Однако, встретившись тем же вечером с Бринд Амором, он обнаружил, что его поджидает еще одна. Чародей стоял на самой высокой башне Собора, наедине со звездами. Маг вежливо выслушал все планы и аргументы Лютиена, кивая головой, пока тот говорил, и Лютиен далеко не сразу понял, что его друг чем-то глубоко обеспокоен.

— Все правильно, — кивнул Бринд Амор, когда Лютиен решил, что сказал уже вполне достаточно. — Прекрасная мысль — включить в экспедицию гномов. В конце концов, они лучше всех ориентируются в горах и жаждут крови циклопов. Если Гринспэрроу стоит за этим — а мы оба знаем, что так и есть, — пусть народ Беллика получит доказательство этому, если они найдутся, и это главное.

Но спустя мгновение улыбка Лютиена погасла.

— Ты не можешь идти с ними, — сказал король.

Лютиен разинул рот.

— Но…

— Ты нужен мне, — пояснил Бринд Амор. — Нам грозит новая опасность, и опасность куда более серьезная, она надвигается с востока.

— Что может быть серьезнее циклопов?

— Хьюготы.

Лютиен начал было протестовать, но внезапно до него дошел смысл сказанного. Хьюготы! Древнейшие враги Эриадора на Эйвонских островах, самый страшный из кошмаров.

— Когда? — пробормотал юноша. — Одинокое судно или запланированный набег? Где? Сколько кораблей?

Иссохшая рука старого мага взметнулась в воздух перед лицом молодого человека, призывая его к молчанию.

— Я говорил с посланцами деревни Гайби, что на берегу залива Колтуин, — пояснил король. — Это был серьезный набег, более двух десятков галер. Они не сошли на берег, хотя и собирались, им помешал героизм жителей Гайби.

Лютиен ответил не сразу, пытаясь прийти в себя после услышанного.

— Мы уверены, что Гринспэрроу подбивает циклопов вносить раздоры в наше королевство, — продолжил Бринд Амор. — И помешать потенциальному союзу Эриадора с Дун Дарроу. Я подозревал, что король Эйвона в любом случае не оставит Эриадор эриадорцам, что теперь и подтверждается.

— И ты к тому же веришь, что Гринспэрроу вошел в сговор с варварами? — предположил Лютиен.

Бринд Амор с сомнением покачал головой. Он действительно этого опасался, но не понимал, как король Эйвона мог бы заключить подобный союз. Хьюготы уважали физическую силу. Они не видели большого прока в «цивилизованном» народе Эйвона и открыто ненавидели колдунов. Бринд Амор, сам суровый северянин, возможно, и сумел бы поладить с ними, но не Гринспэрроу, франтоватый и слабый, который не делал секрета из своих магических способностей. Таким образом, хотя подобный союз и упрочил бы позиции Эйвона, Бринд Амор сомневался, что Гринспэрроу стал бы иметь дело с варварами Айсенленда.

— Этот человек гораздо охотнее имеет дело с тупыми одноглазыми, — озвучил свою мысль Лютиен.

— Он охотнее правит одноглазыми, — поправил Бринд Амор. — Но король, не являющийся хьюготом, не сумеет согнуть волю свирепых уроженцев Айсенленда.

— Даже при помощи волшебства?

Бринд Амор вздохнул, не зная, что ответить.

— Отправляйся в Гайби, — сказал он Лютиену. — Возьми с собой Кэтрин и Оливера.

Это приказание разочаровало молодого Бедвира, который все еще надеялся отправиться в горы на поиски банд циклопов, но он не стал возражать. Лютиен понимал необходимость обуздать хьюготов, хотя и продолжал надеяться, что нападение на Гайби было одиночным налетом, а не частью большого плана.

— Я уже послал весть всадникам Эрадоха, — пояснил Бринд Амор. — Один их отряд расположился возле Гайби, чтобы обеспечить рыбакам безопасность, а разведчикам приказано наблюдать за всем восточным побережьем, до самого Чамберса на юге.

Теперь Лютиен понял, насколько серьезно король отнесся к угрозе со стороны варваров, и не стал возражать.

— Пойду собираться, — сказал он, поклонился и уже повернулся, собираясь уйти.

— Сиоба и каттеры пойдут с Шаглином в горы, — сообщил ему Бринд Амор. — Чтобы разузнать о циклопах все, что удастся. Они будут ждать твоего возвращения. — Бринд Амор подмигнул. — Я пущу в ход кое-что из колдовских штучек, чтобы ускорить твое путешествие. Так что у тебя еще будет шанс напоить «Ослепительный» кровью циклопов.

Лютиен оглянулся на старого короля и улыбнулся, испытывая искреннюю благодарность. Ответная улыбка Бринд Амора растаяла, едва молодой человек скрылся из виду. Даже если Гринспэрроу и не стоял за набегом хьюготов, у возрожденного королевства Эриадор возникли серьезные проблемы. Бринд Амор приписывал немалую часть успеха в войне с Эйвоном Гаскони, которая отнеслась к Эриадору настолько доброжелательно, что даже выступила в войне на стороне молодого королевства. Это нанесло Гринспэрроу серьезный удар. Однако Бринд Амор получил эту не слишком значительную помощь от обширного южного королевства, пообещав несколько весьма выгодных сделок. Теперь, с появлением хьюготов, новый король вынужден послать на юг сообщение, что ко всему восточному побережью, включая важнейший порт Чамберс, нельзя приблизиться без сильного эскорта мощных военных судов.

Бринд Амор знал, что гасконцы будут недовольны, что они могут даже прийти к заключению, что под защитой Гринспэрроу Эриадор будет более безопасным местом для их торговых кораблей. Одно слово об этом, обращенное к королю Эйвона, может вновь вовлечь Эриадор в открытую войну. И Бринд Амор опасался, что эту войну им уже не выиграть. В Эйвоне гораздо больше жителей, гораздо более обученная и лучше экипированная армия, не говоря уж о союзниках-циклопах. И хотя старый маг считал себя более могучим чародеем, он не мог игнорировать тот факт, что являлся единственным волшебником Эриадора, в то время как при дворе Гринспэрроу находились как минимум четыре герцога-чародея да еще герцогиня Мэннингтон.

И если еще и хьюготы заключили союз с Гринспэрроу…

С ситуацией в Гайби следовало разобраться немедленно и с полным вниманием. Лютиен, Кэтрин и Оливер были лучшими посланцами для этой миссии, и король уже отправил туда около сорока военных судов, почти половину флота из Даймондгейта. Кораблям следовало пройти вдоль северного побережья Эриадора и встретиться с Лютиеном в Гайби.

Король возрожденного Эриадора провел всю ночь на башне Собора, размышляя и тревожась, ища ответа в звездах, но не нашел ничего, что могло бы помочь устранить возникшую опасность.

Она была миниатюрной женщиной, худощавой, с аккуратно подстриженными золотыми волосами. Она носила много дорогих украшений, включая бриллиантовую заколку для волос и брошь, сверкавшую даже при самом слабом свете. По любым меркам Диана Велворт, герцогиня Мэннингтон, была весьма утонченной, элегантной женщиной, настоящей красавицей. Именно поэтому она выглядела совершенно неестественно в холодных и суровых горах Айрон Кросса, в окружении вонючих и грубых циклопов.

Вожак одноглазых, громила весом фунтов в триста, чей рост приближался скорее к семи, чем к шести футам, нависал над Дианой. Казалось, верзила с легкостью может обхватить и придушить миниатюрную женщину одной рукой, тем более что Диана ругала его на все корки и ему явно хотелось прихлопнуть ее на месте.