Я была чертовски голодна.

— Да.

Буквально через десять минут нам принесли обед: густой суп с гречкой, картошка, чай и простой салат из помидоров и огурцов.

Абрам тоже сел есть вместе со мной. Обедали мы молча. Но я и предположить не могла, что предложит мне он, когда мы закончим.

За нами убрали посуду, и Абрам откинулся на стул, внимательно оглядывая меня. Я привычно опустила глаза, разглядывая скатерть. Я опять улетела в свои мысли и поэтому испугалась, когда мужчина резко поднялся и протянул мне руку.

— Смелее, — поторопил меня мужчина, и тогда я несмело вложила ладонь в его руку. Его пальцы сжали мои.

— Накинь, — затем Абрам протянул мне длинный кардиган, который я послушно надела. — Теперь пошли.

Я не знала, куда он меня ведет. Мы молча спустились вниз, и Абрам подвел меня к огромному джипу. Открыл дверь и кивнул.

— Садись, — я послушно села на заднее сиденье, а Абрам сел рядом. Он хлопнул по сиденью впереди и коротко скомандовал водителю:

— Поехали в больницу.

В больницу? Боже, неужели…

— Мы едем к Паулине? — тихо спросила, пытаясь заранее не радоваться. Абрам кивнул, положил ладонь мне на колено и посмотрел в окно.

— Спасибо… — прошептала и улыбнулась. Этот поступок многое для меня значил. Я повернулась вперед, и улыбка тут же слетела с моего лица. Я даже представить не могла, что увижу его снова. Мой оживший ночной кошмар. Сегодня нашим водителем был… Фил, который с яростью смотрел на меня.

О, Боже…

Всю дорогу до больницы я была напряжена. Я косилась на Абрама, но он будто не замечал. Постоянно смотрел в окно. И я даже была этому рада. Мне не хотелось, чтобы он сейчас начал расспрашивать меня, почему я так себя веду. Дорога заняла минут двадцать. И все это время Фил косился на меня. Он же видел, с кем я была. И наверняка знал, то почему вел себя так? Или же он привык, что ему все еще многое дозволено? Не знаю.

Разве он не знал, какая власть в руках Абрама? Наверняка знал, просто не мог оценить реальные масштабы.

Как досидела до конца поездки — не знаю. Я вся покрылась холодным потом, а руки мои дрожали, поэтому я сжимала подол платья. Я очень боялась: вот только чего больше? Реакции Абрама? Или действий Фила?

Как только мы подъехали к больнице, мой муж (Боже, так странно его так называть) молча вышел из автомобиля, а потом помог и мне вылезти из машины. Я вдохнула свежий воздух и немного расслабилась, но пока мы шли до дверей больницы, я чувствовала пристальный взгляд Фила.

Вот же ж…

Но я ничего не сказала Абраму. Пока что. Может, Фил и ничего не станет предпринимать? А вот я хотела спросить у него… Многое. Очень многое. Но больше всего меня волновал один вопрос: где моя мама. Что они сделали с ней… После. В этом случае мне нужно было все рассказать Абраму.

Муж шел чуть впереди, поэтому я смотрела ему в спину. Широкую. За такой спиной можно спрятаться. Он точно защитит… И именно в этот момент, я поняла, что скажу ему все. Всю правду. И я была уверена, что Абрам хотя бы выслушает меня.

Мы прошли мимо регистратуры, и нас никто не посмел остановить. Мы поднялись на второй этаж, и Абрам подвел меня к палате номер пятнадцать.

— Она здесь? — зачем-то спросила я, цепляясь за руку Абрама. Голос мой снизился до шепота. Я очень волновалась перед встречей с Паулиной. Что ждало меня там, за этой дверью? Я боялась даже представить, в каком состоянии она? А вдруг она считает меня виноватой в том, что с ней произошло? И много-много других страшных мыслей роились в моей голове.

— Да. Даю вам десять минут, потом поедем домой. Поняла? — в своей обычной строгой манере спросил Абрам и, когда я кивнула, отошел к стене, на которую сразу же облокотился.

Я сделала глубокий вдох и открыла дверь.

Керри

Я открыла дверь и вошла в палату. И тут же волна облегчения затопила меня: Паулина была в сознании и даже улыбалась. Но причиной ее улыбки была не я, а мужчина, который сидел на стуле, стоящим напротив кровати. Они разговаривали так увлеченно, что даже не заметили меня. Я не знала, что за мужчина, поэтому я тихо отступила в коридор. Обернулась и посмотрела на мужа.

Абрам тут же нахмурился и оттолкнулся от стены.

— Тут какой-то мужчина… — прошептала я, и Абрам без лишних слов отодвинул меня в сторону и вошел в палату. Он же сразу узнал гостя моей подруги.

— Ник? — строгий голос Абрама эхом отразился от стен. Подруга вздрогнула и вцепилась в покрывало. Ее улыбка слетела с лица, и девушка испугано покосилась в сторону двери. Ник нахмурился и встал со стула.

— Командир, — ответил Ник, а потом вновь посмотрел на Паулину, — Не бойся…

Абрам засунул руки в карманы брюк.

— Что ты здесь делаешь? — спросил муж. А я не понимала: злился он или нет? Если злился, то почему? — Ушел с поста?

— Виноват, — Ник смело встретил взгляд Абрама, — но я не мог не навестить Паулину. Вы понимаете.

Несколько секунд мужчины смотрели друг на друга, а потом Абрам кивком головы указал на дверь.

— Свободен, герой-любовник, — Абрам усмехнулся, а подруга тут же покрылась румянцем. Неужели между ней и Ником зарождались отношения?

Ник в последний раз посмотрел на мою подругу, а после вышел из палаты. Муж повернулся ко мне и сказал:

— Десять минут.

А потом вышел, закрыв за собой дверь.

Я посмотрела на подругу и улыбнулась. Паулина ответила мне тем же, а потом слабой рукой указала мне на стул, где до этого сидел Ник. Я быстро подошла и села. Не удержалась и взяла подругу за руку. Какая же Паулина бледная!

— Как ты?

— Уже лучше… Голова болит. У меня сотрясение, а еще я потеряла много крови, меня ранили… — взгляд Паулины затуманился, будто она вновь перенеслась в ту ужасную для всех ночь.

— Ты… ты помнишь, кто на тебя напал?

Подруга покачала головой и сжала мои пальцы.

— Нет… Но Ник сказал, что всех уже наказали.

Я кивнула.

— Хорошо… — я еще раз кивнула и замолчала.

Минуты две мы молчали. У меня были вопросы к ней, но я не хотела показаться навязчивой.

— Ник мне рассказал кое-что… — заговорила Паулина, закусив нижнюю губу, — И я не считаю тебя виноватой. Ты защищала себя. Не смей винить себя. Наш мир жесток. Я давно это усвоила. И ты, думаю, тоже. Либо ты, либо тебя. Ты просто защищала себя.

— Спасибо… — с благодарностью произнесла я. — Но меня спас Абрам, а не я. Я же наоборот больше тянула себя на дно. Поэтому мне пришлось заплатить…

— Что он сделал? — тут же нахмурилась подруга, — он тебя к чему-то принуждал.