* * *

Я понимала, как никто другой, потому что точно такая же картина развернулась в моём городе. Картина, которую так старательно пыталась забыть, и всплывшая сейчас перед взором в мельчайших подробностях. Такая же паника, подземные толчки, огонь и оглушительный взрыв, после которого я очнулась на берегу этого странного моря.

И самое главное, дети, добивающие раненых с каким-то извращенным хладнокровием.

Лес близ Эргориума.

Три месяца назад.

Марта не хотела этого слышать, но оказавшись на поляне, не смогла уйти. Словно околдованная, она стояла, закрыв глаза, сердцем чувствовала каждое слово, брошенное Айсом.

— Мне никто не нужен, мой Генерал.

— Так уж и никто? Мой мальчик, а как же Марта? Она любит тебя, разве не видишь? Неужели и ею готов пожертвовать ради будущего?

— Даже ей. Потому что сейчас не время думать о любви, когда на кону стоит так много. Я с лёгкостью оставлю её, если будет на то ваша воля. — Голос Айса был спокоен — он не лгал. Он на самом деле так думал. — Единственный, кто мешает мне — Роланд. Вечно что-то вынюхивает, путает карты.

— Бесспорно. — Генерал сидел, оперевшись о ствол дерева и скрестив ноги.

— С ним нужно что-то делать и срочно, потому что из-за его выходок может сорваться вся операция. Уверен, он наша самая большая угроза.

— Давай вернёмся к разговору о Марте, — мягко проговорил Генерал. — Неужели так легко сможешь отказаться от неё?

— Поверьте, — ни секунды не раздумывая, сказал Айс, — Мне не будет это стоить ровным счётом ничего.

В тишине летнего полдня, когда, казалось, всё вокруг увязло в липком мареве и даже насекомые скрылись от зноя, слова Айса прозвучали оглушающим выстрелом. Марта знала, что ей не послышалось — он предал её, предал ради Генерала, ради какого-то там призрачного будущего в новом мире.

Марта убежала вглубь леса, чтобы не слышать эти мерзкие голоса и не видеть отвратительные физиономии соратников. Ей срочно нужно было остаться наедине со своими мыслями, а то вполне вероятно, что сегодняшний день не обойдется без кровопролития.

Их отношения с Айсом с самого начала нельзя было назвать лёгкими. Гордые, они не умели уступать, не умели прощать и были слишком искалеченными духовно, чтобы доверять друг другу. Айс хотел власти, хотел быть незаменимым в глазах Генерала. Быть нужным — вот главная цель Айса, а не какая-то там борьба и новая реальность. В память ли о чудесном спасении, или по какой другой причине, но он был слишком предан их главному. Вдруг Марта чётко осознала, каким ничтожеством был тот, кого она так сильно любила, без которого не умела и не хотела дышать. Подслушанный разговор, словно ведро ледяной воды, подарил ясность сознанию.

Марта всегда знала, что для Айса на первом месте всегда стояло дело. Она не понимала, зачем так стараться, зачем настолько выслуживаться, если и так твоё место лидера неоспоримо, а твой авторитет в отряде непоколебим? Неужели нельзя хоть иногда просто расслабиться и ни о чём не думать? Но вместо отдыха и простых радостей Айс всегда находил для себя сотни важных дел, не терпящих отлагательств. Он ходил в походы, добывал провиант, руководил всеми операциями. Казалось, даже муха не могла пролететь мимо, не замеченной им.

