Миррон улыбнулась ему. Они сидели вокруг небольшого костра, зажженного перед домом, где проспали всю ночь под огромным ворохом шкур. Славный Кован храпел так громко, что его прогнали в другую комнату, где огонь потух и стало очень холодно. Теперь он сидел, заглатывая завтрак, и гневно смотрел на Гориана. Ардуций и Оссакер расположились на скамье напротив девочки. В долине дул холодный ветер, но они были от него укрыты, а над восточным склоном поднималось солнце, заливавшее город светом.

К югу от того места, где они находились, Миррон увидела Джереда и Менас, которые разговаривали с Харбаном и Изенгой. Джеред был явно раздосадован, и ей показалось, что казначею не удается получить ответов на свои вопросы.

— Интересно, что они хотят нам показать, — сказала она.

— Ничего хорошего, — ответил Кован.

Он отставил пустую тарелку и начал точить меч оселком. Вокруг них собралась небольшая толпа детей, которых выставили из домов поиграть.

— Откуда ты знаешь? — спросил Гориан.

— Потому что Джеред встревожен, а насколько я успел понять, это всегда дурной знак.

— Он знает не больше, чем ты, Васселис, — возразил Гориан.

— Он солдат, Гориан, — объяснил Кован с подчеркнутым терпением. — И сборщик. Он чувствует, когда люди пытаются скрыть что-то.

— От нас тут ничего не зависит, вот что мне не нравится, — негромко сказал Гориан. — Нас просто засунули сюда, чтобы мы не путались под ногами, пока он решает, что делать с нами. Неужели вас это не огорчает? Неужели никто из вас не чувствует себя беспомощным?

Миррон изумилась. Она инстинктивно обняла его за пояс, пытаясь понять, что привело к столь неожиданной откровенности.

— Мы все чувствуем одно и то же, Гориан. Вот почему нам надо держаться вместе.

— Слова из уст Ардуция, — заметил Оссакер.

— Мы должны ему доверять, — сказал Ардуций. — Мы нужны ему живыми.

— Мы для него пешки, — бросил Гориан. — Мы ведь ему не нравимся. Он просто хочет нас использовать. Главное, чтобы вы это понимали.

Послышался смех и быстрый детский шепот.

— Привет! — сказала Миррон, улыбаясь группе из восьми ребятишек.

Закутанные в меха, они выглядели невероятно мило. Их глазки сверкали из-под меховых шапок, лица и стопы были покрыты пушистыми волосками. Поймав ее взгляд, они попятились.

— Не бойтесь! Смотрите.

Миррон опустила ладонь на траву и смела с ее поверхности тонкий слой льда и снега. Под верхним слоем почвы в твердой и холодной земле пряталась луковица раннего цветка. Ей показалось, что это крокус или что-то вроде. Комочек потенциальной жизни, ожидающий искры тепла.

Девочка передала ее, направив короткий импульс своей энергии в луковицу и побудив ее к росту. Она ощутила, как корни цветка скребут землю внизу, а бутон пробивается к поверхности. Миррон отдала еще немного своей энергии — самую кроху, и увидела, как стебель с бутоном вырвался из травы и вырос на несколько дюймов. Дети смотрели в немом изумлении. Миррон закончила дело, заставив бутон расцвести. У цветка оказался чудесный нежно-фиолетовый оттенок. Она сорвала его и вручила ближайшей маленькой девочке.

— Вот, видишь. Это тебе.

Девочка восторженно взвизгнула и убежала, сжимая цветок в руке. Ее друзья бросились за ней. Миррон рассмеялась и хлопнула в ладоши. У нее на сердце потеплело.

— Они не имеют представления о том, что происходит за их границами, верно? — спросила она, чуть погрустнев. — Они в коконе, как были мы в Вестфаллене. Не знаю, правильно ли это.

— Они достаточно скоро все узнают, — ответил ей Кован. — Они еще маленькие.

К ним по тропе шагала Менас. Убедившись, что ее заметили, она громко позвала их. Восходящие поблагодарили повариху за завтрак и оставили ее с горкой грязных тарелок и вилок.

— Пора трогаться, — сообщила Менас, когда они к ней подошли. — Идем.

Она провела их вниз к берегу реки. Ее течение было медленным, пока она не достигала входа в гору, где сужалась и стремительно уносилась в темноту.

— В какую сторону мы едем? — спросил Оссакер.

— В ту.

Менас указывала в темноту горы. Оттуда слышался шум воды — громкий, как у водопада. У берега стояли две лодки, а рядом вели о чем-то разговор Джеред и Изенга.

— Ты шутишь, наверное? — спросил Кован.

— Видимо, все не так страшно, как кажется, — отозвалась Менас, хотя сама выглядела не очень уверенно.

— А как же мулы? — спросила Миррон.

— С ними здесь ничего не случится. Идемте, — поторопила Менас. — Чем раньше мы отправимся…

Миррон посмотрела на лодки. Все их пожитки уже уложили на нос и прикрыли кожей. На каждой лодке было по две пары весел и по три шеста с удобными захватами на одном конце и плоским расширением внизу. Она спросила, для чего это нужно.

— Чтобы отталкиваться от стен, когда они сомкнутся вокруг нас, — объяснил Харбан. Он улыбался, получая удовольствие от их тревоги. — Вам в Конкорде не случалось совершать таких плаваний. Внутри река раздваивается. Правый рукав крутой и быстрый и уходит в сердце горы, куда вам плыть нельзя. Мы поплывем налево. Это более легкий путь. Почти легкий.

Миррон содрогнулась и обернулась к Гориану, ища поддержки. Он выглядел таким же бледным, как наверняка и она.

— А почему нам нельзя плыть другим путем? — спросил Гориан.

— Потому что он идет в Интен-Гор, сердце горы. Это святые места карку. Их не видел ни один чужак. И никогда не увидит.

— А как оно выглядит?

Ардуций смотрел вглубь горы. Миррон поняла, что его фантазия уже вырвалась на волю.

— Оно прекрасно, — ответил Харбан. Его голос звучал тихо и благоговейно. — Огромная пещера и озеро, которое мы называем Вечной Водой. В его центре находится остров, где наши предки построили Святилище Сердца. Они для нас так же важны, как воздух, которым мы дышим. Они управляют нашей жизнью и связывают нас с горами, воздухом и всеми созданиями, что ходят путями живых и туннелями мертвых. Каждый карку должен проделать этот путь, чтобы стать взрослым и быть принятым в свое племя.

— Мне бы очень хотелось это увидеть, — сказал Гориан.

— Это невозможно, — ответил Харбан, хоть и улыбнулся. — Но вы увидите достаточно, путешествуя по окраинам горы.

Образ Интен-Гора рассыпался, и Миррон вспомнила, что ей страшно. Видимо, это отразилось у нее на лице.

— Все будет хорошо, юная. Немного опасности не помешает, — проговорил Харбан, негромко смеясь.

— Нет, не очень, — ответила Миррон. — А это обязательно, господин Джеред?

Джеред подошел к ним, он не сердился, хотя в его взгляде читалась грусть.

— У вас все хорошо? — спросила девочка.