— Мы ездили туда на конференцию.

— Вот именно! Мы должны были заниматься делами, поэтому и не ходили на пляж. Нам нужно привлечь сюда тех, кто ценит роскошь. Я также считаю, что следует построить бассейн в самом замке. Полагаю, тебе придется повременить с продажей, пока мы не переделаем это место. Мне кажется, нам не удастся уговорить вдовушку остаться здесь в качестве смотрителя.

— Да, на это надежды мало.

— Найдем других, — пожала плечами Марсия, потом, услышав звонок своего мобильного телефона, извинилась и оставила Хеймиша одного.

— Вы действительно собираетесь вырубить апельсиновые деревья Ангуса? — раздался сзади приглушенный голос Сьюзи.

Хеймиш замер, подыскивая ответ, а она подошла и встала напротив него.

— Я не знал, что ты здесь, — выдавил из себя он.

— Я занималась рассадой. Хотела высадить ее сразу во фруктовый сад, однако теперь придется подыскать другое место. Мне следует извиниться?

Хеймиш все еще пребывал в замешательстве.

— Ты могла бы сообщить лам о своем присутствии.

— Я не хотела подслушивать, просто слова Марсии вызвали во мне такое чувство… впрочем, это не мое дело. Ангус так гордился своими апельсиновыми деревьями, — задумчиво добавила Сьюзи.

Хеймиш напрягся.

— Кто-то другой станет гордиться плавательным бассейном, — проговорил он.

— Скорее всего, им станет гордиться Марсия. Деньги от продажи замка пойдут в трастовый фонд? — Услышав утвердительный ответ, Сьюзи спросила: — У вас с Марсией будут дети, которые унаследуют его?

— Я как-то не думал об этом.

— Просто твой сын мог бы предпочесть унаследовать замок, а не кучу обесцененных денег. Хотя ты уже сделал свой выбор.

— Что я стану делать с этим замком? — спросил он.

— Ты мог бы посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, — резко сказала она. — Тебе известно, что местные жители всю зиму питались апельсинами Ангуса? Правда, ты не придаешь этому значения.

— Нам обоим нужно продолжать жить дальше.

— Я и продолжаю, — раздраженно произнесла она, — а ты топчешься на месте, насколько я понимаю. Получив деньги, ты вернешься в безопасную нору на Манхэттене!

Отвернувшись от него, Сьюзи принялась обрывать кумкват и складывать плоды на скамейку.

— Что ты делаешь? — спросил Хеймиш.

— Обрываю твой кумкват, — процедила она, — чтобы сделать мармелад.

— Ты же не умеешь готовить, — проговорил он.

— Ничего, научусь, — с достоинством произнесла она. — Послезавтра я уезжаю, поэтому хочу взять с собой немного мармелада из кумквата Ангуса.

— Я могу найти рецепт мармелада в Интернете.

— Найди, — сказала она, а потом прибавила, решив, что вела себя как брюзга: — Спасибо, я воспользуюсь твоим рецептом завтра.

— Завтра приезжает риэлтер, тебе нужно уложить вещи, а еще поплавать напоследок. Поэтому давай сделаем мармелад сегодня. Мы должны начать прямо сейчас, если хотим закончить до полуночи.

Приготовление мармелада оказалось непростым делом.

Хеймиш нашел рецепт в Интернете, и теперь предстояло переработать две корзинки кумквата.

Сьюзи и Хеймиш, стоя рядом, принялись очищать плоды. Конфета и Роза быстро заснули, Марсия работала в своей комнате.

Разлив мармелад по банкам, они расставили их на кухонном столе. За все это время Сьюзи и Хеймиш едва обмолвились десятком слов.

— Мы поставим банки в коробки, — произнес наконец Хеймиш. — Если мы отправим мармелад самолетом, то он прибудет в Штаты вовремя и у тебя будет возможность лакомиться им каждое утро. И всякий раз ты станешь думать, что кумкватовые деревья были выращены не напрасно. — Произнеся эти слова, Хеймиш понял, что совершил ошибку, так как напомнил Сьюзи о неизбежности вырубки сада. — Не думай об этом, — сказал он. — Продолжай жить дальше.

— Я должна забыть о Долфин-Бэй? — приподняла бровь Сьюзи.

— Если воспоминания причиняют тебе страдания, то да, должна.

— Как только я забуду все, что причиняет мне душевную боль, у меня начнется достаточно скучное существование.

Хеймиш поправил банку с горячим мармеладом, стоящую на столе, и она треснула. Мармелад разлился по столу. Хеймиш попытался отодвинуть другие банки от разбившейся, однако обжегся и разбил очередную емкость с мармеладом.

— Если ты поднимешь еще одну банку, то расколешь все остальные, — усмехнулась Сьюзи. — А я действительно хочу взять немного мармелада домой.

— Но я только… — он посмотрел на банки, потом на свои обожженные пальцы.

— Оставь! — приказала Сьюзи и потащила Хеймиша к раковине, чтобы отмыть его руки. — Я принесу мазь от ожогов.

Хеймиш покачал головой, возразив, что ничего серьезного не произошло, но она стала удерживать его руки под струей холодной воды.

— Я очень сожалею по поводу деревьев, — сказал он.

— Ладно, ерунда, — холодно произнесла Сьюзи и шмыгнула носом.

— Не плачь. Мы не станем вырубать апельсиновые деревья. Я не могу видеть, как ты…

— Как я плачу! Поэтому ты делаешь так, как я хочу? — Сьюзи сильнее захлюпала носом. — Я хочу, чтобы ты носил килт каждый третий понедельник месяца до конца своей жизни.

— Не глупи! — Хеймиш отступил назад. Увидев ее озорной взгляд, он в изумлении посмотрел на нее. — Ты заплакала специально, чтобы добиться своего?

— Я никогда не прибегаю к таким уловкам. Но мне на самом деле хочется, чтобы ты носил килт, сводя женщин с ума. Я же дразнила тебя, Хеймиш Дуглас! Неужели ты не понял?

— А слезы?

— Оставь в покое мои слезы! Мне это наскучило.

Это какое-то сумасшествие! Сьюзи с заплаканными глазами смотрела на Хеймиша.

— Я не люблю, когда ты плачешь.

— Я не плачу, — процедила она, скрестив руки на груди.

— Ты сумасшедшая. Я хочу… — начал он.

— Чего ты хочешь, Хеймиш Дуглас?

Вопрос повис в воздухе. Внезапно поддавшись эмоциям, Хеймиш выпалил:

— Я хочу поцеловать тебя!

Наступило молчание. Сьюзи, как бы раздумывая, приподняла бровь, а затем хитро прищурила глаз.

— Так чего же ты ждешь?

Хеймиш, наверное, сошел с ума, раз, будучи помолвленным с Марсией, желал поцелуя со Сьюзи! Его невеста могла войти в кухню в любую минуту. Однако он потерял контроль над собой.

Обняв ее за талию, он помедлил какое-то время, глядя ей в глаза, потом притянул к себе.

Хеймиш улыбнулся Сьюзи и взглянул на нее с невероятной нежностью. Она беспомощно смотрела на него, ощущая, как бешено колотится ее сердце. Сьюзи начинала все больше влюбляться в человека, стоящего напротив нее. Она не могла думать ни о Марсии, ни о своем покойном муже. Ее интересовал только Хеймиш.