Однажды Марта ругалась, уговаривая провести вместе хоть один день, не думая о деле. Обычно, она не позволяла себе кого бы то ни было уговаривать. Никогда не уговаривала она и Айса, но в тот день ей отчаянно захотелось побыть с ним наедине, не заботясь ни о чём и не тревожась. Ну что ему стоило пойти ей на встречу? Неужели это так сложно? Но Айс только грустно посмотрел на неё, погладил по голове, развернулся и ушёл. Молча. Тогда она всю ночь рыдала на плече у Джонни, который совсем не возражал служить всем и каждому жилеткой. Джонни был интересным, знал море разнообразных сказок и легенд, которым его обучила ещё в детстве какая-то испанка. Джонни рассказывал историю о путниках, что заблудились в пустыне и приняли верблюда за волшебный шатёр. Он рассказывал о прекрасной принцессе, ждавшей своего возлюбленного рыбака двадцать лет. И когда тот вернулся, измождённый и больной, она, всё такая же прекрасная, будто памятник их молодости и любви, сидела на берегу и пела печальную песню. Ещё там была сказка о волшебном сундучке, из которого каждый желающий мог вытащить одну-единственную вещь, но только вещь эта должна быть самой желанной, а иначе вытащишь ядовитую змею. Ещё Джонни рассказывал о волшебных странах и загадочных континентах, где живут магические существа, и мир не знал, что такое прогресс. Круглый год в этих землях царило лето, росли диковинные фрукты, а жители были приветливы, как нигде больше. Ну чем не новый чудесный мир, который обещал им Генерал и в возможность которого заставил их поверить Айс, умеющий как никто другой убеждать.

В этот раз Марта не хотела никого видеть, не хотела слушать сказки. Она слишком зла для этого. Прибежав на пустую поляну, она упала ничком на землю и принялась плакать, избивая кулаками ни в чём не повинную землю. Впервые в жизни она жалела себя. Никогда раньше, даже в детстве, она не была такой слабой как сейчас — казалось, даже предательство родителей так сильно не ранило её, как жестокость Айса. Как он мог такое говорить? Неужели всё, во что она верила — ложь? Неужели все слова, что слышала от него — обман? Неужели он способен на такую жестокость? Откуда в нём это?

Марта была слишком занята своими переживаниями, слишком глубоко ушла в свой внутренний мир и не услышала, как глухим эхом на всю округу раздавались чьи-то шаги. Поняла, что давно здесь не одна, когда солнце будто закрыла огромная тень, и в лесу неожиданно стало темно и холодно.

— Почему ты плачешь? — Раскатистый голос, подобно грому, на секунду оглушил. Испугавшись, Марта чуть было не закричала.

Знакомое странное чувство заполнило девушку изнутри — смесь страха, любви и беспросветной тоски. Это был он — человек, которому они были обязаны всем, но которого всё-таки в глубине души до одури, до головокружения боялись. В голове пульсировала знакомая боль, по телу побежали мурашки, словно электрические разряды. Непрошеная паника зарождалась в сердце — так реагировал её организм на Генерала, и никогда она не сможет к этому привыкнуть.

Марта вскочила на ноги, быстрым движением руки утёрла слёзы и вытянулась по струнке, снова превратившись в того, кем на самом деле являлась в большей степени — в бойца, а не расклеившуюся кисейную барышню. Он всегда требовал от них именно такого поведения, и Марта не планировала его разочаровывать, потому что слишком хорошо знала, какая реакция за этим последует. Она не раз видела, что случается с теми, кто вздумает ослушаться.

— Я не плачу, мой Генерал. Это вышло случайно и больше никогда не повторится, клянусь! — она говорила резко, громко, как и положено. Всё, что угодно, лишь бы он не рассердился.

Иногда, когда туман обожания рассеивался — это обычно случалось, стоило Генералу оставить их на некоторое время без своего внимания — Марта пыталась понять, что движет ими в слепой вере? Почему они, в сущности гордые, битые жизнью существа так прикипели к кому-то? Чем он взял их? Но ни разу она так и не смогла ответить ни на один из этих вопросов. Или просто боялась признаться себе, что они давно уже перестали быть собой, перестали быть людьми, превратившись в бездушных марионеток. Но если так, то куда делись их души? Может быть, он носит их, нанизанными на нитку, и каждую ночь пересчитывает, добавляя в коллекцию новые экземпляры?