- Из них прожито в Питере…?

- Двадцать шесть.

- Тогда объясни, что мы с тобой делаем вечером восьмого марта на Невском?

- А ты давно в клуб ворчливых дедов записался? – смотрит на меня внимательно, словно хочет разглядеть седину на волосах.

- После двадцати шести туда уже берут.

- Нет, спасибо, мне не надо. Мы просто гуляем, как тебе такой вариант? Когда ты в последний раз видел что-то кроме университета, квартиры и пробок на дорогах, а? Ладно, наши с тобой бильярды и ужины в кафе не считаются. Я про природу, про какие-то спонтанные поездки, пикники…

- В марте? Ты временем года ошибся, – не собираюсь поддаваться его странному лирическому настрою.

- Дурак ты, Новачелло. Знаешь, самый классный раз в моей жизни был, когда мы с девчонкой поехали куда-то в зимний лес, фотографироваться и по снегу ходить. Замёрзли быстро, решили погреться. У нас все было прямо там в машине, сечёшь?

- Вань, ты мне про романтику или про трах?

- Одно из другого вытекает, деда Стефан, если ты уже забыл.

- Ничего я не забыл, – ворчу, когда он в очередной раз напоминает, сколько у меня уже не было девушки.

- Как поживает твоя заноса в одном месте? – переводит тему Ваня. Удивительно, прошло целых десять минут, прежде чем он спросил про Абрамову.

Да, и про Абрамову, собственно. Какого-то хрена я начал беситься, когда увидел у неё фотографию симпатичного букета. Получается, я не особо рад за неё, что она получила от кого-то поздравление?

Конечно, нифига я не рад. Диана сделала то, чего не мог никто другой: поработила мой мозг за неделю. В те моменты, когда я не закипаю от ее наглости, думаю о ней самым неправильным образом. Да и во все остальные моменты тоже. Острый на слова язык Абрамовой в моих фантазиях идеально вписывается ко мне в рот, а сама Абрамова идеально вписывается…

Стоп, Стефан, хватит.

Хотел бы я узнать, какой на вкус ее поцелуй? Конечно. Я почему-то уверен, что не приторно-сладкий, а какой-то терпкий. Не представляю, где я так провинился в этой жизни, что моей самой желанной фантазией стал поцелуй со студенткой, которая не умеет адекватно себя вести.

Я не удивляюсь, что она получила от кого-то поздравление с восьмым марта. Даже наоборот, удивился бы, если бы не получила. Парни же на неё смотрят, и я – лишь очередное тому подтверждение. Помню, как собирался повоевать с ней, но очень быстро проиграл самому себе. Говорил, что мне нравятся абсолютно другие девушки, но ошибся, как оказалось. Абрамова – бессовестно красивая. Не буду описывать детали, хватит с неё и таких комплиментов.

Аннушка и Ваня правы – мои запреты, в общем-то, только мои. Что на душе у Абрамовой, я знать не могу, но рискнуть имею право. Это ведь моя жизнь, а не чья-то ещё.

- Так что с ней? – снова спрашивает друг.

- Понятия не имею. Судя по блогу, кто-то поздравил ее с восьмым марта.

- У неё есть парень?

Интересно, что сам я ни разу не думал об этом. Вряд ли бы Абрамова не засветила его на своей странице, если был бы. Скорее всего, просто поклонники, а не постоянный молодой человек. Но знать наверняка не могу.

А вдруг есть? Тогда точно не судьба, а может, и к лучшему. Но вообще-то, я собираюсь это выяснить.

- Ты сам ее поздравил? – продолжает Ваня.

- Нет. И не собирался.

- Значит, как пялиться на ее фотки, ты первый в очереди, а написать два слова тебе сложно?

- А зачем?

- За тем, что она сто процентов ждёт, – Ваня смотрит на меня и пытается убедить глазами. – Могу ошибаться, но мне кажется, она точно так же на тебя подсела, как ты на неё.

- Я ничего не буду писать, если ты не заведёшь меня в тепло, а то пальцы отмерзли.

- Какие мы нежные, – умничает Ваня, впрочем, и не думая сразу выполнять мою просьбу.

Минут через десять мы приземляемся за угловой столик в ближайшем фаст-фуде, потому что другу очень хочется чего-нибудь вредного и вкусного. Мне же без разницы, я так замёрз, что согласен на что угодно.

Пока Ваня отправляется к терминалу делать заказ, грею руки, сжимая и разжимая кулаки. Казалось бы, я уже давно привык к питерскому ветру и промозглой погоде, но сегодня немного в шоке от такого. Ведь уже весна, пусть и началась она неделю назад.

Когда немного прихожу в себя, достаю телефон. Захожу сразу же в переписку с Абрамовой, чтобы не давать себе время на лишние размышления, а за две секунды набираю:

«С праздником».

Ответ приходит ровно через десять секунд, как будто она сидела с гаджетом в ожидании.

Диана: «С днём феминисток?»

«А вы феминистка?»

Диана: «Скорее, похренистка».

Ай-ай-ай. Слышал бы профессор Смецкой свою любимицу, у него бы морщин на лице прибавилось или седых волос. От наглости такой!

«Такого праздника я не знаю».

Диана: «У меня каждый день – праздник похренизма».

«Заметно».

Диана: «Я не знаю, в курсе ли вы, что я шучу».

Смешно.

«Я в курсе, что вы не шутите, Абрамова. Более прямолинейной и наглой я ещё не видел».

Диана: «В России говорят, что наглость – второе счастье».

«А у вас есть первое?».

Она думает. Пару минут проходит точно, прежде чем высвечивается ответ.

Диана: «Я не знаю».

Оказывается, она не только прямолинейная и наглая, а ещё и честная. Нереальное сочетание, и все в этой маленькой Абрамовой.

«Вы его обязательно найдёте. Это мое пожелание на праздник».

Диана: «Обычно пожелания говорят со словом «желаю», а вы просто утверждаете».

«Я уверен».

Опять пауза. А через какое-то время мне приходит сообщение, но не текстовое, а с фото…

Открываю – а там селфи Абрамовой. Дожили... Мне студентка присылает свою фотографию! Спасибо, что в одежде, хотя в случае с Дианой не отказался бы… Так, забыть это.

Она в каком-то пушистом белом свитере, волосы распущены и завились, скорее всего, от влажности на улице. Губы, видимо, чуть подкрашены, хотя они и без того яркие. Поднимает вверх правую руку, показывая два пальца, образующие знак V. Милые щёчки улыбаются, хотя на губах эта улыбка почти не заметна.

Я провожу пальцем по экрану, приближая кадр, и в этот момент меня застаёт Ваня. Он едва не роняет поднос с едой себе под ноги, смачно выругивается и садится напротив.

- Опять ее фотки? Ты помешался?

- Она сама прислала.