Рамсей взял себя в руки, заметив, что Очалл сделал два шага вперед, как будто хотел отвести офицера и поговорить с ним наедине. Времени для переговоров нет. У партии императрицы наготове Бертал, возможно, уже в эту минуту его коронуют.

Шансы Рамсея на безопасность в этом мире уменьшились — наполовину, если не на две трети.

— Я думаю, там приветствуют не принца Каскара… — впервые Очалл взял инициативу в свои руки.

Офицер оскалил зубы в гримасе.

— Да, ваше достоинство. На Месте Флагов стоит принц Бертал. Но он еще не дал клятву.

Послышались возбужденные восклицания, двор зашумел. А Очалл опять задал вопрос, который был на уме у Рамсея:

— Но ты, Джасум, явился в Видин, чтобы увидеть того, кто объявлен мертвым. Что привело тебя сюда из Лома?

— Слово Просвещенных, ваше достоинство. Ко мне пришел ночью Просвещенный со словами: «Наш принц на самом деле не мертв, но скрывался и теперь находится в Видине». И поэтому, понимая, что он должен узнать… Ваше верховное могущество! — Джасум обратился непосредственно к Рамсею. — Скоро принесут присягу этому самозванцу. Уже готовится его коронование в Зале Света, а сразу вслед за этим — его брак с герцогиней Олироуна. Если он успеет короноваться и жениться, многие верные Каскару не станут поднимать оружие, чтобы не расколоть Улад.

Очалл погладил подбородок широкой ладонью.

— Проницательное наблюдение, Джасум. Интересно, почему это сообщение принес только ты. Говорящие провода не принесли еще это известие в Видин. Но, конечно, возможно, это делается в Ломе специально, как ты и сказал, чтобы верные видинцы не имели времени для возражений. Ваше верховное могущество, — обратился он к Рамсею, — пусть распространится новость в Видине, пусть немедленно прогремят трубы. Самозванец не сядет на трон без единого слова протеста. А когда станет известно о протесте, столкновение с принцем Берталом станет неизбежным — может, последует Последний Вызов.

Рамсей понятия не имел, что имеет в виду Очалл в своих последних словах, но тот произнес эти слова так подчеркнуто, что Рамсей догадывался, что это название крайней вражды и сопротивления.

— Проведем совет, как и сказано, ваше верховное могущество. Надо дать знать тысячникам, нет, даже и сотникам, чтобы все собрались и проявили свою верность.

— Да будет так, — с готовностью согласился Рамсей, хотя у него появилось ощущение, что он утратил всякий контроль над ситуацией и власть снова незаметно перешла в руки Очалла, как и рассчитывал верховный советник. И потому с замиранием сердца Рамсей снова распустил двор. Он смотрел, как один за другим придворные выходят из зала. Наконец они с Очаллом остались одни.

Как ни хотел недавно Рамсей этой встречи наедине, сейчас он с радостью отложил бы ее. Но он понимал, что должен ждать, чтобы Очалл начал. Он должен понять, что собирается предпринять верховный советник.

— Время… — Очалл перестал гладить пальцами подбородок, теперь он двумя пальцами ущипнул толстую нижнюю губу. Сколько у нас времени? Подсказали ли тебе что-нибудь, милорд, Просвещенные? Мы должны как-то выиграть время… — Он как будто рассуждал вслух.

Но Рамсей полагал, что верховный советник никогда ничего не говорит зря, он постоянно следит и за своими словами, и за тем человеком, которому они адресованы.

— Мне сказали, — Рамсей начал отвечать осторожно, решив хотя бы отчасти сказать правду, — сказали, что моя личность имеет значение для будущих событий, что выбор, который я сделаю, в свою очередь приведет к изменениям в будущем, которые сами Просвещенные не в силах предвидеть.

— Каскар… — Очалл намеренно неторопливо осмотрел его с ног до головы и с головы до ног. — Жизнь… вернее, смерть стали тебе известны так, как они не известны нам, простым смертным. Сначала ты умер и лежал в последнем сне в Зале Умерших Повелителей.

Затем с наступлением дня было обнаружено, что вокруг пустого гроба стоят четыре стражника, явно околдованные, ничего не помнящие. Невежды говорили, что Каскар воскрес. Говорили о чуде, таком, какие происходили в древности. Но если Каскар воскрес и ходит снова по своей земле, его никто не видел.

Потом было обнаружено тело, на этот раз в таком состоянии, что только по одежде и некоторым особенностям фигуры могло быть установлено, что это пропавший принц. Казалось, Каскар действительно восстал из мертвых, может быть, ничего не сознавая, ушел от своего гроба и выпал в окно. Может, встреча со смертью убедила его в том, что те, кто побывал у Последних Врат, достойные подражания люди, больше не подчиняются ограничениям этого мира и могут свободно возноситься на небо. Поверив в это, полумертвый принц решил доказать, что легенды говорят правду, но узнал только, что еще не избавился от своего смертного тела.

Итак, обнаружилось тело, которое торжественно погребли — с внешними проявлениями печали, но с внутренним удовлетворением. Очалл, — он мрачно улыбнулся, — был одурачен, переигран. Очень хитро сыграно, а те, у кого возникли подозрения, предпочли держать язык за зубами. Но вот утраченный Каскар… можно сказать, «часто погребаемый», стоит в своем дворце в Видине и готовится возглавить поход против узурпатора.

Очалл бросил взгляд на Рамсея.

— Ты говоришь о Просвещенных. Не стану сомневаться в твоих словах. Известно, что они играют в сложные игры, и не всякий может их разгадать. Они говорят, что ты Каскар. Нам приходится признать второе чудо. Но, возможно, даже Просвещенные не могут предвидеть все последствия чудес. Со временем мы это увидим.

— Время… — Он вернулся к своему первому утверждению. — Нам нужно время. Никто не может заставить ветер, воду, флайер, корабль или рельсовый поезд двигаться быстрее, чем тот может. Я не тратил времени зря, верховное могущество. Я докажу, что Очалла не легко снять с игровой доски. Даже Просвещенным.

— Но кажется, времени у нас на это нет, верховный советник, — заметил Рамсей. — Ты говоришь, что мое появление в Видине — чудо. Конечно, но весть об этом чуде должна распространиться за пределами Видина, если мы не хотим, чтобы Бертал был коронован законно. — Он искал на ощупь. Очевидно, что-то кроется за озабоченностью Очалла временем. — Сколько тебе нужно времени, чтобы твой план принес желаемые плоды?

Верховный советник долго не отвечал. Снова ущипнул нижнюю губу большим и указательным пальцами.

— Кажется, на какое-то время Просвещенные на твоей стороне. Или их желание бросить большой камень в пруд Улада, смешать там дела, работает на тебя. Что касается времени — может быть, пять дней…

Он опять начал играть блестящим ключом, и Рамсей отвел взгляд. Очалл снова заговорил:

— Кто ты? — Он задал вопрос прямо, как будто сама его простота обеспечит правдивый ответ.

Рамсей обнаружил, что сейчас улыбаться ему трудней, чем раньше.

— Каскар, избежавший большой опасности и явившийся требовать то, что принадлежит ему по праву.