они хотят, разрешить получать удовольствие от всего, будет дикий, необузданный хаос.

Ну, а если в раю будут правила. Запрет на убийство, на воровство и так далее, то людям будет скучно там жить. Ну, сто лет они поизучают природу, космос, а потом всё надоест, и рай вмиг превратиться в ад. В котором мы и живем. Мы превращаем одно из величайших творений Бога или Случайности в ад. Так, может, дело не в окружающем нас мире, а в нас самих?

— Сказала чокнутая амёба, согласившаяся по прихоти богов в своей голове убивать людей.

— Возможно, я и амёба и, скорее всего, чокнутая, но лучше сойти с ума в попытках что-то исправить, чем просто делать вид, что ничего не происходит.

— И ты думаешь, Он это одобрит?

— А разве нет? Ты в курсе, что в одной из религиозных книг описан спор Бога с Дьяволом? Вся суть спора в том, сломается ли праведник под натиском истязаний Люцифера или нет. Спойлер. Нет, не сломается, но само наличие этого спора уже говорит о нём в плохом свете. Кажется, праведника звали Иов. Бог отнял у него всё, в том числе убил семью из-за спора. И да, конечно, ты это знаешь, ведь я говорю с собой.

Мне определенно стоит с этим заканчивать.

— Серьезно? И с кем ты будешь говорить? С богами в голове? С лживыми убийцами на улице? Ты, как и я, прекрасно знаешь, что я и ты — одно целое.

— Кто ты вообще?

— Здрасьте. Я твое второе Я! С кем твоя рожа общалась, по-твоему, эти несколько лет?

— Ты существуешь?

— Дошло наконец. Мы разделились, потому что твой слабый мозг под давлением догм пытается спрятаться и ничего не делать. Спрятаться от жизни, от работы, от ответственности.

— Это же ты против.

— Я лишь озвучиваю твои скрытые сомнения. И немного издеваюсь над тобой. Я за.

— Это убийства!

— Убийства кого? Мы ещё даже не знаем, кого надо убить, но мы прекрасно догадываемся. Ведь так?

— Да.

— И кто же это?

— Воры, убийцы, коррупционеры, разжигатели войн, религиозные фанатики, сами не верующие в Бога, люди, которые могли бы изменить мир к лучшему благодаря своей власти, но…

— Но… Предполагаю, что мы соединимся обратно, когда всё закончится, ну или нас станет ещё больше. Благодаря твоим сомнениям!

— Дерьмовая шутка за пятьдесят центов. Почему именно я? Неужели мне это суждено?

— Тебе ничто не суждено. Ты никто! Жалкая пешка! Но если захочешь, то… Отдохни. Так сможешь скоротать время. Только будильник заведи.

— Я не усну.

— Мы одно целое! Я, как и ты, чувствую эту боль в голове и усталость от перенапряжения в мозге.

— Ты хочешь сделать всё самостоятельно?

— Мы уже сделали выбор! Помнишь? И я считаю, что он правильный! Лучше будет, если мы сделаем это вместе, а то это чувство неполноценности меня немного раздражает.

Окей. Спать. Ни о чем не думать, просто спа…

***

Сраный будильник. Тот, кто создал это ужасное творение, точно должен умереть. Умереть, точно! Опять этот костюм, опять этот страх.

— Спокойно, ты уже всё умеешь. Все эксперименты проведены. Загляни в свою память.

Память? Но я же просто во сне…

— Что? Ты? Да как ты смеешь? Это моё тело! Ты не имеешь права!

— Заткнись! Пока кто-нибудь не услышал. Ты прекрасно понимаешь, что это тело такое же моё, как и твоё.

— Что? Нет, это я, это моё…

— Тупое животное, соберись! Я это ты, а ты это я! Мы едины. Мы одно целое. У нас даже память одна, что при раздвоении…

— …личности считается невозможным. Но. Но что, если ты это те боги?

— Не тупи! Если бы это были они и могли так легко управлять твоим телом, то зачем тогда ты и твоя раздвоенная личность?

— Это ненормально.

— Да. Это правда. Можешь пойти и сдаться в психушку, где нас будут пичкать таблетками, от которых будет только хуже, до тех пор пока нас не станет легион и этот жалкий мозг не взорвётся.

Часы. Время.

— Одиннадцать ноль девять. Это ужасно, все эти смерти.

— Да, ужасно, но у нас есть шанс что-то изменить, чтобы избежать великих потерь в будущем. Это будет тяжело, но кто-то должен взять на себя этот груз. И если не мы, то это сделает кто-то другой. Разве можно закрывать глаза на то, что творится вокруг?

— Это как-то… Грустно. Грустно, что ради мира нам нужно убивать.

— Многие убивают ради жадности, и им не грустно. Да, мы заплатим много, уже заплатили, но цель слишком высока. Люди задумаются.

— А что? Что, если нет? Если они просто посмотрят телевизор, скажут: «Как это ужасно», — и продолжат ужинать?

— Попытаться стоит. Знаешь, мы задавались вопросом: почему мы? Почему я? Я думаю, это они нас создали, долго выращивали такими, чтобы мы это сделали.

— Я знаю. Я тоже так думаю.

— Там, на улице, я… Там была проститутка, и она… В общем, у нее были причины сделать такой выбор, каким бы он плохим ей ни казался. Она не от хорошей жизни стала такой. У неё сотни проблем, ей нужны деньги. И тут. Её изнасиловали, она, конечно, никому не сказала, но вся эта ситуация стала для неё людьми, которые постучались в дверь и предложили выход из ее ситуации. Что-то типа поговорить о Боге.

— Что? Звучит бредово.

— Да, но когда ты читаешь её мысли, это уже не так бредово. Кроме того, она понимала, что сама виновата в том, что её изнасиловали.

— Это звучит ещё бредовей.

— Она вела себя довольно распутно. Заигрывала, кокетничала почти всегда и со всеми. Короткая юбка, яркая помада и так далее. И вот. Однажды она на автомате вела себя так рядом с выпившими парнями, и бац — результат. Она лежит и не знает, что делать дальше, ведь так далеко она не заходила.

— Жаль, что к ней не постучались и не предложили поговорить о квантовой физике.

— Это отличная идея для, скажем, научной религии.

— Научной религии? Что?

— Ну, смотри, храмы собирают пожертвования, которые уходят в карман к попам, а в научной религии эти деньги шли бы в науку. Вместо проповедей там бы проводились дебаты о квантовой физике, черных дырах. Такая религия стала бы неким бесплатным образованием, просвещением народа. Это значительно повысило бы уровень образования. А страна, которая первая осмелится ввести такое, уйдет значительно вперёд в плане науки.

— А Бог? Ведь вся суть религии в нём. А догмы? Правила? Заповеди?

— Наука не знает, есть Бог или нет.