Так… что это? Какая-то машина выехала из зоны отдыха и свернула по направлению к городу. Он подождал, пока она проедет, и перемотал запись. Еще раз. Три минуты третьего. Итак: четырнадцать минут назад, без двенадцати три, машина свернула к озеру, а сейчас вернулась. От поворота до парковки не больше минуты, максимум полторы. Назад то же самое. Вычитаем три минуты. Значит, у них было одиннадцать минут. Открыть дверцу, обойти машину, вытащить труп и отнести за пятьдесят метров в канаву. Вернуться к машине и уехать.

Винтер просмотрел запись до конца. Ничего подозрительного не заметил и вернулся к этим кадрам. Одна и та же машина сворачивает к озеру, через четырнадцать минут возвращается на дорогу и едет в обратном направлении.

— Ты еще здесь? — заглянул в кабинет Рингмар.

— Зайди на минутку, Бертиль.

Он показал на телеэкран.

— Погоди… вот: видишь машину по другую сторону дороги? Она появляется из-за спины оператора.

— Запись с Каллебека?

— Да. Видишь, она поднимается в гору…

— Не слепой. Хотя это чертово мерцание… будто начинаешь слепнуть.

— Теперь… вот. Сворачивает к озеру. Видишь? Сейчас покажу еще раз.

Он нажал кнопку перемотки. Оба молча ждали.

— Вот… что это за марка?

— Э-э-э… останови кадр.

Винтер нажал кнопку «пауза». Машина замерла, дрожа, как от страха.

— От дрожания никуда не уйдешь, — сказал Винтер.

— По-моему, «форд». — Голос Рингмара звучал не слишком уверенно.

— Мне тоже кажется, «форд». Ты же лучше знаешь машины, чем я.

— Может быть… но не уверен. Выглядит как… «форд-эскорт». Надо спросить Фредрика. Он на машинах собаку съел.

— Тихо! Вот она возвращается… — Винтер прокрутил вперед четырнадцать минут и вновь остановил кадр.

— Теперь ближе… но в этом ракурсе угадать модель еще трудней.

— Кто-то сидит на переднем сиденье.

— Было бы мировой сенсацией. Я имею в виду, если бы никто там не сидел.

— Чуть ли не лицо видно.

— С номерами хуже. Трудно разглядеть.

— Трудно. Но не невозможно.

Винтер повернулся к Рингмару. В глазах его полыхал странный блеск — должно быть, блики от экрана.

— Кто-то был рядом… сразу после того, как положили труп, либо совсем незадолго до этого. Либо… они и положили.

— Надо заняться этой картинкой. — Это было ясно и без замечания Рингмара, но он продолжил: — Есть у них какие-нибудь фокусы? Можно ее улучшить?

— Ты хочешь сказать, сделать, как в кино? Четкой и красивой?

— Я хочу сказать, достаточно четкой, чтобы различить номера… И надо поговорить с полицейским, работавшим с камерой.

— Прежде всего надо поговорить с Бейером.

Винтер потянулся за телефоном и вздрогнул: тот зазвонил сам. Как всегда в таких случаях, звонок показался очень резким и даже пугающим. Звонил Бейер.

— Насчет этого знака… — сказал он.

— Знака? — не понял Винтер.

— На сосне. Красный знак, прямо над телом.

— Да-да… помню.

— Вы связались с лесниками?

— Минутку… — Винтер посмотрел на ворох рапортов и протоколов на столе. Прикрыл трубку ладонью и взглянул на Рингмара. — Кто-нибудь говорил с «Ассидомен»? Или кто там занимается лесом в этом районе?

Рингмар пожал плечами. Винтер снял ладонь с микрофона.

— Мы еще не получили всех докладов… — сказал он. — Так что пока ответ отрицательный. С лесниками не связались.

— Отметка довольно свежая.

— Насколько свежая?

— Скорее всего сделана ночью.

— Только не говори, что это кровь.

— Если ты так просишь — не скажу. Краска. Акриловая краска, один из ста с лишним оттенков красного.

— И только на этой сосне?

— Похоже, да.

— И что это?

— В каком смысле?

— Что этот знак обозначает?

— Пробуем выяснить… но пока, честно говоря, ни малейшего представления. Может, крест… но это догадки, не более того.

— У вас много фотографий?

— Ты имеешь в виду копий? Много…

— Разошли по отделам. Может, какая-нибудь подростковая банда.

— Или сатанисты. Они там любили тусоваться. На озере то есть.

— Озеро большое.

— Как свяжешься с этими, дай знать. Ну, с теми, кто ухаживает за лесом. Если слово «ухаживает» вообще к ним применимо.

— Пошли мне сразу несколько копий. Подожди-ка… я как раз собирался тебе звонить, — вспомнил Винтер. — У меня лежит пара видеокассет… я хотел бы, чтобы ты на них взглянул.

Он коротко объяснил, в чем дело.

— Присылай, — еще короче ответил Бейер и повесил трубку.

Телефон тут же зазвонил опять. Рингмар обратил внимание, что Винтер слушает очень внимательно и делает какие-то пометки.

— Спасибо. — Он повесил трубку и повернулся к Рингмару.

— Парень, у которого собачий питомник на краю болота, проснулся среди ночи — собаки залаяли. Говорит, вышел и увидел, как на парковке разворачивается машина. Развернулась и уехала в сторону дороги.

— Он разглядел ее?

— У него над воротами висит фонарь. Он уверен, что это «форд-эскорт».

— Наша тачка… И что? Который был час?

— Совпадает с видеозаписью, — кивнул Винтер в сторону телевизора. — Он даже год выпуска примерно назвал.

— А это что, возможно?

— Он видел машину живьем, — напомнил Винтер.

— Пусть теперь посмотрит в повторе.

— Иногда я думаю… хорошо бы все смотреть в повторе. Не живую съемку… а так. В повторе. Жизнь в повторе.

Дало о себе знать Центральное управление угрозыска. Перед Винтером на столе лежал портрет убитой. Фотография мертвого лица. Да, есть исчезнувшие женщины сходной внешности, но признаки сходства недостаточны… Признаки сходства. Ну и выражение, подумал Винтер. А у химиков столько работы, что с заключением о ее привычках и зависимостях придется подождать, и, возможно, не одну неделю.

Посыльный принес снимки от Бейера. Винтер долго рассматривал намалеванный на коре красный знак, пытаясь представить себе движение руки с кистью. Или со спреем. У них в архиве есть целая коллекция подобных знаков. Некоторые любят оставлять полиции послания. Или пытаются ввести в заблуждение.

В дверь постучали. Молодой следователь с каким-то протоколом в руке.