– Порча уходит, – торжественно объявила Николетта. – Где сова? Она должна зарезать злой наговор соперницы.

Мое богатое воображение вмиг нарисовало картину: невесть откуда прилетает сова, в ее лапах зажат кинжал. Она нападает на бедного кота, которого Наташа оперативно поймала во дворе…

Я потряс головой. Слава богу, это невозможно. Где Наталья найдет ночную птичку? Кошака отыскать не так уж трудно, но совы по Москве стаями не летают.

Дверь скрипнула, медленно открылась… Борис перекрестился:

– Матерь божья!

Я повернул голову и увидел, что в гостевую медленно входит… филин ростом с маменьку. Он был полностью покрыт белыми перьями. Меня охватил ужас. Я не верю в магию, колдовство, снятие порчи и прочую ерунду. Но вдруг мы с Борисом ухитрились составить нужную смесь, а маменьке удалось вызвать нежить? Смог же Фауст связаться с дьяволом!

Ужас в перьях широко раскрыл крылья и завыл:

– У-у-у…

Мне захотелось присоединиться к Демьянке, огромным усилием воли я удержался от того, чтобы не забиться под диван. Татьяна завизжала, кот съехал по занавескам, как по льду. Шторы превратились в лапшу. Сова махала крыльями и выла.

– Яйцо! – заорала Таня. – Оно почернело!

Птица заткнулась. Несмотря на дрожь в коленях, я едва не расхохотался. Ну конечно, скорлупа изменила цвет! Клиентка ведь держала ее в ладонях, которые щедро вымазали в чернилах.

– Порча удалилась! – торжественно объявила маменька. – Муж домой вернется.

Ко мне же вернулась способность трезво мыслить. Не стоит Николетте делать громкие заявления. Гадалке-знахарке-ведьме-целительнице-экстрасенсу в одной упаковке нужно выражаться осторожно. А то ведь, не получив назад беглого супруга, клиентка устроит скандал.

Сова совершенно по-человечески чихнула.

– Будьте здоровы, – машинально произнес я и вдруг увидел, что у птицы нет лап.

Из-под перьев, которые свисали до пола, высовывались две маленькие ступни с аккуратными пальцами, их ногти покрывал нежно-розовый лак. Можете считать меня дубиной стоеросовой, но лишь сейчас до меня дошло: сова – это Наталья, невесть где раздобывшая наряд ночной птицы.

У Татьяны в сумке раздался голос:

– Звонок гада. Вызов от мерзавца. Прелюбодей звонит.

Клиентка вытащила трубку:

– Да! Что тебе надо? Где? Во сколько? Ладно! Угу! Угу! Угу!

Таня вскочила со стула и бросилась Николетте на шею:

– Вы гений! Всем расскажу! Коля ушел от девки. Поймал ее с мужиком! Сейчас мне сказал: «Дорогая, прости, шлюха меня соблазнила». А-а-а! Сработало!

Котенок, испугавшись столь бурного проявления женской радости, кинулся под диван, через секунду из-под него раздался визг Демьянки. Сова опять стала махать крыльями. Все сто кило Тани тряслись от радости. Я попятился в коридор и был таков.

На следующее утро я вышел в столовую и вздрогнул.

На стуле сидела Ната.

– Я приехала на службу, – отрапортовала она.

– Сейчас только девять утра, – ошарашенно произнес я, чувствуя неудобство из-за того, что стою перед ней в халате.

– Вы вчера велели мне приехать в семь! – напомнила девушка.

Я молча посмотрел на Бориса, тот незаметно кивнул. Мне оставалось только думать, что я, шокированный действиями Николетты, временно потерял разум. И было от чего. После ухода ликующей Тани матушка объявила, что будет работать с клиентами в моей гостевой комнате. На вопрос, почему она не желает снять более удобное помещение, просторное, оборудованное всем необходимым, последовал ответ:

– Мне и здесь хорошо.

Я не удержался и осведомился:

– Как тебе пришло в голову заниматься всем сразу? Знахари, гадалки, экстрасенсы и прочие – это разные специалисты.

– А я многопрофессиональная, – заявила Николетта. – Кока предсказывает на бобах и заговаривает мигрень. Но это все, на что она способна. Православная белая ведьма графиня Адилье намного многограннее.

– А-а-а, – протянул я. – Кока увлеклась гаданием на бобах, у Нюки магазин со всякими штуками… Ясно.

– Слышу в твоем голосе ехидство, – отбрила Николетта, – так вот, запомни! Князья Адилье ведут свой род от барона Германэра, тот был гадателем Древней Греции и вещал через орало.

И тут я совершил ошибку:

– Николетта, орало – устаревшее слово, оно обозначает плуг, соху. В Библии сказано: «И будет он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала, и копья свои – на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать»[5]. А вот в Греции при храме Аполлона в Дельфах, согласно мифологии, существовал Дельфийский оракул…

Маменька не позволила мне закончить фразу:

– Вава, прекрати нести занудную чушь. Хватит. Слушай меня внимательно. Здесь офис княгини д’Адилье. Точка. Кота привести в порядок. И сову тоже. Кстати, где она?

– Временно в лес улетела, – ответил я.

Маменька вновь начала раздавать указания, но я перестал воспринимать ее слова. Наверное, когда Николетта наконец покинула мои апартаменты, я был в полном моральном нокауте и поэтому велел Наташе явиться с утра пораньше.

– Каким делом будем заниматься? – сверкая глазами, поинтересовалась девица-красавица.

– Вы стажер, – напомнил я, – поэтому… э… мойте кота. Где вы его раздобыли?

– У подъезда сидел, – пояснила Наташа.

– А наряд совы? – спросил Борис. – Весьма впечатлен вашей оперативностью.

– Честно? – прищурилась дочь Загорского. – Мне просто повезло. Позавчера я тусила в клубе на карнавале, костюм филина напрокат взяла, он у меня в багажнике валялся.

– Очень кстати, – кивнул секретарь, – вы молодец. Иван Павлович, вы просили найти телефон Александра Филатова, номер которого вам Нюка не дала. Я отправил его вам на ватсап.

Я сел за стол.

– Отлично, сейчас поеду к Филатову. Нюка говорила, что он долгое время работал с Шанхаевым.

– Это кто такой? – поинтересовалась Ната.

– Потом, – отмахнулся я и пошел одеваться.

Господин Филатов не отвечал на вызов, поэтому я на свой страх и риск отправился к нему домой и без всякой надежды на успех позвонил в дверь, обитую потертым, ветхим дерматином.

Створка приоткрылась, показались цепочка и один глаз, он моргнул, раздался вопрос:

– Кто вы?

– Подушкин, – представился я.

– Чего хотите?

– Поговорить с господином Филатовым.