Только приблизительно в 100 году до н. э., в соответствии с реформами Гая Мария, неримлянам разрешили служить в регулярной армии. Первые знания о военной службе юноши получали от отцов. Призванных на военную службу собирали в лагере для новобранцев, где они в течение нескольких недель проходили обучение под командованием опытных военных трибунов, прежде чем легион отправлялся на поле боя. За дальнейшее обучение отвечал командующий легионом. Граждан-рядовых призывали к оружию в критические времена, они оставались на действительной военной службе какое-то непродолжительное время, а затем возвращались в свои хозяйства. В республиканский период римляне не расширяли корпус профессиональных офицеров.

Самое первое римское войсковое соединение со времени основания республики (509 год до н. э.) было создано по образцу греческой фаланги гоплитов. Вооружение римских граждан-солдат тоже было греческим и состояло из короткого копья, круглого щита, шлема, доспехов, наголенников (поножей) и меча.[107] В тех случаях, когда сражение велось на равнине против армий, использующих подобные соединения, фаланга действовала довольно хорошо. Однако на пересеченной местности фаланга не могла маневрировать и имела склонность разваливаться на части. Во время Самнитских войн (343–290 годы до н. э.), когда римлянам пришлось воевать на сильно пересеченной местности против мобильной пехоты и конницы, римская фаланга ломала строй и становилась уязвимой, особенно при внезапной атаке. Войны с галлами также показали, насколько просто мобильные соединения галльских армий охватывали фланги фаланги и, изгнав конницу с поля боя, атаковали ее со всех сторон. Если учесть, что римская конница была довольно слабой, изгнать ее с поля боя не представляло особого труда.

После Самнитских войн римляне заменили легион, делившийся на фаланги, на легион, разделенный на манипулы. Кроме того, вместо тяжелых больших щитов, которые они позаимствовали у греков, римляне стали использовать легкие деревянные щиты, скутумы, как у самнитов. Знаменитый пилум римляне, возможно, тоже позаимствовали у самнитов. Однако происхождение пилума остается под вопросом; вполне возможно, он был изобретен этрусками. Манипулярный легион обычно состоял из 4200 пеших воинов и 300 всадников, которые делились на 10 турм по 30 всадников в каждой. В критические времена численность легиона увеличивалась до 5200 пеших воинов: при этом количество всадников и триариев (воины третьей линии) оставалось прежним.[108] Два легиона, с которыми Сципион Африканский отправился к берегам Африки, состояли из 6200 пеших воинов каждый.

Манипулярный легион был основным войсковым соединением на всем протяжении Пунических войн. Однако когда римляне поняли, что легиону трудно противостоять массированным атакам испанской тяжелой пехоты карфагенян, они усилили его, увеличив численность до 5200 воинов и объединив три пехотных манипула (360 воинов) и 60 велитов (воины легкой пехоты) в новое войсковое соединение, когорту. Когорты постепенно заменили манипулы, и когортный легион оставался основным войсковым соединением приблизительно до 100 года до н. э. Переход от манипулярного к когортному легиону начался, похоже, на последних стадиях Второй Пунической войны. У италийских союзников легион был той же численности и организации. В некоторых союзных легионах тяжелая конница состояла из 600 всадников. В объединенных легионах было от 9 до 10 тысяч воинов. Два римских легиона и два союзных легиона под одним командующим составляли консульскую армию в 20 тысяч воинов, развернутый фронт которой тянулся на полторы мили.

Одновременно с введением манипулярной тактики была проведена реорганизация на основе возрастного деления. Самые молодые, самые проворные и наименее обученные отправлялись в легкую пехоту, в велиты. Защищенные небольшими круглыми щитами и вооруженные дротиками, гастами (hasta velitaris), они действовали как застрельщики. В каждом легионе было 1000 велитов, которые заполняли промежутки между манипулами. Вторая группа воинов, гастаты (от гасты), носили защитные доспехи, состоявшие из шлема, нагрудника и наголенников (поножей). Вооруженные мечом, двумя пилумами (дротиками) и большим щитом, скутумом, гастаты составляли первую линию. На второй линии располагались самые лучшие и опытные воины, принципы. Эти тридцатилетние, закаленные в боях ветераны были вооружены как гастаты. Третья линия состояла из сорока-сорокапятилетних ветеранов, триариев. Триарии, вооруженные длинным копьем, обеспечивали устойчивость легиону. Когда две передние линии были сломлены под натиском противника, триарии должны были остановить вражеские войска и дать перегруппироваться двум отступающим передним линиям пехоты, гастатам и принципам. В легион, состоявший из 4200 воинов, входили 1000 велитов, 1200 гастатов, 1200 принципов, 600 триариев и приблизительно 100 офицеров, служащих штаба и обоза.

В начале Второй Пунической войны (218 год до н. э.) римская армия состояла из легионов. В каждом легионе было по тридцать манипул. В состав основного тактического подразделения, манипул, входило 120 воинов, составлявших две центурии, по 60 воинов каждая. Первоначально в центурии было 100 воинов, но, вероятно, центуриону было трудно управлять таким большим количеством воинов. Количество воинов сократили до 60–80 человек, но название осталось прежним. Центурия стала просто административной единицей.

Ключ к тактической гибкости легиона лежал во взаимоотношениях внутри каждой линии манипула и между линиями тяжелой пехоты. Каждый манипул разворачивался как небольшая, независимая фаланга под прикрытием легкой пехоты, велитов. Интервалы между воинами давали возможность биться на мечах на площади размером приблизительно в пять квадратных ярдов. По фронту промежуток между манипулами первой линии был равен длине фронта развернутого в боевой порядок манипула, примерно пятидесяти ярдам. Внутри манипула расстояние между линиями составляло сто ярдов. Манипулы располагались в шахматном порядке, который именовался quincunx. Манипулы принципов прикрывали промежуток между гастатами, а принципов прикрывали манипулы триариев.

Тактическая гибкость манипула обеспечивалась взаимоотношениями между линиями. Если воины первой линии, вступившие в бой, не могли справиться с противником, или чувствовали усталость, или утратили боевой настрой, то постепенно отходили назад, через интервалы второй линии. Теперь воины второй линии вступали в бой, а в это время воины первой линии могли передохнуть и перегруппироваться. Этот маневр мог повторяться несколько раз, и в результате на первой линии сражались полные сил воины. Позже мы еще вернемся к этой теме, а сейчас достаточно сказать, что этот маневр давал легиону важное преимущество перед противником. Современные исследования показывают, что воины, участвовавшие в ближнем бою, могли сражаться в полную силу не более десяти — пятнадцати минут. Для поддержания боевой силы пеших воинов легиона длительное время было жизненно необходимо получить передышку во время боя.[109] Воины последней линии, триарии, ждали, присев на правом колене, укрывшись щитом и выставив копья вверх, готовые прикрыть отход первых линий, если того требовала ситуация. Тогда гастаты и принципы постепенно отходили за триариев, которые поднимались, быстро смыкали строй, закрывая интервалы в своей линии, и атаковали противника. Выражение «Дело дошло до триариев» вошло в поговорку как определение крайне тяжелого положения.