Пер Гюнт и тролли. Иллюстрация Т. Киттельсена (1913)

Любовь троллей к тишине и покою мне импонирует, но объяснить ее я не могу. Ведь сами тролли бывают весьма шумливы. Однако их не пугает собственная перекличка в горах или издаваемые ими неприличные звуки, ничем не уступающие барабану и грому. Остается принять версию с Тором-громовержцем.

Из истребителей троллей наибольшим хитроумием наделены норвежцы Аскеладден и Пер Гюнт. Аскеладден чаще остальных нанимается на службу к троллю («глупому черту») и крадет у него ценные предметы. Подобно хитрецам из сказок о великанах он обманывает тролля, сжимая в кулаке сыр вместо камня, сливая в дырявый мешок якобы съеденную кашу и т. п. Изумленный тролль помогает Аскеладдену рубить лес и ухаживает за ним, пока герой не надоумливает его разрезать себе живот. Аскеладден – типичный простолюдин, наглый и заносчивый, знакомый нам по сказкам типа АТ 326.

Взаимоотношения Пера Гюнта с троллями гораздо содержательнее. Пер и сам частенько попадает впросак. Его разыгрывают, над ним потешаются, и самое главное – ему бывает страшно. Порой он, не задумываясь, пускает в ход ружье, как Тор свой молот, но порой ему необходимо пораскинуть мозгами. Чтобы помочь вышеупомянутому хозяину дома в Довре, Пер наряжается в тряпье, так что тролли принимают его за своего, прячет за печкой ручного медведя, выдав его за кошку, и шьет огромный башмак, в который ловит всех троллей[13].

Датчанину Бондеветте обычно не хватает сил справиться с троллями в одиночку. Крестьяне не замечают невидимок, и Бондеветте долго инструктирует своих помощников, чтобы те лупили дубинами по пустому месту.

Свенд Фаеллинг, подвизавшийся неподалеку от Орхуса, озабочен тем, где бы получить силу двенадцати человек. Сначала герою помогает тролль, нацеливающий его на борьбу со своим врагом, соседним троллем. Чтобы обрести нужную силу, Свенд должен выпить из преподнесенного ему рога. И он выпивает! Позднее он видит двух быков и, следуя указаниям тролля, нападает на одного из них. Под видом побежденного быка скрывался враждебный тролль (еще одна параллель с эпизодом о кошке Утгарда-Локи).

С эльфами, как мы помним, Свенд поступил по-другому – украл рог и обменял его на силу. Сила двенадцати человек отразилась на аппетите героя. Пищеварительная система заработала в двенадцать раз быстрее. Свенд кушал не меньше, чем Тор на пиру у Трюма, и испытывал массу неудобств. Фермер, к которому он нанялся, охотно согласился его кормить, приобретя вдоволь рабочей силы и удобрений для полей. Долгие годы спустя после смерти Свенда крестьяне с благоговением демонстрировали приезжим его двуручный меч в три с половиной метра длины, старый бук с металлическим кольцом, к которому он привязывал свою лошадь, горшок для варки мяса, который он ежедневно опустошал. Самых стойких гостей водили на гору Хавбьерг, где доблестный Свенд Фаеллинг присаживался и мыл руки и ноги в реке Сондерстранд.

Принято думать, что тролли, прежде всего трётли и скессы, питаются человечиной. Однако в сагах и сказках указаний на каннибализм тролля немного, особенно в сравнении с аппетитами лесной ведьмы. Огромная троллиха нападает на двенадцать купцов, заночевавших в нежилом доме, и устраивает кровавую расправу. Убив всех купцов, кроме одного, она разрывает тела на куски, поджаривает на огне и съедает. Пиршество прерывает спрятавшийся на чердаке Арнльот, по виду схожий с великаном. Он вонзает людоедке копье между лопаток, и она с воем убегает (Сага об Олаве Святом, 141).

Надеюсь, читателю памятны норвежская сказка «Пряничек» и исландская «Великанша и шахматы»: в них троллиха и скесса выполняют ту же функцию, что и ведьма, а хитрые герои скармливают людоедкам их собственных детей. Исландские скессы держат пальму первенства среди каннибалов. Людоедка Мойрхильд из одноименной сказки сидит на высоком утесе и грызет человеческий череп. А вот скесса из сказки «Гедливёр», живущая по соседству с хутором, не кажется людям опасной. Но рождественской ночью с хутора пропадает хозяин, а через год – один из работников. Оказывается, у скессы появился злой и капризный сын, который каждое Рождество требует себе человечьего мяса.

Пер Гюнт и тролли. Иллюстрация А. Рэкема (1936)

Отвратительная исландская великанша Грила специально спускается с гор на Рождество, чтобы утолить свой ненасытный аппетит жареным блюдом из непослушных детей. Она хватает проказников и засовывает их в свой мешок. Грила относится к древней категории ночных демонов – похитителей детей и великаншей, судя по всему, окрещена случайно. Она может представляться лисой с пятнадцатью хвостами, а в одной пещере с ней живет черный Йольский кот. Кот бродит по ночам во время Йоля, нападает и съедает тех, кто не обзавелся к Святкам какой-нибудь шерстяной обновкой, или похищает праздничное угощение. Эти причуды, несомненно, позднего происхождения, а вообще жизнь с черным котом навевает ассоциацию с ведьмой. Грила должна быть одинока, как полагается ночному чудовищу и сказочной ведьме, а она имеет трех мужей и двадцать сыновей. При таком обилии разновременных признаков невозможно определить предка мнимой великанши.

Хотя великаны из Йотунхейма мечтали сойтись с женщинами из Асгарда, они их не похищали, предпочитая официальное сватовство. Исключением служит похищение Идунн великаном Тьяцци, осуществленное по канонам сказочного жанра с заманиванием в лес, полетом в виде орла и т. д. Но Тьяцци была нужна не сама богиня, а ее золотые яблоки, дарящие молодость. И уж конечно, похититель не снабжал себя продовольствием.

Тролли же только и делают, что утаскивают людей, но далеко не всегда их пожирают. Обычно они заставляют человека выполнять черную работу, пока он сам не превращается в чудовище. Термин, служащий обозначением этих бедняг («те, кого забрали в горы»), схож с восточным понятием «унесенные призраками». Когда похищенный человек окончательно сходит с ума, тролли перестают за ним следить. Предоставленный самому себе, он может выйти обратно к людям, но добровольно с ними не останется.

В исландской сказке унесенного скессой мужчину трижды встречают в горах его товарищи. Через год после похищения он выглядит мрачным и унылым, но на обращенный к нему вопрос отвечает, что верует в Бога. Еще через год он не произносит ни слова и повадками напоминает тролля. На третий год перед испуганными людьми предстает настоящий тролль, злобный и сердитый, который утверждает, что верит только в «шум, гам и троллей в горах» – фраза, свидетельствующая о непростых взаимоотношениях троллей со звуками.

Особняком стоят случаи похищения юных девушек и младенцев. Девушки вызывают у тролля те же чувства, что богини у йотунов. Он уносит их целыми группами, чтобы герою-освободителю было из кого выбрать себе невесту. Этот сюжет вошел в моду благодаря не сказкам, а балладам XVI–XIX вв. Предполагают, что баллады создавались для прославления королей и рыцарей, поэтому тролли предстают в них подлыми и коварными врагами. Незамысловатая логика: героев прославляли, так как они жили на свете, а троллей смешивали с грязью, так как их не существовало.