её выслать», — произнёс парень и включил ролик на своём смартфоне.

Какие-то побитые простолюдины, какая-то рыжая заплаканная истерящая баба с достойными сиськами — было первое, что увидел Шарль де Пури. Однако, присмотревшись, он понял, что снято рядом с их отелем. А прислушавшись к разговорам бабы с её подельниками, Шарль де Пури был в шоке.

Отбросив всю шелуху, выходило, что на территории отеля его рода промышляют разводилы! И промышляют очень удачно, меняя действующих лиц и портя репутацию отеля. И, что хуже — часть охраны отеля в курсе и в доле с ними! Но что ещё хуже прозвучало имя «господин де Планше». Род де Планше — давние конкуренты рода де Пури. И, похоже, разводилы работают под патронажем именно этих мерзавцев.

Конечно же, Шарль де Пури попросил рыжего юношу переслать ему видео, а сам Шарль это видео тут же отправил главе службы безопасности своего рода. Если видео не постановка, если давние конкуренты действуют так нагло… Необходимо предпринять ответные действия.

Проклятье! Да так и до открытой войны родов недалеко!

Но сперва нужно успокоиться и провести своё расследование. И, если оно всё подтвердит — наградить юношу, принёсшего видео.

Шарль де Пури хмыкнул, вспомнив, что ответил юноша на вопрос: «как тебя найти, чтобы отблагодарить».

— Я делюсь с вами информацией, чтобы наказать мерзавцев. Ну и, чтобы улучшить ваш прекрасный отель, в котором так вкусно кормят, — усмехнувшись, ответил на это парень. — Но, если всё же захотите выслать благодарность, пожалуйста, отправьте сюда.

И написал на листочке адрес и место.

Лондон. Некий магазин одежды.

* * *

Секс с Лизой у меня, ожидаемо, не сложился. Возможно, я бы мог её дожать, но задачи такой не ставил. Что-то её сдерживало, а я человек воспитанный, уважающий личные границы.

Ну не всегда и не всех…

Но к достойным людям, в любом случае, отношусь достойно. Поиграли и хватит.

В общем, Лиза сбежала и хотела была лечь спать на диване. На что я ей завил:

— Нет, милая! Либо мы спим вместе, либо я сплю на диване.

В общем, она сдалась и уступила мне диван, а сама вернулась в спальню на гигантскую кровать. Заперлась и не выходила до утра.

Я же, выждав часик (ведь для широкой общественности, мы с молодой женой отдаёмся жаркой любви), вышел из номера. С мечтательно-расслабленным видом побродил по округе, изображая из себя человека, прожившего поистине превосходный день. А после инициировал встречу с управляющим отелем.

Видеозапись, которую я сделал, сидя в «невидимости» и подслушивая разговоры неудачливых разводил, буквально умоляла меня пустить её в ход.

Что я и сделал, заодно и закрыв свой долг перед лондонским магазином одежды. Ну тем, в котором я поглотил зародыш Места Силы, прикончил двух гадов, позаимствовал шмотки и сломал метёлку. Если я хоть немного разбираюсь в людях, местный управляющий, убедившись, что я поделился с ним очень полезной видеозаписью, тут же перечислит лондонскому магазину солидное вознаграждение.

Щедро? Можно было бы себе забрать? Но каким образом? Я тут под прикрытием. К тому же, я не люблю, когда меня гложет чувство долга.

А ещё я никогда не ворую. Либо беру трофеи, либо беру в долг.

После беседы с Шарлем де Пури, я вернулся в номер и быстро провалился в сон. Диван был хорош! А, учитывая, что последние дни я спал в машине, этот диван и вовсе показался мне созданным богами произведением искусства.

Утром мы привели себя в порядок, позавтракали в номере и покинули отель. За нами приехал Игорь и повёз нас в Париж.

— Но ведь в Кале есть свой аэропорт? — заметил я. — Не легче ли было сразу полететь? Пусть и с пересадками? Подождали бы в зале ожидания.

Лиза одарила меня хмурым взглядом. Ой, похоже, она расслабилась и решила выйти из образа. Три часа ехать. Да и машина Игоря — безопасное место, явно постоянно проверяемая на наличие устройств слежения.

Девушка ничего не ответила и отвернулась.

— Хах, а что, тебе моя компания противна? — раздался с переднего сиденья голос водителя.

— Да не. Норм, — заверил я и покосился на соседку. — Просто, когда тебя нет рядом, кое-кто более добрый и жизнерадостный.

— Ха-ха-ха! — засмеялся мужик. — Поверь, Макс, дело не во мне.

— А жаль, — вздохнул я.

Он рассмеялся ещё громче. Лиза раздражённо фыркнула.

