— Да, это я. А ты ожидал увидеть кого-то другого? — ответил, усмехаясь, кавалер незнакомки. — Ситуация осложняется, не так ли?

— Не так! — резко обронил голос. — От меня тебе все равно не уйти. Лучше сдавайся сразу.

— Зачем? — Последний вопрос содержал ровно столько издевки, сколько ее можно было уместить в одно короткое слово.

— Вы у меня на крючке, а это посерьезней, чем если бы сюда слетелась вся межгалактическая полиция! — Голос был полон нешуточной угрозы.

— Иди к дьяволу, — дружески посоветовал незнакомец, захлопнул эгнот и положил его к себе в карман. Тут в их небольшой загадочный междусобойчик вклинился руководитель террористической группы:

— Так-так, и что же мы имеем? — протянул Петр Летин, тоже переходя на межгалактический. — А имеем мы, похоже, под нашим и без того жареным боком двух преступников международного пошиба с имперским катером на хвосте. — И он ткнул пальцем в летательный аппарат с федеральной эмблемой. У Михаила Летина временно перехватило дыхание, но этого никто из окружающих, увлеченных событиями, не заметил.

— А ты догадлив, Петр Летин, — насмешливо откликнулся незнакомец. — И кстати, возможности нашего «хвоста» значительно превосходят возможности вашего. Поэтому, чтобы увести нас отсюда без ущерба, твоему Проводнику не мешало бы поторопиться.

Петр прищурился одним глазом на незнакомца, похоже, копаясь мысленно в памяти.

— Что-то я не припомню, чтобы мы были знакомы, — проронил он.

— Владимир Карриган, — представился его собеседник. — Девушку можешь звать просто Илли.

Девушку при звуке ее имени заметно передернуло. «Илли», — повторил одними губами Михаил Летин имя международной преступницы, не ставшее, как ни странно, от этого убийственного факта менее сладким.

— Так вот, Владимир Как-Тебя-Там. Боюсь, что моему братишке не под силу будет увести такую уйму народа… — Он пересчитал взглядом своих людей. Михаил догадался, что Петр едва ли рассчитывал на его возможности даже в отношении своей команды и планировал взять с собой лучших, а остальных — тех, на кого силы у брата не хватит, — оставить, да попросту бросить здесь на милость полиции.

Карриган помолчал, глядя на Михаила пробирающим до костей, словно сквозной ветер, взглядом и произнес:

— Ты очень недооцениваешь своего брата. А зря.

Петр зло усмехнулся сквозь зубы:

— Да ты, я гляжу, спец по Проводникам!

— В какой-то мере, — обронил Карриган. В этот момент воздух в холле наполнился неприятным до озноба звуком, напоминающим высокий жутковатый вой бормашины. Одновременно пол под ногами осажденных мелко завибрировал — точнее, это завибрировал сам отель. А вместе с ним завибрировали, стуча, как кастаньетами, зубами, все, кто находился в розовом холле. Активней всех завибрировал хозяин «Горного орла» Фредди А. Бельмонд, поскольку, кроме всего прочего, трясся за свое добро, и еще до начала этого «всего прочего».

— Боже мой, нет! Не надо! — закричал он, суетливо хватаясь руками за те предметы обстановки, до которых мог дотянуться. Служащие отеля своего хозяина, увы, не поддержали, а завизжали на пару, упали на четвереньки и принялись куда-то бестолково отползать. Две другие девушки — обе беглые преступницы — сохраняли хладнокровие, мужественно воздерживались от визга и держались почти стойко, уцепившись за ближайших попавшихся под руки мужчин. Что же касается последних — они в большинстве своем восприняли происходящее как очередное неизбежное зло.

— Работай, Проводник! — приказал Карриган убийственно спокойно. В его взгляде Михаил прочел еще более властный приказ, чем в голосе.

— Давай, Мишка! Иначе через минуту все здесь рассыплется в пыль! У них «Икс-вибро»! — заорал Петр. Как ни плохо Михаил разбирался в оружии, но и ему было известно, что «Икс-вибро» является единственным редким видом оружия, разрушающим материальные ценности, не причиняя вреда живым организмам. Но не приказ Карригана и не отчаянный выкрик Петра заставили роковой барьер в его подсознании обрушиться с погребальным треском. В безумной тряске, почти оглушенный воем «Икс-вибро» и визгом девчонок, с доносящимися откуда-то воплями «нет!» и «не надо!», все еще не осмеливаясь на решительный шаг, он поймал вдруг взгляд незнакомки… И пошатнулся.

«Слизняк!» — ударил наотмашь беспощадный приговор, яснее самых громких воплей написанный в ее взгляде. И дрогнул, давая миллионы трещин, его старый уютный внутренний мирок, и осыпался, как каменная скорлупа с реликтового яйца, где шевельнулся и властно забился, оживая после долгого сна, детеныш динозавра. Там, за опавшими скорлупками, распахивался огромный мир — безбрежный, пугающий до щемящей дрожи в сердце — его новый мир, который ему, врожденному Проводнику, суждено было со временем исходить и познать. А пока перед ним лежала самая первая дорожка —он ощутил ее под ногами, едва только рухнул каземат старого страха.

Не колеблясь больше ни секунды, Михаил сделал по этой дорожке первый радостный шаг, еще не веря в себя, еще боясь, что дорога из-под ног вдруг исчезнет, и услышал внутренним слухом спокойный голос: «Веди, Проводник. Не бойся — я помогу. Веди». Ничему больше не удивляясь, чувствуя только всем существом мощную стороннюю поддержку, он вобрал в себя, словно вдохнул, все окружающее: людей, стойку, дрожащие стены и даже деревянные кресла — взял столько, сколько смог захватить одним панорамным взглядом.

Он чувствовал, что идет, но не ведал куда. Он видел только тех, кого уводил с собой: они стояли вокруг него (а кое-кто продолжал еще ползать). Еще он видел зал отеля и как окна подернуло, словно занавесями, желтовато-белесой пеленой. Зато тряска исчезла и оборвался занудный вой. Идти Михаилу было трудно: слишком большой клочок мира он сгоряча прихватил с собой, слишком много лишнего… Сила покидала его с каждым шагом, и он, опасаясь уронить что-нибудь (или кого-нибудь) по дороге, уже подумывал о легкой передышке на полпути, понятия не имея, возможно ли это осуществить на деле, когда туманные занавеси на окнах начали истончаться. Он понял, что дорога привела его — что, собственно, и свойственно дорогам — в какое-то конкретное место.

За распахнутыми окнами отеля простиралось бело-коричневое поле. С чайного цвета небес редкими и очень крупными хлопьями падал снег.

Михаил осторожно расслабился — постепенно, как будто опасаясь разбить нечаянно в чужих измерениях драгоценный островок собственного мира. Он пересчитал глазами людей: Илли, Карриган, террористы с Петром, бежевый герой и Фредди А.Бельмонд. Последний прилепился — видимо, намертво — к кедровой стойке. Все они наблюдали с удивлением процесс падения снега в распахнутых окнах.

Исчезли обе девушки из обслуги. Михаил подумал, что потерял обслуживающий персонал отеля где-то в пути, на неведомой дорожке. Не успев еще как следует осознать всю трагедию совершенной промашки и весь ужас их теперешнего положения (если бы успел, то бросился бы сей момент к ним на выручку), Михаил четко услышал в собственной голове чужой голос: «Девчонки остались — слишком привязаны».