захотелось сплюнуть. Небеса и тверди, что она делает в этой уродской квартире, в этой компании этого урода, в эти два часа ночи?.. Ужели нет у нее другого места и способа время препровождения, чем стоять тут, чувствуя себя полной дурой?

Поведение Ани повергло в шок. И сейчас, когда этот шок отходил восвояси, на его место прочно заступало бешенство. Эта девушка, которую Марина знала давно и уважала с первого дня общения, ее лучшая подруга, которая восхищала умом, независимостью и умением послать любого, теперь стелилась, как болонка, перед этим избалованным козлом, который считает, что в жизни ему позволено все. Может, это был тактический ход?.. Но как же он затянулся тогда!.. Нет, нет, это все бред какой-то, так не должно быть…

Марине вдруг жутко захотелось развернуться и уйти, бросив все это к листовому растению-приправе. Но что-то ее удержало. Она продолжала стоять молча, ожидая, пока Аня соблаговолит наконец вспомнить о ее существовании.

— Слушала это? — бросил взгляд Денис. — Приятная вещичка, как раз на вечер. Расслабляет и не навязывается.

— Нет, не слышала, — мотнула головой Аня.

— Тогда сама встреча велела, — сказал Денис, вставляя диск в дисковод.

Ее величество встреча была беспрекословна. Пальцы Дениса ловко отрегулировали басы и приглушили громкость. Из колонок заиграли живые завораживающие звуки. Аня прикрыла глаза от удовольствия.

— Я ж говорил, понравится, — одобрил он ее реакцию. — Выпить чего-нибудь хочешь?

— Не откажусь, — кивнула Аня. — Совсем даже не откажусь.

— Что именно? Мартини, вино, коньяк?..

«Самогон, чифирь, рассол», — договорила в уме Марина. И если скорпион не может дотянуться до жертвы, он тихо исходит ядом в углу!..

— Я согласна на коньяк, если он у тебя хороший, — ответила Аня.

— Обижаешь, — выразительно посмотрел он. — А ты что хочешь, Марин?..

Звук собственного имени заставил Марину встрепенуться. Она уж было начала думать, что вошла в интерьер мажорного соседа, и он позабыл о ее присутствии.

— Мартини. И желательно охлажденное, неразбавленное и с тремя оливками, — заказала Марина. Она вдруг сама удивилась своей наглости. Тем паче, что пить больше совсем не хотелось.

— Мартини? Хорошо, сейчас принесу, — согласился Денис. — У меня все на кухне. Охлаждается специально для тебя…

Последняя фраза прозвучала почти угрожающе. Однако до разума Марины вдруг долетело, что этот недоделанный нувориш сейчас уйдет из комнаты, и в сердце ее вспыхнула несказанная радость от того, что она сможет налететь на Аню и устроить ей гениально генеральную чистку мозгов. Она даже успела позлорадствовать, что тупица со всем своим интерьером не имеет бара в комнате, когда и у Анюты вновь прорезался голос.

— Я помогу тебе донести, — неожиданно предложила она.

— Хорошо, пойдем, — поддержал Денис.

Дэн легким движением руки прибавил звука музыке, и оба они вышли из комнаты, закрыв за собой дверь.

Полминуты Марина стояла, не врубаясь, как вообще все это произошло. Через тридцать секунд до нее дошло, что только что сделала Аня, и она ощутила себя окончательной и теперь уже бесповоротной дебилкой. Чаша терпения была переполнена.

— Вот козлы уродские!.. — не понимая, как с ней посмели так обойтись эти двое и в их числе лучшая подруга, Марина со злостью шаркнула об пол. Каблук глухо стукнулся о камень, разливая странный гул. Марина замерла, вслушиваясь в вибрирующие ноты. Туфли ее неловко стояли на полу, заставляя задуматься, где и когда она сегодня разувалась.

Музыка заполняла разум, мешая мыслить. Марина подошла к музыкальному центру, стараясь понять, где отрубается эта адская машина. Но кнопки, словно рябью, шли в глазах все одинаковые. Со вздохом Марина отошла от колонок. Найдя глазами диван, она направилась, чтобы присесть, потому что в ногах уже начала образовываться смертельная усталость.

Она опустилась на кожаные подушки. Нет, этого всего не бывает… Аня специально, она точно знала, что Аня специально все это сделала, чтобы выкинуть ему в конце тухлую рыбу. Марина знала ее, знала лучше всех. Волосы упали по бокам, как шоры у лошади. Мара закрыла лоб ладонью, мучительно натирая кожу. Навязчивые ноты, черные стены, в которых ее насильно удерживали, пьяные мозги, полумрак, одиночество… Ее вдруг одолела тоска и жутко захотелось спать.

Счет времени потерялся в однообразии песен столь быстро, что Марина испугалась очнуться. В мозгах ее по-прежнему плавало от выпитого, вдобавок начали подрагивать полосы на стенах, сливаясь и расходясь в разные стороны. Марина тряханула головой, пытаясь сбить одуряющую музыку, а заодно замотанность и действие алкоголя. Но нет, пришло то состояние, когда опьянение уже не в кайф, а до трезвости рассудка очень далеко.

«Блин, где они там?» — Марина заерзала на диване, всматриваясь в сторону двери. Она зажала ребра руками. Внутри возник дискомфорт.

Ожидая припозднившегося что-то возвращения «нераздельной парочки», Марина прислушалась сквозь музыку. Но бесполезно, эта волынка перебивала собой все. Внезапно Мара ощутила приступ сильного беспокойства. В самом деле, куда можно было запропаститься на столько времени?.. Это же не Версальский дворец, чтобы идти из гостиной до кухни полчаса!..

Марина поняла, что ее снова начинает тошнить. Чтобы разойтись поскорее, она встала с дивана и пошла по комнате, шумно вдыхая воздух. Пульс участился, тело начало прошибать ноющее торможение. «Что делать-то?» — мелькнуло в голове.

Нет, что-то тут становится совсем невесело. Вот пошла Аня сейчас с этим Дэном на кухню, и чего они там так надолго застряли, а?.. Кто знает, чего на пьяную голову можно удумать, от чего потом на утро повесишься на бельевой веревке? Или наоборот… И что значит, в данном случае, «наоборот» относительно повешения на веревке?..

А что делать ей?.. Сидеть ждать до утра, а потом чувствовать себя канделябром со свечой?..

Марина в изнеможении потерла переносицу. Как же мерзко… И все это при ней, здесь, невыносимо…

Но на смену гадким подозрениям начали приходить другие, еще худшие мысли.

А если он на самом деле какой-нибудь извращенец или маньяк?.. Что у него на уме, у этого сумасшедшего?.. Они же даже не знают, кто он и откуда!.. Да и какой нормальный человек сделает себе такой хаус, чтобы наприглашать толпу переодетых беснующихся девчонок?..

Ведь и музыку громче сделал, чтобы неслышно ничего было…

Организм отрезвляющей волной прошиб ледяной страх. Все, нельзя тут больше сидеть!..

Переборов все колебания, приличия и неприличия, Марина ринулась к двери. Она высунула голову в коридор, оглядывая территорию, и с удивлением поняла, что вокруг темнотища, и ни блика зажженного света не виднеется даже из отдаленной кухни.

— Народ, — шевельнулись губы Марины.

Но это же невозможно