— Да, это вопрос — кто нас сюда вмантурил. — Спирт положил на дно окопа пустой котелок.

Борман задумался, словно вспомнил что-то важное.

— Слышите, парни, а что нам та бабка с молоком на раскопе плела?

— Ну, сын у нее вроде тут погиб. Просила найти бедняжку, — рассмеялся Спирт.

— Во-во. И что мы тогда сделали? — Борман многозначительно поднял палец. — Мы тогда пообещали сделать все возможное и невозможное для этого. Похоже, на невозможном мы и залетели сюда.

— Так это что значит, пока мы его не найдем, нам не вернуться? Как задание, что ли? — Череп посмотрел на Спирта.

— Да, качок, что-что, а с логикой у тебя порядок.

— Наобещали вы. Лично я ничего ей не обещал. А отдуваемся почему-то все, — проворчал Чуха.

— Заткнись, «художник-передвижник». Сам, помню, молочко ее после меня хлебал дай боже. Не обещал он, блин. — Череп зло посмотрел на Чуху.

Борман встал и нервно зашагал по окопу.

— Как его звали, кто помнит?

— Бабка сказала, что на портсигаре дарственная надпись «Дмитрию Соколову на долгую память», — глухо отозвался Чуха.

— Это уж точно — на долгую память. До конца дней своих буду помнить, — заметил Череп.

— На счет долгой памяти не обольщайся. Может, она будет совсем коротенькой, по понятным причинам, — пошутил Спирт.

— Не короче твоей, — огрызнулся Череп.

Борман засунул руки в карманы галифе.

— Да хватит вам, надо выяснить, где этот Соколов. Мы же здесь сейчас, а он где-то рядом. Узнаем — и домой с чистой совестью.

Наступила пауза. Неожиданно для всех толковую мысль подал Череп.

— У Емельянова надо спросить. Он тут дольше всех воюет.

Спирт встал и потянулся.

— Верно. Череп, пойдешь со мной?

— Без проблем!

Спирт и Череп, наклоняясь, чтобы головы не попали под пулю снайпера, пошли по окопам искать старшину.

* * *

Они нос в нос столкнулись с Емельяновым.

— А я вас ищу. Где остальные? — с озабоченным видом спросил старшина.

— Да все на месте, там, — неопределенно махнул рукой Спирт. — А что случилось?

— Ну, раз там, то сделай так, чтобы все через пять минут были у Карпенко. Бегом. Время пошло.

— Товарищ старшина, сейчас побежим, конечно, — кашлянул Спирт. — Один вопрос, не припомните среди бойцов Дмитрия Соколова?

— А тебе это зачем?

— Так я его знакомый. Он же из-под Питера. Знаю, что Димон где-то тут воюет. Решил проведать пацана. Всего делов-то.

— Вот не пойму. И вроде говорите вы на русском, а все как-то не так… Был тут такой Соколов. И даже не один. Хорошие ребята — однофамильцы были.

— Были? — спросил настороженно Спирт. — А теперь где они?

— Там, где и все остальные, парень. Одного из них вроде действительно звали Димой.

— А других Дим Соколовых не было?

— Из тех, кого я знаю, больше нет. Все, кончай трепаться. Быстро со своими к Карпенко.

* * *

Через пять минут следопыты зашли в блиндаж политрука Карпенко. В них с трудом можно было узнать тех четверых трясущихся от страха парней в накинутых на голое тело плащ-палатках, стоявших перед политруком всего несколько дней назад. Череп так просто выглядел настоящим солдатом. Он успел самостоятельно подогнать форму под свою крепкую фигуру и даже перенял подмеченные им элементы фронтовой моды — чуть выпрямив бляху ремня и немного подогнув лучи красной звезды на пилотке. Спирт и Борман выглядели не менее бывалыми. И даже Чуха теперь напоминал студента, призванного в армию с первого курса. Карпенко не без одобрения посмотрел на вошедших.

— А, гости из будущего. Заходите.

— Здравия желаем, товарищ политрук! — рявкнули хором следопыты.

— Ладно, ладно. Ближе к делу. Мне старшина рассказывал, что вы вроде как ночью к озеру ходили. Так или не так?

— Да мы просто помыться хотели, товарищ политрук, — бледнея, пояснил Борман.

— На слабоумных вы не похожи. — Карпенко покосился на Черепа и продолжил: — Ну да ладно, говорю начистоту. После нескольких неудачных проходов в тыл к немцам в батальонной разведке почти никого не осталось. А меня командование каждый день долбит — давай «языка», давай «языка». Есть данные, что фрицы затевают что-то. Так что, бойцы, слушай приказ — этой ночью вы пойдете через линию фронта. В плен брать только офицера. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — легкомысленно ответил улыбающийся Череп.

— Тогда документы на стол. Сейчас выспитесь, ну а ночью вперед — за «языком». Всё, свободны.

Замявшись, следопыты с неохотой по очереди отдали Карпенко военные билеты. Знакомый сейф снова открыл свое чрево. Всем стало не по себе.

* * *

В землянке Демина, положив под головы вещевые мешки, следопыты лежали в ряд, как младенцы в роддоме. Сон не шел.

— Я вот, Череп, не пойму тебя. Чего ты за всех отвечаешь — вопросов у него нет. А ты нас спросил? — проворчал лежащий крайним Чуха.

Череп привстал и повернулся к нему лицом.

— Не понял, а че, я у тебя должен был разрешение спросить?

— Череп прав. Вариантов не было. И надо сказать спасибо, что Карпенко про наши ночные купания не стал докапываться, — рассудительно заметил Борман.

Спирт, лежащий с другого края, сладко пожевал соломинку.

— А вообще-то в разведку идти стремно.

— А тут вообще все стремно. Лично я каждый раз очкую, когда мы в блиндаж входим. А когда Карпенко документы в сейф спрятал, то вообще по спине такой холод пробежал, — вздохнул Борман.

Спирт привстал.

— И ты?! Я тоже эту тему просек.

— Какую тему? — встрепенулся Череп.

— Слушай сюда, умник. Один раз объясняю, второго раза не будет. Когда мы блиндаж разрыли, там четверо рядовых без оружия было. Так? — стал объяснять ему Борман.

— Ну? — снова спросил Череп.

— Кроме того, в блиндаже в момент взрыва были политрук Карпенко и медсестра Нина. Теперь мы это точно знаем. Также, к сожалению, нам известно, что на момент взрыва наши документы были запертыми в сейфе.

— Так ты думаешь, что это мы сами себя откопали?

— Молодец, гений. Мы это или другие рядовые, не знаю, но такие совпадения мне не нравятся.

Спирт привстал.

— Все так. Когда мы в блиндаже у Карпенко, я совершенно спокоен, пока Ниночки рядом нет. Вот с ней комплектик будет полный.

С улицы раздался голос старшины: