– Я ни хера не знаю Манко Бамбарена, блин. – Джефф скорбно уставился на Марсалиса. Теперь он казался совершенно пьяным. – Как, мать твою налево, я могу знать, что он знает, а чего не знает?

– Как неудачно, – глухо произнес черный человек. – А скажи мне, Джефф, это ты натравил на меня Онбекенда, когда я вернулся с «Кота Булгакова»?

– Нет! Я тут ни при чем, клянусь! Онбекенд хотел убрать тебя, думаю, он мог поговорить с Ортисом, хотя был взбешен и без того. Я говорил ему, что лучше позволить всему идти своим чередом, но он меня не слушал. Ты не понимаешь, какой он. Раз он что-то решил, то уже не слушает никого, кто пытается, блин, ему слово поперек сказать.

– Хорошо. И ты, наверно, не знаешь, где его можно найти?

Джефф допил то, что осталось в стакане. Пожал плечами.

– Верно предполагаешь. В последний раз я слышал о нем, когда он возвращался в Альтиплано, а в плече у него было полно дырок от МарсТеховской пушки.

– Ты его тут подлечил?

– Да, в клинике «Гуманитарных ценностей», где принимают без записи. В Кармел.

Марсалис плавно выпрямился. Нортон увидел, как пальцы тринадцатого сжались на тяжелом пресс-папье, и быстро шагнул вперед, встав между братом и Марсалисом, глядя последнему прямо в глаза.

– Нет, – сказал он очень тихо. – Пожалуйста.

Марсалис походил на змею перед броском. Когда он заговорил, его голос был чуть громче шепота:

– Не становись на моем пути, Нортон.

– Он не убивал Севджи. – Нортон оглянулся на Джеффа, который, сгорбившись, сидел в углу дивана, равнодушно глядя в пустой стакан. Казалось, он едва осознает, что в кабинете присутствуют еще двое. – Смотри, ты собираешься охотиться на Онбекенда, и я иду с тобой. И на Ортиса я тоже с тобой пойду, если тебе этого хочется. Но это мой брат, Марсалис.

– Его песенка все равно спета, Нортон. Его посадят за это лет на тридцать. Я ему только одолжение сделаю.

Однако поза тринадцатого вроде бы стала менее напряженной. Нортон поднял руку, развернув ее ладонью наружу. «Хватит», говорил этот жест.

– Марсалис, пожалуйста. Я прошу тебя. Он же мой брат.

Еще мгновение лицо Марсалиса было полностью непроницаемым. Смотреть на него было все равно, что смотреть в стену.

– Ортис и Онбекенд, – сказал он наконец, будто сверяя список с Нортоном.

Тот кивнул:

– Можешь целиком и полностью на меня рассчитывать.

И мгновение закончилось. Марсалис расслабился; Нортон видел, как напряжение уходит из него, утекает, как темная вода утекает в сток. Тринадцатый пожал плечами и бросил пресс-папье на колени Джеффа. Тот подскочил от неожиданности, выпустил пустой бокал и схватил пресс-папье обеими руками, прежде чем оно скатилось на пол.

– На хера ты это сделал? – буркнул он.

– Ты этого не узнаешь, – ответил ему Марсалис. Потом повернулся к двери со словами: – Не выпускай его, Нортон. Телефоны не трогай и ему не давай. Нужно, чтобы все оставалось как есть. Я выйду на улицу и позвоню Ровайо с одноразового телефона, чтобы сюда прислали криминалистов ШТК-Без. Это должно ее порадовать – тут хватит материала, чтобы возобновить расследование на «Коте Булгакова».

– Хорошо.

Тринадцатый помешкал в дверях, оглянулся:

– И не забудь, теперь у нас договор.

Нортон слышал, как удаляются по коридору его шаги. Потом повернулся к брату. Джефф безучастно смотрел на него:

– И что дальше?

Пульсирующая ярость внезапно пронзила Тома, взметнувшись от ступней к глазницам. Он, как смог, загнал ее обратно и почти обыденным тоном бросил:

– Знаешь, я рассказал Меган про Нюинг.

Джефф уставился на него непонимающими, затуманенными коньяком глазами.

– Может, это все упростит. Пожалуй, можно сказать, что она вытащила из меня эту информацию. А может, нет, может, мы оба хотели, чтобы это было сказано, и просто помогали друг другу, пока истина не вышла наружу. Честно говоря, я думаю, она догадывалась, что что-то неладно.

Брат начал неуклюже подниматься на ноги.

– Ты предатель, сука, – пробормотал он заплетающимся языком.

– Сиди, где сидел, Джефф. – Ярость снова всколыхнулась в Нортоне, и теперь он не смог ее сдержать – Встанешь, я тебя, на хрен, сам порешу.

Наконец-то, сейчас. Это мгновение зрело в нем, будто гнойник, целых два года. Брат смотрел на него и моргал, как олень в свете фар.

Нортон глубоко вздохнул. Да, он на самом деле намеревался это сказать:

– Тебе интересно, что сделала Меган, когда обо всем узнала? – Еще один глубокий вдох. – Она отдалась мне, Джефф. Мы отправились с ней в какой-то мотель возле Новато и по полной программе потрахались. Весь день и всю ночь. Лучший секс в моей жизни.

На этот раз Джефф все-таки подорвался с дивана, рыча и размахивая кулаками. Нортон блокировал удары, изогнулся и двинул брату в скулу. Он впервые больше чем за год использовал навыки, полученные на тренировках по самообороне. Удар вышел неловким, но на удивление удачным. Джефф упал, оказался частично на диване, частично на полу. Нортон сгреб его за воротник, снова сжал кулак, замахнулся…

И остановился.

Нет. Ты – не Карл Марсалис.

Кулак медленно разжался, рука опустилась. Он оставил ворот брата в покое и ощутил почти непреодолимое желание встряхнуться, как это делают мокрые собаки, но вместо этого отступил и привалился к краю письменного стола.

– Ей будет тяжело, – сказал он, все еще неровно дыша. – И Меган, и детям. Но ты не беспокойся. Когда тебя за твои художества отправят в «Квентин-2», я прослежу, чтобы с ней было все в порядке. Я о ней позабочусь.

Приподнявшись на диване, брат испустил низкий, горловой, мученический стон, как будто наглотался битого стекла, а Нортон почувствовал своеобразное умиротворяющее спокойствие. Его плечи расслабились, дышать стало легко.

– Нам хорошо вместе, Джефф. Она смеется, когда я рядом. Мы с ней что-нибудь придумаем.

– Пошел в жопу на хрен! – Джефф выплюнул эти слова, как выплевывают кровавые сгустки.

В дверь робко застучали. Нортон удивленно поднял взгляд:

– Да?

Дверь открылась, и в кабинет заглянула тучная азиатка:

– Мистер Нортон, вы… – и замерла с широко распахнутыми глазами.

– Все в порядке, – поспешно заявил Нортон. – Я – брат Джеффа, Том. Джеффу в последнее время приходилось тяжело. Уверен, вы это заметили. Ну и… э-э… это плохо кончилось.

– Но я…

– Сейчас ему совершенно необходимо побыть в кругу семьи. Без посторонних. Ну вы понимаете. Нам нужно сделать кое-какие звонки. Не могли бы вы…