Анна почувствовала, как запылали ее щеки от такого ответа.

– И что ответил он?

– Карло был удивлен… Возможно, даже слегка шокирован.

– Могу себе представить, – сухо произнесла она.

Воцарилось долгое молчание, прерываемое лишь равномерным гудением прибора, к которому подключили Сэмми.

– Моему брату очень больно говорить о той ночи, – наконец проговорил Лючио. – Видимо, он переживает свою вину гораздо острее, чем ты.

Услышав это, Анна вскинула голову.

– Откуда ты знаешь, что я чувствую? Что ты вообще можешь знать? Я допустила единственную ошибку! Ошибку, о которой даже ничего не могу вспомнить. Но поскольку я женщина, меня судят более сурово. У меня есть ребенок. Ребенок, который был зачат вне брака, ребенок, который лишен нормальных отношений со своим отцом. И не говори, что твой брат чувствует себя более виноватым. Я испытываю такую вину, которой хватит на нас обоих.

– Карло не должен ничего знать о существовании Сэмми, – сказал Лючио. – Жена не поймет его. Это создаст проблемы для всей семьи.

– Разве я говорила, что хочу, чтобы он знал? – возмутилась Анна. – Я скорее лишусь пальцев, чем возьму подачку от любого из Вентресси.

– Я приму Сэмми как собственного ребенка.

Анна уставилась на него.

– Что?

Лючио сделал глубокий вдох и выдержал ее взгляд.

– Я женюсь на тебе, и Сэмми станет моим сыном. Я сделаю все, чтобы защитить свою семью от неприятностей. Мы поженимся, как только Сэмми выпишут из больницы. Я объявлю его моим сыном. Никто не станет возражать.

– Никто, кроме меня! – воскликнула она. – Я не могу выйти за тебя замуж!

– Это еще почему?

Анна изумленно посмотрела на него.

– И ты еще спрашиваешь? Не могу представить, что может быть ужаснее этого.

– Не можешь представить? – Его взгляд стал твердым. – Подумай об этом хорошенько, Анна. Я ведь могу нанять лучших юристов и отобрать у тебя Сэмми. Ты совратила моего брата и скрыла от него факт существования сына. Живешь за счет благотворительности. Твоя сестра…

– Не смей впутывать сюда Джинни! – закричала Анна. – Она не имеет к этому никакого отношения.

Лючио окинул ее высокомерным взглядом.

– Я намерен использовать все доступные мне средства, чтобы призвать тебя к ответу за то, что ты совершила.

Анна проглотила подступивший к горлу ком.

– Ты готов пойти на все? Даже жениться на мне?

Он улыбнулся так, что она похолодела.

– Вот именно. Я добьюсь реванша – постепенно, шаг за шагом. Ты будешь принадлежать мне, и я буду заниматься с тобой любовью, когда захочу.

– Ты не сможешь так поступить!

– Посмотрим.

– Это возмутительно!

– Это справедливо.

– Не могу поверить, что ты так изменился, – с отчаянием произнесла Анна. – Ты был таким… таким…

– Я был дураком, – сказал он. – Но теперь я поумнел. И точно знаю, как поступать с такими, как ты. Отныне ты моя, Анна. И не забывай об этом. Ты моя.

Следующая неделя стала настоящей пыткой для Анны. Каждый день, проведенный у постели Сэмми, был тяжким сам по себе и без чудовищных планов Лючио.

Он хотел распространить свою власть на все: на нее, на ее сына. Он опутал Анну своими сетями, и она не видела выхода, понимая, что в любой момент Лючио может отобрать у нее Сэмми.

Выйти замуж?

Как можно согласиться на это? Анна приговорила бы себя на всю жизнь к его презрению. Каждым своим взглядом Лючио напоминал бы ей о том, что он о ней думает.

А Сэмми?

Да, малыш в конце концов обретет отца, но какой ценой? Тайна отцовства всегда будет стоять между Анной и Лючио. Им придется хранить эту тайну ради Сэмми…

Лючио регулярно наведывался в больницу, и Анна думала, что все воспринимают его как любящего отца и заботливого мужа. Он приносил ей напитки и бутерброды, сидел с Сэмми, читал ему или играл с ним, чтобы Анна могла передохнуть. В присутствии медперсонала Лючио был вежлив и заботлив. Если бы только они знали, что он насильно вернул ее в свою жизнь! Что сразу же после того, как Сэмми выпишут из больницы, он хочет надеть ей на палец кольцо, а на шею – петлю, чтобы накрепко привязать к себе.

Накануне выписки сына Анна вышла из ванной комнаты и увидела Джинни, сидевшую у постели спящего Сэмми с радостным выражением на лице.

– Привет, Джинни. – Анна крепко поцеловала ее. – У тебя такой счастливый вид.

– Я получила работу! – восторженно показала жестами Джинни.

Анна нахмурилась.

– Какую работу?

– В компании Лючио. Завтра приступаю.

Анна села на край кровати Сэмми и взглянула на сестру.

– Ты уверена, что это хорошо?

– Что случилось? – смущенно спросила Джинни. – Я думала, ты обрадуешься. Вы с Лючио собираетесь пожениться. А я могу поработать лето, пока не вернусь в университет. Это будет отличной практикой для меня.

– О нашей… свадьбе ты узнала от Лючио?

– Да, – ответила Джинни. – Лючио сказал, что получил особое разрешение, чтобы вы могли пожениться на следующей неделе.

– На следующей неделе! – ахнула Анна.

Джинни непонимающе посмотрела на нее.

– Разве ты не рада, Анна? Ведь ты же его любишь! – Пока Анна раздумывала, не рассказать ли сестре всю горькую правду о том, что случилось, Джинни продолжила разговор на языке жестов: – Кажется, он еще злится на тебя за то, что ты не сказала ему о Сэмми, но готов забыть об этом. Разве ты не в долгу перед ним? Он ведь еще и операцию оплатил.

Да, Анна была в долгу перед ним. В неоплатном долгу, но это все равно не изменит того, что лежит между ними: горечь, боль… предательство.

– В конце концов все будет хорошо, – кивнула Анна.

– Ты такая измученная. – Джинни дотронулась до ее руки. – Почему бы тебе не пойти домой и не отоспаться как следует? Я могу остаться с Сэмми до утра.

Анна сжала руку сестры.

– Ты просто ангел, Джинни, но я должна быть здесь. Все-таки я его мама.

– У него теперь есть и отец. Лючио сказал мне, что придет после работы. Скоро он появится здесь.

Лючио оказался легок на помине: в ту же секунду он возник в дверях.

– Привет, Анна. – Его темные глаза ловили ее взгляд. – Как дела у моего мальчика?

Его мальчика! Если бы Сэмми был его сыном, насколько проще все было бы! Анна изобразила улыбку.