— О, да, конечно. — Она протянула их мне. — Хочешь, я пойду с тобой?

— Нет. — Я покачала головой. — Я сейчас вернусь. Не беспокойся обо мне.

Как только я оказалась подальше от света костра, замедлила шаги. Я не торопилась возвращаться — не тогда, когда мне нужно было снова поговорить с Себастьяном.

Моя грудь тяжело вздымалась к тому времени, как я добралась до верха по крутым ступеням. Отдышавшись, оглянулась на пляж. Черные тени беззаботных подростков танцевали перед пылающим костром.

Мне не следовало приходить сюда.

Мой план остаться без внимания в этом году был сорван с первого дня. Я постоянно попадала в ситуации, которые привлекали ко мне внимание — внимание, которого я не хотела.

Хотя загруженность помогала. Окружение себя счастливыми людьми позволило мне на некоторое время притвориться одной из них. Но я знала, что это не так. Уже месяц, как мой отец был мертв, и каждый день был для меня борьбой за то, чтобы принять свою жизнь.

Песок и гравий хрустели под моими ботинками, когда я шла через темную парковку к минивэну. Я нажала на брелок, чтобы снять сигнализацию и открыть заднюю дверь, затем порылась на заднем сиденье, куда повесила объемистую сумочку, которую купила во время поездки на выходные в Париж.

С помощью только тусклого верхнего освещения я наклонилась над своей сумкой, роясь в вещах, чтобы найти маленький пакетик, наполненный бинтами и другими вещами, которые моя мама вынудила взять с собой.

— Я думал, ты сбежала.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Колени Себастьяна Веги скользнули по тыльной стороне моих ног. Если бы я выпрямилась, мы наверняка были бы прижаты друг к другу.

— Нет, я все еще здесь. — Мне пришлось бороться с желанием броситься вовнутрь машины и запереть двери.

— Ждешь, что я истеку кровью до смерти, прежде чем ты вернешься? — Грубые кончики пальцев прошлись по тыльной стороне моих голых бедер, до ягодиц. — Подумал, что я должен прийти и найти тебя. Тебе не следует бродить по темным парковкам в полном одиночестве.

Мои руки начали слишком сильно дрожать, пока я продолжала поиски. Мне было интересно, что бы я увидела, если бы прямо сейчас посмотрела в глаза Себастьяну Веге. Будет ли больше насилия или что-то более страшное? Власть? Его прикосновения были настолько собственническими, что он, должно быть, думал, что имеет на это полное право.

— Убери от меня свои руки, — прошипела я.

— Я не причиню тебе вреда. И ты совсем не возражала, когда я прикасался к тебе во время игры. — Один палец проник между моих ягодиц, потянув за промежность моих трусиков. — Ты была мокрой?

— Это не твое дело.

Он усмехнулся, низко и злобно.

— Ты продолжаешь это говорить, но я думаю, что имею право знать. — Его палец скользнул вперед, нащупывая влажный материал между моих бедер. — Я, блядь, так и знал. Я чувствовал твой запах. Ты хоть представляешь, как мне было тяжело от этого? Прикасаться к тебе вот так прямо на глазах у твоих друзей, и ты это позволяешь? Я думал, что в любую секунду оттолкнешь меня, но ты этого не сделала, Грейс. Ты этого не сделала.

— Если я оттолкну тебя, ты остановишься? — Все еще согнувшись в талии, я уперлась руками в заднее сидение. Если бы я стояла прямо, у него был бы доступ к большей части меня, но, возможно, у него уже был доступ ко всему, что его интересовало. Мой желудок сжался, когда он поиграл с краем моих трусиков, скользя по моей половой губе.

— Если бы я знал, что ты действительно это имеешь в виду, — он прижался бедрами к моей заднице, его эрекция казалась стальной за молнией джинсов, — тогда может быть.

— Я серьезно. Отвали от меня, Баш. Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне. — Без предупреждения я вылезла из машины и развернулась так, что мы оказались лицом к лицу.

Он окинул меня своим темным взглядом, затем один уголок его рта дернулся.

— Нет. — Он поймал меня в свои объятия, его грудь прижалась к моей. — Я думаю, ты хочешь поиграть.

Глава ВОСЬМАЯ

Себастьян схватил меня сзади за шею, удерживая на месте, и приподнял перед моей юбки, запустив руку в мои трусики. Его дыхание было горячим на моих губах. Если бы он попытался поцеловать меня, я бы укусила его к чертовой матери. Если бы я не выпила две кружки пива и не увязла в горе, я бы закричала.

Мое сердце сильно забилось в груди, угрожая разорвать грудную клетку, когда Себастьян коснулся моего клитора.

— Зачем ты это делаешь? Я тебе даже не нравлюсь.

Он покачал головой, не отрывая взгляда от своей руки под моей юбкой.

— Тебе не обязательно мне нравиться, чтобы захотеть засунуть в тебя свой член. Я могу ненавидеть тебя и все равно хотеть ощутить вкус твоей киски на своих губах. Дело не в том, чтобы кому-то нравиться. Мы не влюбленные подростки. — Его пальцы кружили вокруг моего клитора, снова и снова дразня меня.

Мой желудок сжался. Паника пробежала по моему позвоночнику. Он делал это. Прикасался ко мне. Может быть и трахнет, если захочет. Даже если я закричу, меня никто не услышит. Люди были внизу, на пляже, а океан и музыка заглушали все остальные звуки.

Себастьян зарылся мне в волосы, сжимая их в кулак, и откинул мою голову назад. Он опустил свое лицо к моей напряженной шее, проводя зубами по моему горлу, затем лизнул дорожку от ключицы к челюсти, продолжая свою медленную пытку между моих бедер.

Баш был прав. Я была мокрой. Но это не означало, что я хотела его. Мое тело отреагировало, потому что он касался чувствительных нервных окончаний. Это была естественная реакция, которая не имела никакого отношения к тому, кто ко мне прикасался. Да, меня влекло к Себастьяну каким-то извращенным образом, но я едва знала его. Мы даже никогда не целовались — я никогда не хотела целовать его, — и теперь он знал, какая моя киска.

— Задери рубашку, Грейс. Покажи мне, какие у тебя красивые сиськи. — Видя, что мои действия заторможены, Себастьян укусил меня за плечо, впиваясь зубами. Острые электрические искры пронзили меня насквозь. Я попыталась оттолкнуть его, но он не сдвинулся с места. Затем он начал целовать место укуса, крепко держа меня в своих объятиях. Это было слишком, мой