Малкольм сдернул одеяло и попытался сесть. Однако это движение оказалось не по силам для его истощенного ранами тела. Малкольм не смог даже приподняться: мгновенно закружилась голова, и сотни острых иголочек как будто вонзились в плечо. Он бессильно упал на подушку, чувствуя, что сейчас потеряет сознание.

– Упрямый дурень! – сокрушалась Джейми, поправляя на нем одеяло. – У меня из-за тебя и так достаточно хлопот! Не хватает еще, чтобы ты свалился на пол!

– Мне не нужна ничья помощь, – проворчал Малкольм. – Тем более – твоя!

Обняв его за плечи, Джейми помогла ему лечь поудобнее. Малкольм слышал шелест шелка и чувствовал свежесть ее кожи; нежный лавандовый запах духов тревожил его. Он поспешно отдернул голову и отвернулся.

– Сам подумай, Малкольм, – мягко заметила Джейми, не обращая внимания на его мрачность, – зачем тебе вставать? Куда ты сейчас пойдешь? Ты и на ногах-то не удержишься!

– Не смей читать мне нотации, ведьма! – прохрипел Малкольм, сжимая кулаки. – Думаешь, я не понимаю, что за игру ты ведешь? Ты хочешь, чтобы я выжил, ради своего любовника-англичанина! Мы оба знаем, что за мой труп он большого выкупа не получит!

– Если тебе нравится так думать, пожалуйста, – спокойно ответила Джейми. «Пусть считает меня подлой предательницей – так будет лучше для всех», – со вздохом подумала она. – Но под моим надзором тебе становится лучше – и не все ли равно, зачем я это делаю?

– Зачем ты это делаешь, догадаться нетрудно! Твои мотивы прямы и открыты, как дорога в ад!

– Только в твоем воспаленном воображении! – не выдержала Джейми. – В самом деле, только слепой мог бы не заметить всего, что я сделала для тебя! Почему я не оставила тебя гнить в тюрьме? Почему не отвернулась и не пошла прочь? Ты бы умер как собака – и видит бог, только об этом я и мечтала со дня нашей последней встречи!

Малкольм приподнялся, чтобы ответить, но Джейми резким движением уложила его на место. Она избегала встречаться с ним взглядом, чтобы не вызвать новых болезненных воспоминаний. Память о пережитой боли и унижении, казалось, навсегда похороненная на дне души, проснулась и властно заявила о себе. А Джейми-то была просто уверена, что уже исцелилась от сердечной раны!

«Черт бы его побрал!» – думала Джейми. Она согласна лечить его, но оскорблять себя не позволит! Глубоко вздохнув, чтобы справиться с собой, она снова занялась его ранами.

– Посмотри, что ты наделал, осел упрямый! – Она указала на тоненькую, прерывистую струйку крови на одеяле – это вновь открылась рана на груди. – Малкольм хотел ответить, но Джейми прикрыла ему рот рукой. – Помолчи, Малкольм Маклеод, пока я не вставила тебе кляп. У меня нет настроения слушать твою брань.

Джейми медленно отняла руку. К ее удивлению, Малкольм молчал и в темных глазах его, обращенных к ней, застыло какое-то странное выражение… Джейми отвернулась, вдруг смутившись.

– Надо сменить тебе повязку, – быстро произнесла она.

– Где врач? – коротко спросил Малкольм. – Тот валлиец, что меня заштопал?

– Три дня назад уехал в Кембридж, – ответила Джейми, расстилая чистую ткань. – Мастер Грейвс полагает, что раны лучше заживают, если не бинтовать их слишком туго.

Малкольм попытался отодвинуться.

– Буду очень благодарна, если ты прекратишь со мной бороться.

– А что, у Грейвса нет помощника? – поинтересовался Малкольм, позволяя ей развязать старый бинт.

«Похоже, вежливое обращение действует лучше!» – с улыбкой подумала Джейми.

– Есть один, по имени Дейви, но он уехал вместе с доктором.

– И это было три дня назад? – Малкольм устало откинул голову. – Значит, я проспал трое суток?

– Проспал? Скажи лучше, провалялся без сознания! – ответила Джейми, упрямо не поднимая глаз. – И был беспомощен, словно новорожденный младенец!

– И ты все время сидела здесь, со мной?

В его голосе послышалась нотка нежности. Джейми, Замерев, взглянула на него. Словно пойманный за каким-то постыдным занятием, Малкольм нахмурился и поспешно отвел взгляд. Наступило молчание, но, похоже, ненадолго. Малкольм ждал только повода, чтобы нарушить вооруженное перемирие.

– Думаешь, у меня других дел нет, только сидеть с тобой? – снова заговорила Джейми. – Я заглянула сюда всего раз или два.

– Почему же я не видел здесь никого, кроме тебя? Ты спала здесь, в кресле.

– Тебе померещилось в бреду, – пробормотала Джейми, залившись краской.

Долгое-долгое мгновение Малкольм не сводил с нее глаз.

– Врешь, милая, и на редкость неумело.

– Да ты и сейчас бредишь!

– Не могу взять в толк, – продолжал он, словно не слыша ее слов, – зачем ты так надрываешься? Хочешь, чтобы твой любовник получил выкуп – понимаю; но стоит ли дежурить у моей постели и не спать ночами только для того, чтобы сделать ему приятное?

Джейми молча промывала рану. Из-под бинтов еще сочилась кровь, но в общем Малкольм быстро выздоравливал. Даже слишком быстро.

– На свете есть и иные способы ублажить мужчину – много более приятные для того, кто провел несколько месяцев вдали от возлюбленной… – Малкольм коснулся ее руки. От него не ускользнуло, как вздрогнула Джейми. – Впрочем, ты теперь, думаю, прекрасно в этом разбираешься.

Джейми сильно нажала на рану и отдернула руку, увидев, как исказилось лицо Малкольма.

– Стерва! – прорычал он, кривясь от боли.

Джейми сладко улыбнулась в ответ и продолжила свою работу. Малкольм мрачно молчал, но Джейми чувствовала приближение нового грозового взрыва и с нетерпением ждала прихода Кадди. Вчера на рассвете Мэри послала Кадди за своей безрассудной кузиной, и Джейми уговорила свою старую служанку подменять ее у постели больного днем.

В первую ночь после отъезда мастера Грейвса Джейми твердо решила и близко не подходить к Малкольму. Всю ночь она ворочалась в постели, не в силах сомкнуть глаз, и несколько раз за ночь, накинув халат, выходила из спальни и заглядывала в комнату больного. В конце концов она поняла, что легче будет просто ночевать рядом с ним.

– Если пообещаешь лежать спокойно, я, пожалуй, не стану перебинтовывать тебе бедро, – предложила она.

Малкольм что-то проворчал в ответ. Джейми вскинула глаза – и краска залила ее щеки, хотя лицо шотландца оставалось мрачно-спокойным. Нет, ей вовсе не хотелось бы менять Малкольму эту повязку! Тем более – под проницательным взглядом, ловящим каждое ее движение. Нервы ее были натянуты, и, когда он заговорил, она едва не подпрыгнула от неожиданности.

– Я уверен, под этими тряпками нет ничего такого, чего бы тебе не случалось видеть раньше.

– Хорошего же ты обо мне мнения! – фыркнула Джейми, краснея до корней волос.