— Быстро! Копайте! — загребаю землю и бросаю на него. Делаю это снова и снова, словно от того, как много я накидаю на него земли, зависит, выживу я или нет. Вот его уже не видно под ней. Мужик свернулся калачиком, закрыв руками лицо.

Остальные тоже начинают закапывать его. Прикрываю глаза, чувствуя, как все трясется. Все по плану. Еще пара мгновений, и это произойдёт.

— Тут кто-то есть! — первым замечает незнакомца Карен. Все оборачиваются, мужик, стоящий в двадцати метрах от нас, застывает. При нем нет оружия, значит, просто проходящий мимо.

— Я разберусь! Копайте! Нам уходить надо! — я срываюсь в сторону мужика. Он убегает. Не знаю, откуда во мне столько силы находится, но я словно выключаюсь и действую на автопилоте. Догоняю его в пару секунд, валю его на землю и делаю выстрел в воздух.

— Нет-нет! Не убивайте — стонет, рыдая. Его трясет. Я зажимаю ладонью его рот.

— Жить хочешь?! Хочешь?!

Тот кивает, пронизывая меня ужасом в широко раскрытых глазах.

Сунув руку в карман, вытягиваю оттуда наличку, вручаю ему все, что нахожу.

— Слушай внимательно! — рычу, смотря ему в глаза. — Сейчас мы уедем. Как только машина отчалит, ты тут же несешься к тому месту и откапываешь мужика. Все понял?

— Да, — кивает.

— Тут же откапываешь?! Слышишь, речь идет о секундах! Если не успеешь, и он зажмуриться, я найду тебя и выпотрошу, понял?!

Снова кивок.

— Теперь лежи. Как только уедем, рванешь туда.

Срываюсь обратно.

Они закопали его наполовину.

— Все! Поехали, живо! С той стороны мусора рыщут!

— А если его найдут! — кричи Араб.

— Да он уже трупом будет через минут пять! Пока найдут, уже кони двинет.

Араб стоит на месте. Подхожу к нему.

— Ты сам захотел поиздеваться над ним. Оставил в живых там под землей. Не нужно подставлять нас и сейчас. Менты рядом. Нужно ехать.

Араб бросает взгляд поверх моего плеча.

— В машину! — командует, и все запрыгивают внутрь.

Карен срывается с места, выезжая на проезжую часть.

Прикрываю глаза, сжимая кулаки. Меня трясет.

Глава 12

Я не могла сидеть на месте. Несмотря на то, что была на успокоительных, места себе не находила. Дом был полон полиции. Мама тряслась от неудержимого плача. А я просто отказывалась верить в то, что с ним что-то случилось.

Прошло уже четыре часа с того момента, как грабители покинули здание и нас освободила полиция. Это был самый ужасный момент в моей жизни — когда, выйдя в общий зал банка, я не обнаружила там отца.

Эти сволочи убили дядю Женю — охранника банка. Отец был знаком с ним, в прошлом году мы покупали у него овчарку. Дядя Женя был хорошим мужчиной, бывший участник боевых действий, всю жизнь проработал в милиции, а теперь был на пенсии. Это папа помог ему с трудоустройством. Хозяин банка — его знакомый. Дяде Жене предлагали место начальника отдела охраны, но он сказал, что не потянет. Переживал, что здоровья не хватит на столь ответственный пост. И согласился пойти простым охранником в зале.

Как я поняла из показаний свидетелей, отец, воспользовавшись тем, что грабители отвлеклись, освободил дядю Женю, а тот в свою очередь нажал тревожную кнопку. Налетчики поняли, что их план пошел насмарку, и, разозлившись, застрелили охранника. И ранили отца. А потом, когда они пустились в бегство, взяли с собой и папу.

Я не могла смотреть на маму. Буквально за пару часов она превратилась в живой труп. Кожа на ее лице была серой от горя. Она сидела, прижав его футболку к груди, и, раскачиваясь, молилась сквозь непрекращающиеся слезы.

Офицер полиции, которого оставили с нами, чувствовал себя неуютно. Решив не мешать нам, он удалился в кухню.

Вдруг раздался звук открываемой двери. Мы с мамой посмотрели друг на друга. «Это он», — промелькнуло в голове.

Мы рванули в сторону коридора. На пороге стоял отец. Я прикрыла рот ладонью, чтобы не разрыдаться. Но слезы упорно выступали на глазах, размывая картину.

Сердце сжалось от представшей картины. Папа был весь черный, будто валялся в пыли или грязи. Даже его русые волосы сейчас были цвета мазута. Его рубашка была вся разорвана, рукав перепачкан кровью.

Все происходит в сотые доли секунды. Я просто срываюсь к папе. Мама делает то же самое. Мы обхватываем его с двух сторон, до сих пор не веря своему счастью. Живой. Главное, что живой. Остальное — переживем. Справимся.

Мама рыдает навзрыд.

— Тише, Бобрик. Все хорошо. Прости, испачкал тебя, — улыбается он. А у самого голос дрожит.

— Пап, что они с тобой сделали? — всхлипываю, пытаясь протолкнуть образовавшийся в горле ком.

Папа погладил меня по голове.

— Девчонки, я все расскажу, только в душ сгоняю, — папа пытается отстраниться, но мы не отпускаем.

— Тебе в больницу надо, у тебя кровь, — мама наконец-то обретает способность говорить. Папа отмахивается.

— Ерунда, царапина просто. Перекисью своей зальешь, и все будет отлично, — он сбрасывает туфли и проходит вперед по коридору. К нему навстречу выходит офицер.

— Назар Альбертович, вы в порядке?

— Пять минут, — папа показывает ему ладонь. Тот кивает, не решаясь спорить. Как только папа скрывается в ванной, офицер тут же связывается со своими сотрудниками по рации.

— Пойду за аптечкой, — мама встрепенулась и бросилась вслед за отцом. Мне не остается ничего другого, кроме того, как отправиться в гостиную и ждать.

Спустя двадцать минут мама появляется в комнате.

— Перевязала ему руку, — вздыхает, присаживаясь на диван. — Соня, там такая рана глубокая, ему бы в больницу, но разве его уговоришь? — мама поднимает на меня глаза, и я вижу ее слезы.

Подсаживаюсь к ней на диван, обнимаю ее.

— Мам, не плачь. Если папа говорит, что все нормально, значит, так и есть, — заглядываю ей в лицо, улыбаясь. Она смотрит на меня с надеждой во взгляде.

Мне не по себе видеть ее такой. Запуганной, расстроенной. Всегда улыбчивая мама сейчас была похожа на старушку. Я ненавидела тех бандитов. Всем сердцем ненавидела. Я была уверена, папа не оставит это просто так. Он найдет их и накажет каждого.

— Где папа?

— Он с офицером в кабинете. Дает показания, — мама вытирает слезы платком. — Завтра приедет дядя Артем. Отец уже позвонил ему.

— Вот и правильно. С дядей Артемом они тут такую бучу наведут, поймают тех ублюдков в два счета. Не переживай, мам, все будет хорошо. Наш папа сильный. И его так просто не сломить. А те сволочи еще сто