Передняя стена квартиры Джанет была почти целиком стеклянной: пять громадных окон закоптились, но не разбились. Внутри за потемневшими стеклами висели длинные белые жалюзи; на четырёх окнах они были опущены и не давали взгляду проникнуть внутрь. Последнее широкое окно было закрыто не до конца: внизу оставалась щель, словно кто-то, обитающий там, не хотел, чтобы дом был полностью отгорожен от мира. При виде этого окна Дульси вздрогнула: ей показалось, будто некто внутри хотел солнечного света, хотел ещё немного полюбоваться видом с холма, поглядеть на городок, приютившийся внизу,

Полицейских автомобилей не было видно ни за домом, ни перед ним, не стояли они и на подъезде к гаражу. Маленькая боковая улочка за почерневшим пустырем тоже была пуста. Ни одной машины не припарковалось и возле нетронутого дома. Эта древняя закоптелая постройка странно смотрелась здесь, среди новых домов.

Вверх по склону шла лесенка. Примерно на полпути было крыльцо, которое вело к передней двери дома Джанет. Усыпанные углями и мелким мусором ступени кошки предпочли обойти стороной и взбежали по склону, поднимая тучи пепельной пыли. Пепел забился им в глаза и уши, а их шкуры загрубели: полоски на шубке Дульси были почти неразличимы, а белые отметины Джо сравнялись цветом с остальным мехом. Если бы им хотелось замаскироваться, лучше бы вряд ли удалось.

Обгоревший дуб лежал поперёк крыльца. Входная дверь была заколочена листом фанеры, а поверх неё крепилась желтая полицейская лента с предупреждением, что вход запрещен. За фанерой можно было разглядеть остатки двери, которая обуглилась и покоробилась. Дульси просунула лапу в щель и начала скрести обгоревшее дерево, выгребая наружу щепки. Она уже почти пролезла внутрь, когда Джо прошипел:

— Кто-то следит там, в доме напротив.

Дульси выбралась назад и сделала вид, что выискивает мышей. Из одинокого дома за пустырем, из-за отодвинутой тюлевой шторы, почти прижавшись лицом к стеклу, выглядывала женщина.

— Надеюсь, ей хорошо оттуда видно.

Дульси подождала, пока женщина отодвинется от окна, и снова принялась копать, раздирая обгоревшие деревяшки. Она успела проделать дыру шириной сантиметров пять, когда на боковую улицу въехал патрульный автомобиль.

Кошки попятились, когда он припарковался прямо под ними. Проскользнув вверх по холму на бетонную плиту, они устроились на краешке среди пепельных куч и увидели, как из машины выбрался полицейский. Детектив Мэррит был один. Он быстро поднялся по ступеням, неся фомку и молоток. Перечерченное морщинами лицо делало его старше, оно никак не вязалось с копной соломенных волос и поджарым мускулистым телом.

Металл заскрежетал по дереву, когда детектив начал вытаскивать гвозди, чтобы освободить проход. Прислонив два листа фанеры к стене, он отпер обгоревшую дверь и исчез в доме. Дульси двинулась за ним, но Джо цапнул её за плечо.

Она повернулась, сверкнув глазами:

— Ну что? Пошли? Ну же!

— Ты же не собираешься лезть ему прямо под ноги?

— Почему бы нет? Он всё равно не сообразит, что мы делаем.

— Подождём, пока он закончит.

— Нельзя. Мы не узнаем, нашёл ли он дневник. Если он сунет его в карман… — Дульси снова направилась вниз, но Джо живо преградил ей дорогу, толкнув её плечом в груду пепла и головешек.

Она зашипела и ударила его лапой, но он по-прежнему теснил её, глухо ворча и свирепо глядя жёлтыми глазами. Кошка неохотно подчинилась и замерла на полусогнутых лапах, прижав уши и раздражённо подергивая хвостом.

— Дульси, копы слишком часто видели нас во время расследования убийства Бекуайта. У капитана Харпера слишком много вопросов.

— И что?

— Подумай об этом. Мы и так заставили Харпера изрядно поволноваться. Он же коп, ему не положено верить по всякие непонятные и сверхъестественные вещи. Это его расстраивает. Поднажмешь ещё и выдашь себя.

Она повернулась к нему спиной, улеглась на покрытым пеплом краю крыши, свесившись и глядя мимо железного водостока на дверь внизу. Вид у неё был надутый.

Джо примирительно пробурчал:

— Мы ничего не сможем выяснить, если каждый раз будем попадаться полиции на глаза. Они просто почуют неладное и будут вышвыривать нас вон.

Она вздохнула.

Джо прилёг рядом.

— Нам удастся сделать гораздо больше, если мы не засветимся со своим любопытством. Так что особо не дергайся.

Она промолчала. Ей не хотелось признавать, что он прав.

— Мы нервируем Харпера, Дульси. Дай ему передышку. Джо придвинулся и лизнул Дульси в ухо. Так они и лежали, привалившись друг к другу, и дожидались, пока Мэррит уйдет и наступит их очередь обыскать дом. Они надеялись, что, если дневник всё ещё в доме, Мэррит, действуя по своему обыкновению небрежно, не заметит его.

Снизу из квартиры доносились глухие удары: похоже, детектив Мэррит открывал и закрывал дверцы шкафов. Потом послышалось громыхание посуды – вероятно, он передвигал тарелки, заглядывая за них. Затем донёсся металлический грохот, словно он ронял сковородки.

Дульси усмехнулась.

— Что-что, а порушить всё вокруг ему удается на славу. Она нетерпеливо перебирала лапами, затем поднялась и стала ходить туда-сюда, нервно ворочая ушками в разные стороны.

— Угомонись. Мэррит скоро уйдет.

— Если он обнаружит дневник, мы эти записи никогда не увидим.

— Он будет выпирать из его кармана. А какой у нас выбор? Пойти туда и выхватить дневник у него из рук?

Дульси прищурилась.

— Будь я одна, я бы кокетничала с ним, пока он не наклонился бы меня погладить. Схватила бы дневник и бросилась наутёк.

Дульси передёрнулась, отряхиваясь. Изогнувшись, она попыталась слизать пепел со шкуры, но это было противно: всё равно что есть из топки камина. Она выплюнула частички сажи. За грудами головешек, которые выгребла полиция, поперёк ведущей к дому дорожки лежала обугленная дверь гаража. Останки фургона Джанет полиция выволокла наружу.

— Интересно, есть ли в дневнике Джанет что-нибудь об открытии выставки, — задумчиво сказала Дульси. — Писала ли она там что-нибудь, когда вернулась домой из Сан-Франциско? После того, что рассказала её подруга Джина Кейл, было бы любопытно узнать, как сама Джанет описала эти выходные.

Подруга из Сан-Франциско сообщила, что Джанет приехала в город субботним утром примерно в семь часов, зарегистрировалась в «Снятом Франциске», оставила свой фургон на подземной стоянке, и они вместе позавтракали в ресторане гостиницы.

— Представь себе, — сказала Дульси, — завтрак в «Святом Франциске». Белые скатерти, хрустальные бокалы, чудесная еда, может, даже французские блинчики. И прекрасный номер в твоём распоряжении, а из окна виден весь город. Возможно, вечером расстилают кровать и кладут шоколадные конфеты на подушку…