— Будем надеяться, что здесь этого не произойдет, — успокоил ее Хэнк. Они уже добрались до дна ущелья. Верный Кауч уже ждал их внизу, высунув от усталости язык, но по-прежнему гордо задрав хвост.

В нос ударил запах сероводорода — это давал о себе знать бивший в долине горячий источник. Мэгги поморщилась. На ее лице уже выступили капли пота. Она, словно веером, обмахивалась одной рукой.

Заметив, что ей тяжело дышать, Хэнк поспешил повести их за собой к устью пещеры. Перед входом дежурили два национальных гвардейца, вооруженные винтовками, с пистолетами в кобуре.

Удивительная находка привлекла к себе огромное внимание, и нельзя было исключать, что найдутся желающие нагреть на ней руки.

Заметив их приближение, один гвардеец сделал шаг вперед. Это был молодой человек с по-мальчишески свежим лицом и рыжеватой щетиной на подбородке. Рядовой Стинтон. Его поставили здесь неделю назад, и он узнал приближающихся ученых.

— Майор Райан уже внутри, — доложил он. — Он ждет вас, чтобы вместе с вами сдвинуть находку.

— Отлично, — отозвался Хэнкс. — Там, наверху, все уже заждались этого момента.

— И держат наготове видеокамеры, — добавила Мэгги. — Будет нехорошо, если священный индейский артефакт вынесет из пещеры человек в военной форме. Такие вещи требуют дипломатичности и такта.

— Майор Райан тоже так считает. — Рядовой Стинтон отступил в сторону, а затем негромко добавил: — Но его терпение на исходе. Слышали бы вы, какими словами он отзывался о том, что здесь происходит.

Впрочем, чего еще можно было ожидать?

Да и майор Райан — настоящая заноза в кое-каком месте.

Хэнк подсадил Мэгги на выступ у входа в погребальную пещеру. Когда его крупные руки крепко сжали ее бедра, ее тотчас как будто обдало горячей волной горько-сладких воспоминаний. Эти самые руки когда-то давно ласкали ее обнаженное тело. То были короткие мгновения, родившиеся из их глубокой взаимной дружбы и проведенных вместе вечеров. Увы, в конце концов отношения эти оказались не нужны ни ему, ни ей. Быть друзьями было гораздо удобнее, чем любовниками.

И все же в тот миг, когда он присоединился к ней, легко запрыгнув на каменный выступ, ее щеки пылали румянцем. Впрочем, похоже, он этого не заметил, что, с одной стороны, было к лучшему, а с другой — немного обидно.

Псу Хэнк приказал ждать их снаружи. Кауч печально повесил голову. Вдвоем они двинулись в глубь пещеры. Вскоре из ее чрева до них донесся приглушенный крик. Мэгги и Хэнк переглянулись. Последний закатил глаза. Майор Райан, как обычно, был недоволен.

Командиру отряда Национальной гвардии находка была не просто неинтересна. Это поручение вызывало в нем глухое раздражение. Кроме того, Мэгги подозревала, что имеет место и расовая неприязнь. В лагере она как-то раз стала свидетельницей язвительной ремарки, отпущенной майором в адрес индейцев. Мол, будь на то моя власть, я бы их всех загнал в Тихий океан.

И вот теперь она вынуждена работать бок о бок с этим человеком — по крайней мере, до тех пор, пока не обеспечена сохранность сокровища. Именно по этой причине им с Хэнком и было дано разрешение сдвинуть артефакт с места и переправить на хранение в Университет имени Бригама Янга. Такую находку, как эта, нельзя оставлять без присмотра. Как только артефакт отправят в университет, меры безопасности можно будет ослабить, и тогда, возможно, зреющее в лагере недовольство пойдет на убыль.

Дойдя до главной пещеры, Мэгги остановилась у входа, в очередной раз пораженная жутковатым зрелищем мумифицированных останков. Сегодня пещеру освещали яркие переносные лампы, а само помещение было поделено желтой полицейской лентой на сектора. Из середины пещеры к дальнему тоннелю вела дорожка, также огороженная с двух сторон желтой лентой.

Мэгги зашагала по ней, хотя внимание ее в очередной раз было приковано к окружавшим ее телам. Степень их сохранности поражала. Геотермальный жар выпарил из останков всю жидкость. В результате мягкие ткани высохли, концентрация соли в телах повысилась, а соль, как известно, — природный консервант.

В тысячный раз Мэгги задалась про себя вопросом, что заставило этих людей свести счеты с жизнью. Почему-то это зрелище напомнило ей Масаду, где евреи-повстанцы предпочли совершить массовое самоубийство, но не сдаться на милость римского легиона, стоявшего у ворот крепости.

Неужели и здесь произошло нечто подобное?

Увы, ответа на этот вопрос у нее не было. Еще одна загадка среди множества других.

Краем глаза Мэгги заметила какое-то движение. Она тотчас застыла на месте и глянула на груду тел в дальнем углу. Затем ей на плечо легла чья-то рука. Она невольно вздрогнула.

Пальцы Хэнка сжали ее плечо.

— В чем дело? — спросил он.

— Мне показалось…

Она не договорила, потому что из тоннеля донесся громкий грубый голос:

— Ну, наконец-то!

Из дальнего тоннеля показался луч света, а вслед за ним возник и сам майор Райан с фонариком в руке. Он был в полной форме — не забыл надеть даже каску, от чего глаза его оставались в тени. Лицо хмурое, раздраженное, губы плотно сжаты.

Поводив фонариком из стороны в сторону, он развернулся и снова скрылся в тоннеле.

— Давайте-ка ближе к делу. Я, как вы и просили, уже приготовил ящик для транспортировки. Двое моих солдат помогут вам.

Хэнк что-то негромко пробормотал, а потом, уже громче, добавил:

— Привет, майор!

Мэгги остановилась у входа в тоннель и обернулась через плечо. Ничего. Никаких движений. Она покачала головой. Просто игра света и тени.

Господи, я уже шарахаюсь от собственной тени.

— У нас проблема, — сказал Райан и вновь привлек к себе ее внимание. — Несчастный случай.

— Что такое? — уточнил Хэнк.

— Взгляните сами.

Мэгги торопливо зашагала следом за ним. Интересно, что там у них не так?

11 часов 40 минут

Сжавшись в комок среди теней, диверсантка проследила за тем, как все трое скрылись в тоннеле. Ну, все, можно вздохнуть с облегчением, подумала она, пытаясь унять бившую ее дрожь. Женщина едва не выдала себя, когда попыталась затащить рюкзак за спины двух мертвых тел.

Ее одолевали сомнения.

Что я делаю здесь?

Пригнувшись как можно ниже, она затаилась среди теней. В таком положении она сидела здесь уже с самого утра. Ее имя было Каи, что на языке индейцев навахо значит «ива». От страха сердце громко стучало в груди. Она пыталась набраться мужества у своего имени, стать такой же стойкой и выносливой, как ива, и такой же гибкой. Она осторожно вытянула затекшую левую ногу.

Правда, ее спина продолжала болеть. Впрочем, ждать осталось недолго, пообещала она себе.