с нами, а если ещё и тебя не будет – кто командовать станет? Брат мой останется вельми как недоволен. Отправляйтесь. Обо мне не беспокойся. Дождусь послов Яррилы и за вами вслед отправлюсь. В Святограде и свидимся.

- Может мне хоть полсотни ратников с тобой оставить? Как же ты один останешься?

- А что со мной станется? Я чай не малое дитя уже. Да и потом со мной Георгий будет и все отроки мои. Разве я один.

- Ну как знаешь, княже. Только на душе у меня не спокойно.

- Ладно, заладил. Давай прощаться.

Они обнялись. Олексич вскочил в седло и дал команду. Святоградская рать двинулась в путь. А князь остался со своим походным двором на полпути от столицы. Именно тут догнала их весть о том, что брат его Яррила направил к нему своих послов с важной грамотой. Просит их дождаться и принять.

Расторопные дворовые отроки разбили небольшой лагерь и поставили в центре его княжеский шатёр. Потянулись однообразные дни ожидания. Князь молился и читал книги. Он любил чтение и всегда брал книги с собой в долгие походы. Отроки занимались охотой и нехитрым хозяйством. Больше всех, как всегда, усердствовал заботливый Георгий, стараясь создать для своего господина наиболее удобные условия, даже в походе.

Наконец, на третий день, к полудню появились гонцы страградского князя. Впереди на крепком жеребце ехал боярин Путянич с парой «нарочитых» мужей. За ними следовал небольшой обоз в сопровождении двух десятков угрюмых сивеев.

Князь радушно принял посланца своего брата. Долго расспрашивал о здоровье и житье-бытье Яррилы, с которым теперь редко виделся. День пролетел быстро. Отроки подали ужин. Во время небольшого застолья Путянич вручил князю грамоту своего господина и попросил прочесть её при нем. Прочтя грамоту брата, Бурислав нахмурился и отодвинув тарелки, кинул пергамент на стол.

- Зря брат мой всё это затеял! – недовольно воскликнул он, - Не ожидал я от него. Яррила всегда был благоразумен и умён. Он не может не понимать, что не время сейчас распри затевать.

- Он считает, что князь Севолод не имеет прав на отцовский престол, - деликатно произнёс Путянич, - Есть доказательства, что он в действительности сын Владислава. А значит – бастард.

- Как это не имеет? – ответил князь, - Это всё слухи, не более. А даже окажись это правдой – то и что с того? Отец же признал его своим сыном? Признал! Это же известно. Значит он теперь наравне со всеми нами. Так что у Севолода есть все такие же права по закону, как и у нас, кровных сыновей. Да, к тому же, он – старший в роду. А Ярриле не следует крамолу зачинать. От того добра никому не будет.

- По закону у него может и есть право, - осторожно вставил старградский боярин, - Да только не по кровному обычаю. Древние обычаи не след попирать.

- Сейчас иные времена, боярин, - уверенно заявил Бурислав, - Надобно всем нам учиться жить по законам государства, а не по стародавним обычаям. Лишь прочными законами государства крепнут. Закон – превыше всего! В западных державах так уже давно установлено.

Боярину стало не по себе. Он искоса поглядывал на ярла Агонара, молча сидевшего весь вечер за столом и внимательно прислушивавшегося к разговору. Путяничу было искренне жаль княжича.

Он хотел бы многое рассказать молодому князю, предостеречь, но не смел нарушить клятву, данную своему господину. Поэтому он весь вечер, как мог, пытался убедить его выступить на стороне Яррилы против Севолода. Или хотя бы просто остаться в стороне, вернуться в свой удел и не поддерживать нового Кагана. Но безрезультатно. Бурислав был неумолим. Под конец, князь даже осерчал:

- Довольно, боярин! – воскликнул он, - Хватит крамолы. Должны мы уважать нового законного Кагана и служить ему как положено. Передай своему господину, что затеял он недоброе дело и в нём я ему не помощник.

- Передам, светлый княже. Слово в слово, - печально, проговорил Путянич. На душе у него стало совсем скверно, от того, что не нашёл нужных слов, не смог убедить молодого князя и тем самым уберечь от беды.