Когда вы сталкиваетесь с новыми или неожиданными распоряжениями, которые не сулят немедленных неприятностей, но могут привести к серьезным последствиям в среднесрочной или долгосрочной перспективе, необходимо предпринять следующие шаги:

1. Не подавляйте удивление и даже некоторое ошеломление, которое чувствуете, когда вас просят сделать что-то неправильное, неэтичное или необдуманное.

2. Не давайте себе рефлекторно рационализировать полученные распоряжения, чтобы снизить этот дискомфорт; именно он поможет вам сделать верный выбор.

3. Не спешите действовать. Используйте речевые и телесные сигналы. Поднимите руку, будто хотите остановить автомобильное движение, и скажите: «Погодите минутку».

4. Постарайтесь отойти от шока после получения неуместного приказа; пусть ваши высшие психические функции снова включатся в работу.

5. Сформулируйте, каким ценностям противоречит указание. Оцените не только краткосрочные риски, но и долгосрочные последствия неподчинения и подчинения.

6. Задавайте трудные, важные вопросы о содержании получаемых приказов. Возможно, вы неправильно поняли, о чем вас просят. А может, и правильно. Вы имеете право и обязаны прояснить это.

7. Не удовлетворяйтесь обтекаемыми ответами, попытками рационализировать приказ, обещаниями в будущем исправить нарушения, которые призывают совершить сейчас.

8. Вовлеките начальство в процесс обсуждения: помогите руководителям увидеть, что не в их подлинных интересах действовать в выбранном направлении, предложите разумные альтернативы.

9. Если вы не можете удержать лидера от рискованных действий, откажитесь присоединяться к нему. Осознайте опасность согласия в ситуациях, когда следует сказать твердое «нет».

10. Примите краткосрочные последствия своего выбора. Радуйтесь, что вы, скорее всего, избежали долгосрочных.

Что же получается? Почему люди теряют способность рассуждать здраво, когда сталкиваются с приказами начальства? Почему приходится обучать их поступать в соответствии со здравым смыслом? Почему люди подчиняются, даже если им это не нравится? Конечно, вы бы не подчинились в таких ситуациях!

Или подчинились бы?

К сожалению, есть убедительные доказательства того, что в определенных обстоятельствах две трети из нас подчиняются, даже понимая, что их поступок навредит другим. Их собрали в ходе исследования уже больше 50 лет назад. Это исследование настолько важно, что должно было бы войти в программы профессионального обучения представителей самых разных специальностей: от механика, отвечающего за надежность автомобилей, которым люди доверяют свою жизнь, до разведчика, который должен уважать закон, когда собирает информацию для защиты своей страны. Когда меня попросили выступить перед военными разведчиками, я уточнил, знают ли они об этом исследовании, поскольку не хотел повторять известные факты. Но обнаружил, что мало кто слышал о нем и представлял, какое отношение оно имеет к их работе.

Я расскажу об этом эксперименте, потому что он крайне важен для обучения последующих поколений. Я имею в виду не только профессиональное обучение, но и образование граждан, живущих в либеральных демократических странах, – и, что еще важнее, их нравственное просвещение. Я призываю всех, кто преподает гражданское право, включить это классическое исследование в свой курс и продумать занятие, в котором бы разбиралось, как важно порой не подчиняться ради общего блага.

Для начала давайте вспомним об историческом контексте, в котором был проведен эксперимент Милгрэма, – это 1960–1963 гг.

В то время еще ощущались психологические последствия Второй мировой войны. Я помню это по себе. В детстве в Бруклине, районе Нью-Йорка, я играл сам с собой в мяч: чеканил его о каменные ступени нашего типового дома здания с крыльцом. По задумке, каждый точный удар означал, что из нацистских лагерей смерти спасен еще один еврей. Подростком в 1964 г. я ездил автостопом по Сербии, бывшей тогда частью Югославии. И водители всегда первым делом спрашивали меня: «Вы немец?» Будь я немцем, мало кто подвез бы меня, даже спустя 15 лет после окончания оккупации. Один автостопщик рассказал, что немецкого парня забили камнями в пережившем оккупацию городке. Весь западный мир пребывал в ужасе оттого, что немцы, граждане «развитой и цивилизованной» страны, которая подарила миру восхитительную музыку, литературу и искусство, покорились кровавому режиму, морили голодом и убивали миллионы мужчин, женщин и детей. От фотографий людей, превратившихся в ходячие скелеты, наши души по-прежнему холодеют.

В 1945–1948 гг. (задолго до 1960 г., когда Милгрэм начал свои эксперименты) шел Нюрнбергский процесс: победившие союзники судили обвиняемых в военных преступлениях. Трибунал постановил, что оправдание «Я просто выполнял приказ» не является основанием для смягчения приговора. Был сформулирован специальный кодекс, которым руководствовался трибунал. Нас интересует принцип IV:

Нюрнбергский процесс включал в себя два типа разбирательств. Сначала учредили Международный военный трибунал (МВТ), который судил главных военных преступников: 25 плененных лидеров Третьего рейха. Большинство обвиняемых получили смертный приговор или пожизненное заключение, хотя некоторым дали от 15 до 20 лет, а двоих оправдали. Последующие (малые) Нюрнбергские процессы, пожалуй, представляют для нас даже больший интерес. Этих процессов было 12, включая суды над врачами, судьями, священниками, IG Farben и Круппом (последние два – над промышленниками). Меньшую часть обвиняемых оправдали, большинству дали от полутора до 20 лет. (Стоит заметить, что к смерти приговорили только врачей – за бесчеловечные эксперименты над пленниками.) Аргумент «Я просто выполнял приказ» не освобождал от ответственности никого, вне зависимости от места в социальной иерархии.

Пример Германии не был уникальным в истории XX века. К миллионам смертей привело подчинение политическим программам, радикально изменившим общественный строй в России и Китае. Конечно, западный мир тоже не всегда руководствуется принципами гуманности. Но когнитивный диссонанс и масштаб преступлений, совершенных «другими» (то есть не «своими», не теми, с кем мы идентифицируемся), закрепили эти злодеяния в послевоенном сознании, словно кошмар, от которого трудно очнуться.