Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В «Уол-марте» тоже есть мячи, – говорит Рэй. – И там все дешевле.
– В «Квик пике» есть фиолетовые. Это ее любимый цвет. А в «Уол-марте» может и не быть фиолетовых.
– Если нет, мы заедем в «Квик пик» на обратном пути.
Он чувствует, как тяжкий груз давит ему на голову. Все равно будет, как хочет она. Она всегда добивается своего. Иногда ему кажется, что семейная жизнь – это футбольный матч, а он сам – куортербек в слабейшей команде. Он должен выбрать подходящий момент. Сделать короткий пас.
– На обратном пути он будет на другой стороне, – говорит она, словно их затянуло в поток движения на бойкой улице в большом городе, словно они не ползут через почти опустевший городок, где закрывается большинство магазинов. – Я забегу на минуточку, куплю мячик и пулей назад.
При твоих двухстах фунтах, думает Рэй, о полетах пулей речь уже не идет.
– Они стоят всего девяносто девять центов, – говорит она. – Не будь таким скрягой.
А ты прекрати швырять деньги на ветер, думает он, но вслух отвечает:
– Раз уж ты все равно зайдешь, возьми мне пачку сигарет. У меня кончились.
– Если ты бросишь курить, мы сэкономим сорок долларов в неделю.
Он и так экономит. Он переводит деньги приятелю из Южной Каролины, чтобы тот слал ему сразу по дюжине блоков. В Южной Каролине блок дешевле на двадцать долларов. Это немалые деньги даже сейчас. Так что он экономит. Он говорил ей об этом сто раз, и еще не раз скажет, но какой в этом толк. У нее в одно ухо влетает, из другого вылетает. В голове ничего не задерживается, поскольку там пусто.
– Я выкуривал по две пачки в день, – говорит он. – А теперь – меньше половины. – На самом деле он курит больше. Она это знает, и Рэй знает, что она знает. Так всегда и бывает, когда столько лет проживешь вместе. Груз, давящий на голову, стал еще тяжелее. К тому же Рэй видит, что Биз по-прежнему смотрит на Мэри. Он кормит чертова пса, он зарабатывает на корм, но Биз все равно смотрит на Мэри. А еще говорят, что джек-рассел-терьеры смышленые.
Он сворачивает на стоянку у «Квик пика».
– Если ты так хочешь курить, покупай сигареты у индейцев, – предлагает она.
– В резервации уже десять лет не продают беспошлинные сигареты, – отвечает он. – Я тебе сто раз говорил. Ты просто не слушаешь. – Он проезжает мимо бензоколонок и останавливается неподалеку от входа в магазин. Тени нет. Солнце стоит прямо над головой. Кондиционер в машине работает еле-еле. Они оба обливаются потом. Биз на заднем сиденье часто дышит, вывалив язык. Кажется, будто он улыбается.
– Значит, пора бросить курить, – констатирует Мэри.
– А тебе пора бросить жрать печенье с кремом, – заявляет Рэй. Он не хотел этого говорить – он знает, как она обижается на замечания насчет ее веса, – но слова сами сорвались с языка. Он не смог удержаться. Вот так вот.
– Я уже год его не ем.
– Мэри, коробка стоит в буфете, на верхней полке. Коробка на двадцать четыре штуки. За банкой с мукой.
– Ты шпионил за мной? – Ее щеки краснеют, и он видит ее такой, какой она была раньше: красивой. Ну ладно, хорошенькой. Все говорили, что она хорошенькая, даже его мать, которой Мэри совершенно не нравилась.
– Я искал открывашку, – объясняет он. – Купил лимонад. В стеклянной бутылке с металлической крышкой.
– И ты искал ее на верхней полке проклятого буфета?!
– Иди покупай свой мяч, – говорит он. – И возьми мне сигарет. Будь человеком.
– А никак нельзя потерпеть до дома?
– Можешь взять подешевле, – говорит он. – Они похуже, но подешевле. Называются «Гармония премиум». – На вкус напоминают засохший коровий навоз, но ничего. Ладно. Лишь бы Мэри заткнулась. Сейчас слишком жарко для споров.
– И где ты будешь курить? В машине, как я понимаю, и мне придется всем этим дышать.
– Я открою окно. Я всегда открываю.
– А я куплю мяч и вернусь. Если ты все еще будешь уверен, что тебе необходимо потратить четыре с половиной доллара, чтобы отравить себе легкие, тогда сам и пойдешь. А я посижу с ребенком.
Рэя бесит, когда она называет Биза ребенком. Он – собака, и даже если он такой умный, каким его представляет Мэри, похваляясь перед знакомыми, он все равно срет на улице и лижет то место, где у него были яйца.
– Купи себе пару печеньиц с кремом, – говорит он. – Или, может быть, там будет специальная цена на бисквиты.
– Ты злой, – отвечает она. Выходит из машины и хлопает дверью.
Он припарковался почти впритык к зданию магазина, и Мэри приходится двигаться боком, пробираясь между стеной и машиной. Рэй знает, что она знает, что он за ней наблюдает и видит, какая она стала толстая. Он знает, что она думает, будто он нарочно припарковался так близко к зданию, чтобы ей пришлось идти боком, и, может, так и есть.
Ему очень хочется курить.
– Ну вот, Биз, старина, остались мы с тобой вдвоем.
Биз ложится на заднем сиденье и закрывает глаза. Пусть он встает на задние лапы и скребет ими пару секунд, когда Мэри включает музыку и велит ему танцевать, а если она говорит ему (ласковым голосом), что он плохой мальчик, бредет в угол и садится там мордой к стене, но он все равно гадит на улице.
Время идет, Мэри не возвращается. Рэй роется в бардачке, ищет хоть какие-нибудь сигареты, которые мог там забыть, но сигарет нет. Зато он находит «Снежок», маленькое шоколадное пирожное с кремовой начинкой, в целлофановой упаковке. Рэй тычет пальцем в «Снежок». Жесткий, как окоченелый труп. Ему уже тысяча лет. Может быть, больше. Может, он приплыл на Ноевом ковчеге.
– У каждого своя отрава, – говорит он. Разрывает обертку и бросает «Снежок» на заднее сиденье. – Хочешь, Биз? Давай оторвись.
Биз расправляется со «Снежком» в два укуса. Потом принимается слизывать с сиденья кокосовую стружку. Мэри наверняка разоралась бы, но Мэри здесь нет.
Рэй смотрит на индикатор уровня топлива и видит, что бак уже наполовину пуст. Можно, конечно, выключить двигатель и открыть окна, но тогда он точно сварится заживо. Сидя на солнце в ожидании жены, которая отправилась покупать фиолетовый мяч за девяносто девять центов, хотя ей известно, что в «Уол-марте» есть точно такие же по семьдесят девять. Но там они могут быть красными или желтыми. Талли такое не надо. Только фиолетовый для принцессы.
Он сидит и сидит, а Мэри все не идет.
– Господи Боже! – произносит он.
Его лицо обдувает прохладный воздух. Он снова думает выключить двигатель, чтобы сэкономить немного бензина, а потом говорит себе: какого черта?! И сигарет она ему не принесет. Даже самых дешевых. Это он знает наверняка. Зря он сказал про печенье в буфете.
В зеркале заднего вида он замечает молодую женщину. Та направляется к его машине. Она еще толще, чем Мэри; огромные сиськи колышутся под синим комбинезоном. Биз тоже видит ее и заливается лаем.