И чего это она? Нормально ж общались. Реально лишнего я себе не позволил. Даже за попку её не пожамкал, хотя на правах мужа вполне мог бы. В лифте, например, ага.

Подумаешь, чмокнул в щеку перед разводилами… но ведь это для убедительности.

Или она всё-таки из-за нашей маленькой игры в номере куксится? Ну так пусть сама себя не обманывает — ей самой хотелось.

А в итоге принялась извиняться: «мол дорогой, извини, хоть и брачная ночь, но сейчас не те дни! Бла-бла… ля-ля…»

Я усмехнулся и уставился в окно.

И начал вспоминать утренний кофе. Вспоминать в хорошем смысле — уж очень здоровский он был. Если в этом мире существуют боги, уверен, они пьют кофе. Ведь кофе в самом деле — напиток богов! Я заказал себе без сахара и всяких добавок и пил его вприкуску с пирожным. Отличное сочетание горечи и сладости.

М-м-м… интересно, как там в России обстоят дела с кофе? Уважают ли его на моей Родине?

Ударившая по мне жажда убийства выдернула меня из мечтательной полудрёмы.

Ух ты! Да там жажда крови, а не просто убийства! Кто-то хочет меня разодрать на кусочки. Это кому ж я так насолил?

Ощущение идёт сзади. Похоже, кто-то едет за нами по этой же междугородней трассе. Пока не приближается, просто преследует — расстояние между нами не меняется.

Стараясь не выдать свои сенсорные способности Лизе и Игорю, я потянулся и зевнул, лениво оборачиваясь.

— Уже проснулся? — поинтересовался наш бодрый водитель.

— Ага, — ещё раз зевнув, отозвался я, глядя в тонированное заднее стекло Мерседеса.

Что ж, кто-то явно не умеет сдаваться.

За нами ехали три одинаковых микроавтобуса. И у первого из них была свежая вмятина на капоте. Будто какого-то неудачника били рожей об этот капот.

Удобно разместившись на своём сиденье, я ненадолго задумался. Если проигнорировать гадов, они ведь нападут. Тогда мы начнём с ними драться, порвём их туши на кровавые ошмётки, а затем приедет полиция и начнут задавать тупые вопросы в духе: а кто это сделал? А зачем? А где нога от того мужика и рука от этого?

В лучшем случае мы опоздаем на самолёт.

В худшем…

Не будем об этом.

Если я сейчас сообщу товарищам о преследователях — дам ОКЖ ещё больше информации о себе любимом. Тоже не хочется так поступать лишний раз.

Ждать, пока Игорь сам заметит преследователей? Ха, мы едем по трассе с хорошей скоростью. Не гоним, но и не ползём. То есть вполне логично, что микроавтобусы не пытаются обойти наш Мерс. В такой ситуации, когда едешь по трассе, видеть в зеркало заднего вида одну и ту же тачку долгое время — норма, как я думаю.

А значит, придётся…

Мне потребовалось огромных усилий, чтобы сдержать хищную улыбку. Как-то так вышло, что этот момент я долго откладывал, но теперь точно пора.

Я мысленно потянулся к своему Сосредоточению. Но не стал раскручивать энергию, чтобы активировать покров, а нашёл своего сожителя. Точнее, сожительницу. Отдельный энергетический сгусток, прилипший к Сосредоточению.

Постучался в этот сгусток и мысленно проговорил:

«Сова, открывай, медведь пришёл».

В ответ лишь молчание. Я ещё сильнее собрался с мыслями и ментально крикнул!

А в ответ тишина.

Ага… но я ведь чувствую, что ты, сучка, прекрасно меня слышишь.

«Если будешь меня игнорировать, оставлю без еды, — я постарался оформить эту мысль предельно твёрдо. — Я не шучу. Ты просила энергетической подпитки для развития, я потратил на тебя энергию из Метки. А кроме того, улучшил твоё взаимодействие с моим Сосредоточением, чтобы ты получала больше энергии для жизни. Но я могу всё это оборвать. Оставить тебя голодной. Без подпитки моими энергиями ты снова сдохнешь».

В ответ мне транслировали явное недовольство.

«Не нравится? Ну а что поделать? Не всегда всё происходит так, как тебе нравится. А теперь, если хочешь и дальше кушать да развиваться, иди и избавься от наших преследователей».

Я мысленно показал ей всё, что нужно сделать.

И что же я получил в ответ? Эта жадная сучка запросила с меня всю энергию, которую впитает моя Метка, когда мы прикончим преследователей.

«Так-то я не просил тебя всех пускать под нож», — заметил я.

Она попыталась изобразить эмоцию «тебя убивают с особой жёсткостью, твои кишки наматывают на палочку и запекают на огромном костре». Получилось у неё так