Филли посмотрела на Дамьена. Он неподвижно сидел в своем кресле, но в глазах у него сверкали молнии. В любую минуту он был готов наброситься на непрошеного гостя и разорвать его на части. Энид, стоявшая у двери, тоже пребывала в полной боевой готовности.

— Я прошу прощенья, — начала Филли, — я не очень хорошо понимаю, что здесь происходит, поэтому, сначала мне необходимо разобраться. Я ценю вашу поддержку, но нам с Брайсом нужно поговорить наедине. Если вы не возражаете, мы продолжим этот разговор в моем кабинете.

Энид и Дамьен вопросительно посмотрели друг на друга: никто не хотел уходить первым.

— Ты уверена в этом? — спросил Филли Дамьен.

— Уверена, — твердо ответила Филли.

— Хорошо, тогда оставайтесь здесь. Я буду в приемной. Если что, сразу зови.

Филли улыбнулась.

— Спасибо.

Их глаза снова встретились, и Филли сразу же почувствовала уверенность. Взгляд Дамьена будто говорил ей: «Все будет в порядке».

— Правильно! — объявил Брайс, хлопая в ладоши. — Вы оба были прекрасными слушателями, но представление подошло к концу. Выход вон там!

Дамьен снова ощетинился, а Энид молниеносно исчезла.

— Поторопитесь, — обратился Брайс к Дамьену уже не так нагло. — Вы же слышали, что дама хочет остаться со мной наедине.

Взгляд Дамьена стал тяжелым.

Он защищает ее!

Филли почувствовала, как ее окутала какая-то теплая волна, будто Дамьен обнял ее. Он заботится о ней. Это придало ей силы.

Он позаботится о ней — пусть даже немного, а потом, когда-нибудь, возможно, позаботится и о ее ребенке…

Мысли Филли унеслись куда-то далеко. Она мечтательно улыбнулась.

Дамьен вздернул подбородок и повторил:

— Я буду за дверью. — Затем повернулся и вышел из кабинета.

Брайс закрыл дверь.

— Этот тип явно чем-то обеспокоен, — сказал он. — Почему бы нам не сбежать вместе? Филли, айда в ресторанчик!

Филли откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на Брайса. Сначала он исчез из ее жизни, потом снова свалился, как снег на голову. Он здесь всего лишь десять минут, а уже отдает ей приказы. Что же будет, когда она простит и снова примет его?

— Нам не нужно идти ни в какой ресторан. Мы можем поговорить здесь. То, что я хочу тебе сказать, не требует изящной обстановки, хорошего вина и вкусной еды.

Брайс подошел к Филли и взял ее за руку.

— Филли, — страстно прошептал Брайс, — не позволяй прошлому калечить свою жизнь. Я допустил ошибку. Все мы ошибаемся. Но я все исправлю. Я заглажу свою вину перед тобой.

Филли медленно покачала головой.

— Брайс, я на самом деле не хотела…

— Послушай, — перебил ее Брайс. — Я бы ни за что на свете не бросил тебя, если бы Мьюриэл не сказала мне, что беременна! Она обманула меня и заставила переехать к ней жить. Во всем виновата только она.

— У тебя с ней был роман, по крайней мере, год до того, как все это случилось. Или ты считаешь, что мне лучше будет забыть об этом?

Брайс потряс головой, делая вид, что этот упрек сильно ранил его.

— Но ты ведь сама этого хотела. Помнишь, как ты позвонила мне и сказала, что готова на все, лишь бы я вернулся. Тогда тебя не беспокоило то, что я живу с другой женщиной.

Филли понурила голову. Это была правда. Сразу после того, как Брайс бросил ее, она думала только о нем и больше ничего не могла делать. Тогда она хотела только одного: чтобы Брайс к ней вернулся. Филли была даже готова закрыть глаза на его измену, так сильно она страдала. После долгих мучений она все-таки проглотила свою гордость и позвонила ему сама на его мобильный. Она умоляла его вернуться.

Забавно, однако, но он не сказал ей, что посмотрит, как у них с Мьюриэл пойдут дела, и что если там что-то его не устроит, то он вернется. Если ей не изменяет память, Брайс сказал ей на прощанье: «Жизнь есть жизнь, Филли. Прими ее такой, какая она есть».

Вспомнив об этом, Филли улыбнулась. Интересно, как Брайс отреагирует, когда узнает, что с ней произошло за время их разрыва?

— Это было давным-давно, но я не думаю, что смогу так просто забыть об этом.

— Все это в прошлом. Нам нужно жить дальше. Филли снова внимательно посмотрела на Брайса. Мьюриэл, должно быть, пропустила его через мясорубку. Она не помнила, чтобы раньше у него было такое жалкое лицо, такие напряженные жесты. Он был похож на пса, которого злая хозяйка выгнала из дома.

Брайс искренне страдал. Раньше Филли обязательно попалась бы на этот крючок, но теперь — нет.

— С тех пор, как мы расстались, прошло уже много времени. У меня другая жизнь. Я не хочу возвращаться к прошлому.

Брайс умоляюще посмотрел ей в глаза.

— Ты с кем-то встречаешься? — озабоченно спросил он.

Филли рассмеялась.

— Не совсем, — уклончиво ответила она. Нетрудно было заметить, что этот ответ Брайс воспринял с облегчением.

— Так почему же ты не хочешь дать мне еще один шанс? — с надеждой в голосе произнес он.

— Сколько бы раз я тебя ни прощала, ты все равно не сможешь удержаться от романов на стороне.

— Нет, больше никогда! Я получил хороший урок и понял, что в жизни нужно держаться за проверенных и верных друзей.

Брови Филли удивленно взлетели вверх.

— Надо же! Спасибо, — сказала она. — Это заставляет меня чувствовать себя особенной.

— Ты на самом деле особенная, Филли. Ты и сама это знаешь. Ты милая, умная, ты любишь меня. Чего еще мне желать?

— Послушай, теперь это уже не пройдет. Я совсем другая.

— Это потому, что ты не можешь простить меня? В эту минуту Филли очень захотелось сказать Брайсу о том, что она беременна. В конце концов, этот парень больше двух лет так много значил в ее жизни. Она делилась с ним своими секретами, советовалась с ним. Но это было раньше.

Теперь он всего лишь часть ее прошлого. С какой стати она должна говорить ему о ребенке? Разумеется, как только он узнает о том, что она беременна, он сразу же откажется от нее, но Филли хотела, чтобы Брайс понял: она сама решила, что возврата к прошлому нет.

— Нет, потому что ты был не прав, — ответила Филли. — Я больше не люблю тебя и не уверена, что любила когда-нибудь. Для того, чтобы наладить свою жизнь после нашего разрыва, мне понадобилось какое-то время, но теперь я не хочу ничего в ней менять. Для тебя в моей жизни уже нет места.

Лицо Брайса на мгновение окаменело, но через некоторое время его правый глаз начал нервно подергиваться.

— Ты шутишь? — спросил он, пытаясь улыбнуться, но вместо этого правый угол его рта задергался вместе с глазом.