Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А мы никуда не торопимся, – он глубоко затянулся.
Подошла официантка, которая хорошо меня знала: я всегда оставляла щедрые чаевые. Ее круглое лицо с раскосыми глазами расцвело испуганной улыбкой. Я попыталась вспомнить, чем закончился мой последний визит. Но Паша меня отвлек.
– Пить будешь? – спросил он. – Мне пива.
Я откровенно обрадовалась. Этот вариант продуман. И сказала уже без опаски:
– Бокал вина.
– Как обычно, красное сухое? – вздрогнула девушка.
– Да. И чай. Зеленый, с жасмином.
Она кивнула и исчезла.
– Ну а теперь расскажи: что с тобой случилось? – предложил Паша, подвигая к себе пепельницу.
Я растерялась.
– Ничего не случилось.
– Да? А ты знаешь, что за тобой следят?
– Следят?!
– Ты разве ничего не заметила?
– Нет. – Я растерялась еще больше.
– А я хотел спросить, давно ли тебя пасут?
– Значит, камень в лобовое, повторное запрашивание пароля в компе и эта женщина с поддельными… Все это, выходит, не просто совпадения?
– Выводы делать рано, – он затушил сигарету. К нам шла официантка с подносом.
– А кто следит?
На столе появился чайник и два бокала: один с вином, другой с пивом. А девушка тут же исчезла. Кажется, общение со мной ее тяготило, она ни секунды лишней не хотела его продлить.
– Какой-то мужик, – внимательно посмотрел на меня Паша. – Среднего роста, нормального телосложения, одет…
– Не надо, – взмолилась я. – Мне уже страшно.
– Значит, все началось, когда ты получила наследство?
– Да.
– И с тех пор с тобой стали происходить странные вещи?
– Да.
– А большое наследство?
Я молчала.
– Постой… При первой нашей встрече ты сказала: у моей мамы на счетах миллионы. Это правда?
– Да.
– Рублей или?..
– Да.
– И других наследников, как я понял, у нее нет.
– Да.
Мне было так плохо, что я не могла ничего сказать, кроме этого тупого «да».
– Серьезное дело, – произнес он, придвинув к себе кружку с пивом. – Ну а после тебя кто наследует?
– Я никогда об этом не думала.
– А надо, – сердито заявил он и сделал большой глоток. – Время нынче такое… Неспокойное, в общем. Люди словно помешались на деньгах. Ради денег они готовы на все. Ум, честь, совесть… Любовь… Все продается. Вопрос в цене, – Паша внимательно посмотрел на меня. Мне даже показалось, что это допрос, а не дружеский ужин.
– Я стараюсь ни с кем не общаться, – пролепетала я.
– Наследство твоей матери – жирный кусок. Вопрос, кому он достанется?
– Как так: кому? Оно уже досталось мне!
– Но кого-то это, похоже, не устраивает. Так что напряги мозги. Родственники у тебя есть?
– У меня есть муж. И… папа. У него недавно родился сын.
– Жена?
– Не работает. Ей нужен пластический хирург, – зачем-то добавила я. – Она очень некрасивая.
– После твоей преждевременной кончины они поделят наследство поровну. Отец и муж. Но в таких случаях людям договориться сложно.
– В каких?
– Когда дело касается дележа добычи, – пояснил Паша, прихлебывая пиво. – Даже если поначалу преступники действуют заодно, потом начинается грызня. У денег есть досадное свойство: их никогда не бывает много. Есть еще одно: непонятно, куда они деваются. Но второе вытекает из первого, поэтому первое главнее. Их никогда не бывает много, – повторил Паша.
Принесли закуску, но у меня пропал аппетит.
– Да, попала ты, Петухова.
– Неужели ты мне не поможешь?
– А я здесь с какого боку?
– Я тебе заплачу.
– Ну вот, опять, – поморщился он.
– Постой… У меня сегодня мозги набекрень…
– Ты это серьезно?
– А что?
– Да ты постоянно такая. Остается только удивляться, что тебя до сих пор не облапошили. Вот повезло твоему мужу. – Паша вздохнул.
– Мне как-то нехорошо. – Я судорожно отхлебнула из бокала с вином. – Некомфортно.
– Что, умирать страшно? А ты подстрахуйся, – усмехнулся Паша. – Оставь у нотариуса документ. В случае моей смерти, мол, прошу винить того-то и того-то. А вообще, гиблое твое дело, Петухова.
Он злорадно улыбнулся. Или мне так показалось? «Спокойно, – сказала я себе. – Это дешевая месть. Я же накатала на него телегу, за что его чуть с работы не поперли». Я думала вульгарно, с применением жаргонных словечек, но ведь мои мысли никто не мог подслушать. Люди еще и не то думают.
И потом: охотнее всего они, то есть люди, осуждают пороки, которым подвержены сами, это азбука. Паша не случайно заговорил о деньгах. И как он это говорил! Смакуя каждое слово! «Все продается… Денег никогда не бывает много…» Похоже, вот оно, его больное место! Деньги!
Как только я чего-то не понимаю, начинаю паниковать. Это как с бактериями: я не понимаю науку биологию. Но против бактерий есть оружие: надо тщательно мыть руки и чистить зубы. Против шайки мошенников, которые пока такие же невидимые и непонятные для меня, как и бактерии, тоже есть оружие: надо напустить на них Пашу. Потому что он мне теперь понятен: ему нужны деньги. Явлением, которое понятно, легко управлять. Я тотчас успокоилась.
– Я живучая, – сверкнула я улыбкой. – И… спасибо, что предупредил. Очень полезная встреча.
– Не за что. – Он достал из пачки еще одну сигарету и откинулся на спинку стула. Этот раунд в мою пользу, поняла я. Напугать меня не удалось.
И тут я сообразила взглянуть на часы. Утка по-пекински готовится долго. Меж тем скоро десять! У меня остается каких-то два часа! Звонить или не звонить Петю?
– Что с тобой? – спросил Паша. – Когда у тебя такое выражение лица, мне хочется облить тебя водой.
Я рассмеялась:
– Все еще сердишься?
– А толку? – пожал он плечами.
– Ты мог затаить на меня зло, – в упор сказала я. – А теперь мстишь.
– Думаешь, я вру? – прищурился Паша. – За тобой действительно следят. Если ты будешь внимательной, то и сама это заметишь. Просто приглядись.
Я оглянулась по сторонам:
– И здесь следят?
– Он что, идиот? Я его засек, и он это заметил. Сюда не пошел, остался на улице.
– Господи, почему же я ничего не заметила!