И ей пришлось пойти на риск. Только это могло спасти ее ребенка от кошмарной судьбы…

– Что было дальше? – голос Яна донесся как сквозь толщу воды. Агата не сразу осознала, что давно перестала рассказывать. Смотрела в окно, на бесконечную ленту дороги, и вспоминала о прошлом…

– Ребенок жив? – снова послышался вопрос. Повернула голову и посмотрела на Яна: сосредоточен на дороге, мрачный и серьезный. Видно, что не хочет лезть в душу, но не спросить не может. И, раз уж начала рассказывать, нужно идти до конца. Даже если очень больно.

– Так совпало, что мы с Катей, сестрой моей, забеременели почти одновременно. Правда, ее молодой человек сбежал сразу же, как только узнал о ребенке, но Катюша все равно решила оставить малыша. Наблюдалась в клинике, где работает наша мама, она заведующая родильным отделением. Я решила рожать там же. Впервые в жизни мне удалось повлиять на мужа и уговорить его дать согласие на то, чтобы за мной наблюдали в этой же клинике. А потом… В общем, так получилось, что он не рассчитал и ударил меня в живот… Начались преждевременные роды, и меня увезли в клинику на скорой. Сестра уже лежала там на сохранении. Видимо, она перенервничала из-за всего происходящего, и у нее начались схватки… В общем, мы родили вместе, только… Только ее ребеночек умер, а я родила здоровую девочку. А дальше… – Ком застрял в горле, мешая говорить. Руки дрожали. Агата сжала кулаки и все же нашла в себе силы продолжить: – Все произошло спонтанно. Я умоляла мамочку и Катю мне помочь, и в конце концов уговорила. Мама записала в медицинских документах, что это я потеряла ребенка, а у сестры родилась здоровая дочь. Муж, когда услышал «мертворожденный», даже расспрашивать ни о чем не стал. Я боялась, что он начнет разбираться, но ему было все равно. Он больше никогда не вспоминал о погибшем малыше и, мне кажется, даже был рад, что все так сложилось. А Викуля живет с сестрой, я им помогаю деньгами. Все считают – да и по документам так – что Вика – родная дочь Кати. Вот такая история…

Ян молчал. Смотрел на дорогу и о чем-то думал. Агата не знала, что он сейчас чувствовал, какие мысли бродили в его голове. Молчание так трудно правильно истолковать. Прошла минута, может, две. Она вся извелась от ожидания. Нервно стиснутые пальцы онемели, а в висках стучали молоточки.

– А девочка… Она знает, кто ее настоящая мать? – вдруг спросил он.

– Нет. Да и зачем ей знать? Она еще очень маленькая, ничего не поймет…

Снова повисла пауза. Невыносимая, бесконечная, разрывающая сердце на куски.

– Ты, наверное, считаешь, что я поступила подло, – не выдержала Агата, – но в тот момент я думала о дочери. Для меня нет на свете никого важнее нее, и если бы она осталась с нами… Ты просто не представляешь, что он говорил мне, когда я была беременна! Постоянно повторял, что теперь я буду во всем его слушаться и делать все, что он захочет, что буду помогать ему налаживать полезные связи, ложась под нужных ему людей: ведь у него теперь появится рычаг давления на меня. Если что-то пойдет не так – он отнимет дочь. Понимаешь, какая жизнь нас с ней ждала? Это очень жестокий человек, больной. Он постоянно издевался надо мной, убивал меня морально. Это было хуже побоев. Это было хуже всего… – Агата не заметила, как сорвалась и разрыдалась. Ян съехал на обочину и, как только удалось затормозить, прижал ее к себе.

– Все это в прошлом, – сказал уверенно, гладя ее по спутанным волосам. – Теперь у тебя есть я. У вас есть я. И вам нечего бояться.

***

К своему удивлению, она задремала по дороге. Проснулась, когда уже подъезжали к городу. Но сон не смог снять напряжение. Наоборот, оно лишь усилилось, когда Агата поняла, что очень скоро окажется дома. За окном пролетали маленькие новгородские села, старенькие деревянные домики… Родной город был совсем близко. Только радости от этого девушка не испытывала. К сожалению, этот демон сделал все, чтобы родные места ассоциировались у нее с беспросветным отчаянием и болью, чтобы каждый уголок вызывал панический страх…

Ян словно прочитал ее мысли, сжал руку и задержал в своей ладони. Удивительно, как он смог так быстро и легко принять правду. Даже не верится, что еще существуют такие отзывчивые люди. Сначала Мила, теперь еще и он… Наверное, они – подарок ей свыше за все страдания. Главное, теперь не потерять то, что приобрела…

Дрожащими пальцами вынула из сумочки телефон и увидела сообщение от Милы.

«Нормально добрались?» – интересовалась та.

«Нормально», – отправила ответ Агата.

«Я очень волнуюсь. Из-за этого никак не могу дописать главу. Надеюсь, вы скоро приедете, и мне опять будет на кого побурчать. Если, конечно, меня не разорвут читатели».

«Не разорвут. Я тебя им не отдам!»

«Держи меня в курсе, ладно?»

«Ладно», – пообещала Агата и зашла в телефонную книгу. Набрав дрожащими пальцами номер Кати, она замерла в напряженном ожидании. Сестра долго не брала трубку, и Агата уже начала беспокоиться. Наконец послышался усталый голос:

– Да?

– Слава Богу! Я чуть с ума не сошла, ты так долго не подходила! Все в порядке?

– Да.

– Кать, я через полчаса буду у вас.

– Что? Ты что, уехала из Питера?

– Да. То есть, нет. Не насовсем. Надеюсь. Ох, блин… – От волнения начала заговариваться. Поймала подбадривающий взгляд Яна и уже более твердо сказала:

– Муж объявился, потребовал, чтобы я приехала. Я подам заявление на развод и… – Хотела сказать «заберу Вику», но осеклась. Поняла, как больно будет сестре расстаться с племянницей. Она же ей как дочь. Сколько бессонных ночей провела Катя у кроватки девочки, сколько любви ей подарила, и теперь им придется расстаться… При одной мысли об этом у Агаты сжалось сердце. Не хотелось причинять родному человеку такую боль, но не было выбора. Она любила свою дочь не меньше. И хоть жила вдали от нее, мысленно все равно всегда находилась рядом, душа болела, все скручивало внутри от осознания того, что не может быть с доченькой… Из-за какого-то деспота, законченного выродка, который испоганил ей всю жизнь!

– Я поняла, – голос Кати упал. – За Викой приехала?

– Да…

Закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Пауза, повисшая на том конце провода, затянулась. Агата уже подумала, что сестра оборвала звонок, но та все-таки отозвалась:

– Хорошо. Ждем.

Душа разрывалась. Кате больно, очень больно, но она понимает, что Викуля – не ее родная дочь… Она слишком порядочная, чтобы не отдать ребенка. Нет, она просто золотая! Настоящее сокровище. Тогда, в роддоме, она согласилась помочь, хотя только что потеряла своего ребенка и плакала от горя. Несмотря на собственные терзания, пошла навстречу, пошла на риск. Сейчас тоже поддержит, хотя сердце наверняка противится. Не хочет девочку отдавать, но уступит. Иначе и быть не может.

– Похоже, муж у них не появлялся, – с некоторым облегчением сообщила Агата.