– Ты боишься темноты?

Он кивнул:

– Да.

– Вот там, в самом сердце темноты, там, где нет даже проблеска света, находится вход в другой мир. Ты понял?

– Да, – снова кивнул мальчик. – А я смогу туда попасть?

И опять на морщинистом лице старухи появилась кривая, неприятная усмешка.

– Попадешь, – уверенно сказала она. – Рано или поздно попадешь. Ты точная копия твоего отца. Такой же негодяй, как и он, только маленький. Но ты ведь вырастешь. Вырастешь и превратишься в настоящее чудовище.

– Почему, бабушка?

– Потому что у тебя черная душа, – резко ответила старуха. Она слегка наклонилась вперед, вперила в него свои выцветшие, подернутые белесой пленкой глаза и рявкнула: – Это ведь ты и твои дружки ловите в городе кошек и перебиваете им палками лапы? Отвечай, мерзавец!

– Бабушка, я не…

– Не вздумай отпираться. Соседка видела тебя со сворой других паршивцев! И ты у них верховодил! – Она выпрямилась и снова потянулась за бутылкой, но остановилась, повернулась к мальчику и резко спросила: – Знаешь, что такое другой мир?

– Нет, – ответил он.

– Это ад! Место, где тебя будут жарить, как свинью, пока ты не превратишься в эскалоп!

Мальчик заплакал.

– Это неправда, – сказал он сквозь слезы. – Такого места нет.

– А вот и есть! И ты туда попадешь! Будь уверен, маленький мерзавец! – Старуха повернулась, но вместо бутылки взяла с тумбочки толстую книгу с крестом на обложке. – На вот, держи! – сказала она и пихнула книгу ему в лицо. – Почитай! Тут про все это написано!

Мальчик прижал книгу к груди и, всхлипывая, побежал к себе в комнату.

– Поджаришься! – крикнула ему вслед старуха, заливаясь пьяным, гортанным смехом. – Поджаришься, как кусок свинины!

Забежав в комнату, мальчик захлопнул дверь и прижался к ней спиной. Переведя дух, он поднес к глазам тяжелую книгу и открыл ее наугад. Взгляд его упал на отчеркнутую карандашом строчку, и он прочел:

«Сыплются кости наши в челюсти преисподней!»

Мальчик быстро перекинул страницы и увидел другую выделенную надпись:

«И будет он мучим в огне и сере!»

Мальчик захлопнул книгу и снова заплакал. Он понял, что бабка права. Рано или поздно он попадет в ад, в то страшное место, где жарят его отца и где – рано или поздно – предстоит жариться ему самому.

– Эй! – крикнула бабка. – Эй, малыш, ты слышишь меня? А ну, поди сюда!

Мальчик отложил тяжелую книгу, открыл дверь и нехотя поплелся в гостиную.

Бабушка по-прежнему сидела в кресле. Ее маленькие черные глаза, похожие на запутавшихся в морщинистой паутине жирных мух, смотрели на внука мутно и неприязненно, лицо в свете настольной лампы стало похоже на обтянутый дряблой кожей череп.

– Что, бабушка? – спросил мальчик, с опаской поглядывая на старуху.

– Принеси мне нитки из кладовки! – потребовала она.

– Хорошо. – Мальчик послушно повернулся и зашагал к кладовке.

Открыв дверцу, он нажал на кнопку выключателя – лампочка на мгновение зажглась, но тут же, цокнув, погасла. Мальчик пощелкал выключателем, но толку от этого не было. «Перегорела», – понял он, чувствуя досаду.

– Бабушка, а где твои нитки? – крикнул мальчик.

– На полке поищи! На дальней!

Чтобы пробраться к дальней полке, нужно было войти в темную кладовку. Мальчик не считал себя трусом, и все же заходить в пропахшую пылью кладовку было неприятно.

– Ты там что, уснул? – сердито спросила бабушка. – Давай скорее!

Мальчик набрал полную грудь воздуха и двинулся в глубь кладовки – шаг, второй, третий… И вот наконец он возле полок. Глаза немного привыкли к темноте, и мальчик почувствовал себя увереннее. Он протянул руку и принялся шарить пальцами по пыльной полке. И вдруг – в первое мгновение мальчик даже не успел понять, что произошло, – за его спиной что-то грохнуло, и свет исчез совсем.

– Попался, птенчик! – раздался из-за двери насмешливый голос старухи.

Мальчик быстро повернулся и кинулся к двери. Он ударил с разбегу по дверце руками, но она не открылась.

– Бабушка, что ты делаешь? – крикнул мальчик.

– Воспитываю тебя, маленький паршивец! – сказала старуха. – Думаешь, я не знаю, что ты учудил сегодня вместе со своими дружками? Это ведь ты поджег школьный тир! И не отпирайся – я знаю, что ты! Больше некому!

– Бабушка, открой дверь! – крикнул мальчик.

– Ну уж нет, – просипела за дверью старуха и захихикала своим гадким, шамкающим смехом. – Посиди и подумай над своим поведением! Это матери на тебя плевать, а я сделаю из тебя человека.

– Бабушка, я не поджигал тир! Это не я, это старшие мальчишки! Бабушка, мне страшно!

– Это хорошо, что страшно, – прошамкала старуха. – Посиди часок взаперти. Это научит тебя ценить свободу.

За дверью зашаркали тапочки, и мальчик понял, что бабушка уходит.

– Открой! – крикнул он гневно. – Открой, бабка!

Мальчик принялся дергать дверную ручку, бить по двери кулаками. Но дверь не поддавалась, а из комнаты не доносилось ни звука. Мальчик кричал, грозил, просил, умолял и в конце концов разрыдался.

Ему вдруг показалось, что старуха ушла. Что там, за дверью кладовки, никого нет, что там такая же жуткая тьма, что и внутри. И везде тьма – во всем мире! – беспросветная тьма, куда не проникает ни один луч света.

Мальчик закрыл лицо руками и заплакал. Борьба с дверью вымотала его, и, проплакав еще пять минут, он вдруг уснул.

Проснулся он неожиданно. Открыл глаза и сначала даже не понял, где находится. А поняв, тут же вскочил на ноги и снова ударил по двери кулаками.

– Бабушка! – крикнул он. – Бабушка!

За дверью послышался шорох. Мерцающий свет в щелях вдруг погас, но тут же замерцал снова. Кто-то тихо прошел мимо двери.

Мальчик приник к щели, стараясь что-нибудь увидеть. И вдруг черная тень упала на щель с той стороны, и кто-то хрипло зашептал, обдав лицо мальчика страшным, зловонным запахом:

– Ты все еще там, маленький ублюдок?

– Да, – тихо пробормотал он.

Мальчик понял, что это за запах. Так – гнилостно-сладковато – пахнет рот бабушки после того, как она выпьет несколько рюмок коньяка. И едва он это понял, как дверь открылась, и жесткие, костлявые пальцы старухи схватили его за волосы…

17

Костолом вышел на стукача-агента по кличке Щепа, повинуясь приказам, которые звучали у него в голове. Случилось это накануне вечером. А сегодня утром он вновь пришел к Щепе.

Стукач приветствовал его веселым возгласом: