— Да, — согласилась я, — ревность может стать поводом. Только у Марго никого не было. В смысле, она не дружила ни с одним парнем. Кто мог ее ревновать?

— А вы не догадываетесь?

— Если бы догадывалась, не спрашивала бы, — стараясь скрыть нарастающее раздражение против собеседницы, сообщила я и повернула голову к Сергею Михайловичу.

— А разве Петрова не дружила с Александром Марковым? — улыбнувшись, уточнил он.

Я пожала плечами.

— Еще вчера я бы твердо ответила, что нет. Но сегодня мне сказали, что вроде бы они часто общались. Только вряд ли это был роман. Зачем Марго роман с таким, как Сашка? Она бы выбрала кого-нибудь покруче.

Капитан подмигнул.

— А что, этот ваш Сашка, он совсем несимпатичный?

— Нет, он ничего, — вступилась я. — И главное, человек хороший. Только он совсем мальчишка. Он, наверное, и не думает еще ни о какой любви. Я уверена, что не думает!

Сашка — и любовь… Смешно!

Долинина кинула на меня взгляд, полный нескрываемого отвращения, и протянула:

— Да-а-а? Значит, он не думает о любви? И вы наверняка тоже?

Я покраснела. Какое ей дело до меня и Макса? Не стану отвечать, и все тут!

На помощь ко мне снова пришел Сергей Михайлович.

— Спасибо за ваши честные и исчерпывающие показания. Подпишитесь, пожалуйста, вот здесь. Да, и попросите прийти к нам вторую соседку Петровой… ее зовут Наталья Денисова, так?

Я расписалась и вышла. Прикрыв дверь, я остановилась, поскольку почувствовала, что меня трясет. Требовалось хоть немного прийти в себя. Я не собиралась подслушивать, честное слово! Но вдруг услышала.

— Какие же вы, мужики, ослы, — в сердцах произнесла Ирина Станиславовна. — Смазливое личико, коса да простодушное хлопанье глазками — и вот перед вами святая невинность.

— Девочка была совершенно искренна, — устало возразил капитан. — И потом, она по своей инициативе принесла нам билет. По билету мы сможем узнать, в какой гостинице он куплен. Или через какую турфирму. Если мы сможем связать его с Юханом Свантесоном, то…

— Билет — ложный след, а Свантесон — это совпадение. Таким, как эта девица, всегда везет. Петрова увела у нее парня, а она притворяется, будто ей все равно. Ты не знаешь женщин, Сережа. Если женщина делает вид, что забыла, как другая женщина критиковала ее одежду, поверь мне, она врет. Святая невинность! Вот уж, не удивлюсь, если она стоит сейчас под дверью и подслушивает. С нее станется!

— Ты преувеличиваешь, Ира.

Я отскочила, словно ошпаренная, и бросилась вниз по лестнице. Сердце бешено колотилось, в голове царила полная сумятица. Надо сосредоточиться и все обдумать, понять… Но сперва отправить в солярий Наташу, раз пообещала. Наверное, она по-прежнему у нас?

Ситуация, которую я обнаружила дома, не поправила моего настроения. Алена, Илья и Сережа ушли, Наташа беседовала с Сашкой, Нелька с Виталиком, а Светка развлекала Макса. Она успела облачиться в коротенький халатик без пуговиц, к тому же уселась так, что трудно было не заметить миниатюрные кружевные трусики — равно как и большую часть того, что находилось под ними. В результате Сашка, например, явно стеснялся отвести глаза от собственных ботинок. Что касается Макса, тот не проявлял подобной деликатности. Оживленно о чем-то разговаривал, а при виде меня смолк.

— Ну, что? — раздраженно обратился ко мне Сашка.

— Они просят в солярий тебя, Наташа, потому что ты соседка Марго по комнате, — пытаясь сохранять спокойствие, передала я.

Она, молча кивнув, удалилась. Сказать, что мне было плохо, значит сильно преуменьшить нахлынувшую на меня тоску. Гибель Марго, отвратительные подозрения Долининой, а теперь еще уверенность, что я теряю любимого человека, едва успев его повстречать — причем, как это ни стыдно, именно последнее было для меня ужаснее всего остального.

Смотреть на Светку с Максом я не хотела, поэтому повернулась к Сашке. Что-то в выражении его лица заставило меня спросить:

— А скажи, отчего мужчины ругаются матом?

— От злости, — ничуть не удивившись, пояснил он.

— И это помогает?

— Ну… в некотором роде.

— А научи, пожалуйста, меня. Ты ведь умеешь?

Бедный Сашка откровенно растерялся.

— Тебя? — пролепетал он. — Ты что? Зачем тебе?

— Ты же уверяешь, помогает, — улыбнулась я. — Вот и использую при случае. Все лучше, чем мебель крушить.

— Приехали, — констатировал Виталик. — Ты, Машка, думай, о чем просишь. Чтобы при тебе материться, нужны нервы покрепче, чем у Сашки. Я, и то не взялся бы. Да и ты, как до дела дойдет, пожалеешь.

— А вдруг мне понравится? — заявила я. Меня несло. Я затылком чувствовала, как Светка обольщает Макса, и несла всякую чушь, лишь бы отвлечься.

— Зато нам не понравится. Ты и мат — идиотское сочетание. Это что, тебя Ирина Станиславовна доконала? Я сразу понял, что она баба сексуально неудовлетворенная. Ты не бери в голову. Просто ей любая молодая девчонка — кость в горле. Ничего у нее против тебя нет и быть не может.

Его слова пролетали мимо моего сознания, не оставляя следа. Я думала о другом. Меня терзала мысль, что самое правильное, что я могу сделать — это оставить Макса со Светкой наедине. Чему быть, того не миновать, так пускай оно случится поскорее! Еще минута неопределенности — и я умру.

— Схожу-ка я проветрюсь, — сообщила я. — А то весь день в четырех стенах.

— Хорошо, что я необидчивый гость, — с легкой иронией заметил Макс, вставая. — Похоже, я тут у вас засиделся?

— Ничего подобного! — бурно запротестовала Светка. — Они все хотят гулять, а я нет. И ты, наверное, нет? Оставайся!

Она сделала быстрое движение опытного фокусника на арене цирка, и халат будто случайно распахнулся, обнажив неожиданно яркий сосок.

— Класс! — не выдержав, восторженно выставил большой палец Виталик, но тут же зажал сам себе рот, не желая портить чужую игру.

— Ой! — притворно застеснялась Светка, прикрывая грудь ладошкой и весело подмигивая парням. — Вечно забываю про этот дурацкий халат!

Сашка, покраснев, невнятно что-то пробормотал и, не подымая глаз, выскочил из комнаты. Виталик одной рукой обнял за плечи Нельку, другой меня, и повлек нас к двери. Время остановилось, и за одну неимоверно долгую секунду я увидела, как Макс внимательно и без тени смущения оглядывает Светку с головы до пят, потом усмехается и спокойно произносит:

— Машка, ты ведь проводишь меня хотя бы до лифта?

Ноги мои подкосились, но твердая рука Виталика поддержала меня, а спустя мгновение я поняла, что в силах идти сама.

— Может, прогуляемся вместе? — предложил Макс у лифта. — А потом я провожу тебя досюда. Печальный опыт подсказывает, что одну тебя отпускать нельзя. Или, хочешь, заглянем в какое-нибудь кафе? Или в кино?