Вот почему Зите пришлось прокладывать собственную тропу сквозь густые заросли подлеска, не решаясь открыто показаться на мощеной Длинной дороге. Она знала, что если ее поймают — в такой поздний час и так близко к границе, — начнутся вопросы. И как же ей на них отвечать? Она мысленно представила себе этот разговор: «Что вы здесь делаете, мисс?» — раздается властный голос. «Ой, всего лишь пытаюсь пробраться в Авианское княжество», — отвечает она. — «И зачем?» — «Чтобы украсть перо у орла». — «А зачем вам это делать?» — «Чтобы умилостивить Зеленую императрицу, которая пишет приказы на запотевшем зеркале у меня в спальне». Ей пришлось подавить смешок; вся ситуация была донельзя нелепая, и она, без всякого сомнения, окончательно сошла с ума. Но в этом что-то было — только исполнение воли призрачной императрицы, казалось, могло спасти ее от невольного падения в бездну безумия. По крайней мере, в прислуживании духу виделась какая-то осмысленность.

У нее была еще одна причина, более глубоко скрытая, поддаться воле призрака, но она отказалась задумываться о ней всерьез. Каждый раз, когда эта мысль появлялась у нее в голове, она отбрасывала ее в сторону, рассуждая, что лучше сосредоточиться на конкретной задаче.

Задаче, которая сейчас привела ее совсем близко к стене — тьма здесь казалась уже не такой густой, потому что ветви деревьев были освещены дрожащим светом газовых фонарей. Сквозь просвет в кустарнике можно было разглядеть небольшую группу солдат на дороге: они разговаривали, безмятежно покуривая сигареты. Четверо уселись вокруг разбитого пня, чтобы сыграть в карты. Прямо за ними Зита увидела в стене массивные двери: это были Северные ворота, единственный проход из Южного леса в Авианское княжество.

Она пересчитала солдат: всего их было десять. Они копошились у ворот, словно одетые в военную форму мыши; пробраться этим путем было невозможно. Тут один из охранников, закинув винтовку со штыком на плечо, лениво двинулся в сторону ее укрытия. Не дожидаясь, когда он подойдет слишком близко, Зита нырнула обратно в кусты и начала прокладывать себе путь на восток, прочь от дороги и ворот.

Здесь, вдалеке от фонарей, было темнее, и она, дождавшись, когда окажется на безопасном расстоянии, чиркнула спичкой и зажгла фонарь, который несла с собой. Идя вдоль основания стены, она держала фонарь в вытянутой левой руке, а правой вела по грубому, потрепанному временем камню с покрытыми мхом щелями. Стена была как минимум в два раза выше ее роста, но благодаря неровностям камня девочка вскоре нашла место — футах в пятидесяти или шестидесяти от дороги — где, как ей показалось, можно было без особых трудностей перебраться на другую сторону. Она привязала фонарь к днищу рюкзака и попробовала ногой первый выступающим камень; подошвы мокасин держались крепко, и она начала подниматься.

Стоило ей забраться наверх, как в подлеске внизу послышался хруст; один из солдат отделился от группы и в одиночестве принялся обходить периметр стены. Она прижалась к плоским камням на гребне стены и, чтобы погасить пламя, мучительно медленно потянула горящий фонарь к лицу. Тот чиркнул о камень, и металлический скрежет эхом разнесся в ночи. Солдат под стеной направил фонарик в ее сторону и воскликнул:

— Кто там?

В панике она перенесла весь свой вес на сторону княжества и попыталась быстро зацепиться за камни; однако поверхность оказалась вовсе не такой удобной, как та, по которой она только что поднялась, и девочка соскользнула со стены вниз, ободрав кожу и одежду о грубый необработанный камень.

К этому времени остальные пограничники заметили происходящее, и ворота уже были распахнуты.

— На стене нарушитель! — завопил кто-то.

Не успев даже подумать о полученных ранах, Зита бросилась через лес, преследуемая толпой разъяренных стражей.

— Стоять! — донесся до Зиты крик одного из них. — Вы нарушили границу Авианского княжества!

Бурное хлопанье крыльев подсказало ей, что с воздуха к погоне присоединилось несколько птиц; из ветвей раздался голос, который, без всякого сомнения, принадлежал авианцу:

— Человек! Вы должны сдаться немедленно!

Сердце в груди Зиты бешено колотилось, воздух вырывался из горла рваными толчками. Она ныряла под клонящиеся юные деревца и перепрыгивала через стволы упавших деревьев, а длинные и тонкие листья папоротника хлестали ее, словно миллион крошечных пальцев. Когда она почувствовала, что преследователи догоняют ее, в поле зрения показалась могучая тсуга размером с небольшой дом, и она спешно укрылась меж корявых корней. Там она обнаружила, что можно пробраться еще дальше вглубь дерева, и вскоре полностью скрылась от взглядов преследователей.

Не прошло и нескольких секунд, как совсем рядом с ее укрытием в кустах послышался топот солдатских ног. Стражники собрались на поляне прямо за деревом и принялись перекрикиваться с парящими в небе птицами.

— Она спрыгнула со стены, к востоку от ворот, — объяснил один. — Девушка. Готов поклясться, это была молодая девушка.

В ответ раздался птичий голос:

— У вас нет никаких полномочий за пределами стены, рядовой. Пожалуйста, вернитесь на свой пост. С этим вопросом княжество разберется самостоятельно.

— Но она ж-же… — заикнулся солдат.

— Рядовой, вы идете на прямое нарушение договора о границах. Вернитесь на свой пост, иначе я вас арестую.

Судя по всему, южнолесские солдаты струсили, когда на них так угрожающе рявкнули с воздуха, потому что Зита услышала, как они тихо бредут назад через лес в сторону ворот. Девочка еще немного посидела под защитой массивного дерева, слушая, как хлопанье крыльев раздается все дальше, удаляясь кругами, пока не стало ясно, что ее перестали искать. Облегченно выдохнув, она выбралась из своего тесного укрытия и продолжила путь.

Из наставлений отца Зита знала, что орлы строят гнезда высоко на открытых ветвях. Когда ночь сменилась сияющим утром, и из ее рта стали вырываться облачка пара, она принялась искать в высоких кронах огромные кучи переплетенных сучьев. Приходилось следить, чтобы не попасться на глаза авианским часовым, но, продвинувшись дальше на север, она поняла, что сумела избежать встречи с ними. Человек в переделах княжества не был такой уж редкостью; на здешней земле порой встречались жилища южнолесских эмигрантов. Если бы ее поймали, она могла просто объяснить, что приходится дочерью одному из немногих людей-авианцев и вышла в лес за провизией.

Наконец, после нескольких часов поиска, девочка нашла то, что нужно: с небольшого холма ей открылся вид на близлежащие кроны, и на вершине древнего кедра она заметила просторную чашу орлиного гнезда. Как раз в этот момент ветви зашуршали, и туда опустился взрослый орел, держа во рту пищу для птенца, который лежал в гнезде. Однако птица тут же снова отправилась в полет — видимо, в поисках добавки. Зита пробралась к основанию кедра и принялась осматривать почву в надежде, что перо могло выпасть во время линьки. Правда, она не была уверена, что орлы вообще линяют.

Поиски прервал голос, раздавшийся в воздухе над нею: