Ага, а как она могла с ним разговаривать? Разве что в тюрьму на свидание направиться? Или, да, «малявы» писать… Хотя, может, так и будет? От Инги всего можно ожидать!

— Твой Паша точно хотел сделать со мною что-то нехорошее, потому вооружился и явился в Калинин. А ты его покрываешь! Но теперь он попался и расскажет в милиции, чтобы скостить срок, всё! Вытрясут и насчёт валюты. А у тебя я и спрашивать ничего не буду. На это милиция имеется. Хотя, мне уже примерно ясно.

— И, что, Слава, теперь уже и ты будешь подозревать, что это я настроила Пашу напасть на тебя? Но это же глупо и ужасно звучит! Я же твоя жена и такое и замышлять просто не могла!

— Ну, ты же подозревала, что это я избил и ограбил Пашу! Хотя, вроде, и твой муж? Но милиция выяснила, что я тут ни причём. А вот ты в апреле явно хотела погулять с ним и потому мне ничего не рассказала! Но не получилось и попалась! — Я решил, не раскрывая подробностей, обострить ситуацию. Но Инга промолчала. — И сейчас у тебя с Пашей не всё чисто! Но я, Инга, пока ещё не всё разузнал. Хоть и хочется жить вместе, но я тебя уже бояться стал и не доверяю. Вроде, и старался, чтобы у нас всё хорошо было. Но что-нибудь случается, и я узнаю о тебе нехорошее. Знаешь, так нельзя!

— Слава, я ничего такого не замышляла! Я с тобой жить хочу, а не с Пашей! Наверное, это ты сам хочешь от меня уйти? Поэтому всё время суёшь во все дыры эту Ларису! Решил, что она тебя любит? Может, и любит, но это я твоя жена, и у нас двое детей!

— Инга, уже два года, даже больше, как я на других, кроме тебя, не смотрю. Давай не будем продолжать эту ссору. Вообще ничего не будем. Знаешь, я сильно устал. И ещё мне хочется попросить тебя пока отказаться от участия в концерте. Мне не хочется выносить нашу ссору на всеобщее обозрение, так и выступать вместе с тобой. Пока посиди дома. Вот когда будет ясно, что ты ничего против меня не замышляла, тогда, если пожелаешь, да. А сейчас я против.

— И, что, Слава, теперь ты собственной жене будешь запрещать песни петь? Станешь указывать мне, что делать?

— Да хоть что делай, Инга, где и когда хочешь. Всё равно без толку. Даже запрещать петь свои песни не буду. Просто сам, как и в прошлый раз, напишу заявление о выходе из состава ВИА. Сложно мне с тобой, Инга. Ты так и не признала меня своим. Красивых слов и обещаний наддала много, но они ничего не стоят. Я думаю, что ты мне, скорее, уже изменила, вот и бесишься…

— Слава, ты опять скатываешься на оскорбления! Я тебе ни с кем не изменяла и не собираюсь! И мы с тобой не чужие. Уже почти год, как поженились. А как переспали, так и больше.

— Давай не будем, Инга. Этот год мы с тобой толком и не жили. А что там было после того, как переспали, лучше и не вспоминать. Сплошной ужас! Ладно, я пошёл спать. Потом поговорим.

И я завалился спать на диване в кабинете. Хотя, вряд ли своём? Если разведёмся с Ингой, придётся мне искать другое жильё. Потому что вместе с ней жить я точно не смогу. Да, есть такие мужчины и женщины, которые и после развода из-за отсутствия жилья и денег вынуждены жить вместе. Попадаются и такие, которые ещё и продолжают спать друг с другом, и при этом живут и с другими. То это вообще мрак! В общем, сложна жизнь между мужчинами и женщинами… И порой бывает и трагична… Как, к примеру, у меня…

* * *

Утром я отправился на работу. Хотя, постепенно успокоился. И позже спокойно занялся микроволновкой.

Вечером была репетиция. Хотя, готов был, если появится Инга, самому покинуть зал, где мы репетировали. Но, к счастью, она не пришла. Иван Тимофеевич поинтересовался, что случилось у меня с женой, на что я сообщил ему, что попросил её пока отказаться от участия в концерте. Подробностей касаться не стал. Потому что уже самому всё сильно надоело, и не ясно, что мне далее делать.

Партия только покачала головой, но ругать меня не стала.

— Ладно, Слава, так, может, и к лучшему? В милицию, конечно, я пока не пошёл, но с Платоном поговорил. Да, сложные отношения у тебя с женой. Ну, не так страшно, так бывает у многих. А вот об этом Паше и его родителях, и окружении у него много сведений скопилось, и все они нехорошие. Да, имеются такие нездоровые явления и личности и в нашем советском обществе, но им среди нас не место. Придётся и мне вмешаться. В первый раз его, получается, выручили, но на этот раз они там все слишком возомнили о себе!

Но я не понял, кого имел ввиду Иван Тимофеевич. Похоже, у него и свои счёты имеются? Только, вот, если бы я рассказал ему, что всего лет через десять жизнь нашей славной страны Советов может превратиться в дурдом, он мне наверняка бы не поверил. А если сообщил, что ещё лет через десять вообще наступит подлая реставрация капитализма с самыми худшими проявлениями, то прибил бы меня, как проклятого антисоветчика, на месте.

Домой я вернулся, как и вчера, лишь к часам десяти вечера. На этот раз Инга и ужин хороший приготовила, но я к её стряпне вообще не притронулся. И перехватил по пути, так и на принцип пошёл.

В четверг репетиции не было, но вечером я засел в читальном зале библиотеки Дома культуры и занялся повестью о роботах. И, конечно, вернулся домой поздно.

В пятницу, да, репетиция состоялась. Но особых проблем не предвиделось, так как прибыл Володя Быков, и мне стало намного легче. Теперь я и сам мог что-нибудь спеть.

В субботу я опять с утра сорвался в Дом культуры, а потом и на репетицию. Вечером состоялся и концерт. Инга уже не участвовала, и её номера мы убрали. Дали Вере «У природы нет плохой погоды», а Агнесса подменила мою жену в «Грустном вальсе». Ещё вернули «Путь домой» и «Мелодию сердца». Вот Розе Коротич отдали «Горит рябиновая гроздь». Хотя, я и сам спел только «Если б не было тебя» и «Боевым награждаются орденом». Мою «Живи, родник» заменили на «Полёт на Меркурий». Понятно, что концерт сильно изменился.

Ничего, справились, но, конечно, отсутствие Инги сказалось. Далеко другим солисткам до неё было. Зато мы использовали и мой синтезатор, и электроорган. Порой и вместе, и там музыка зазвучала лучше. После концерта Иван Тимофеевич вообще предложил Володе Быкову вернуться в ВИА, и он спокойно согласился. Что же, далее я могу слегка и посачковать. И ещё я через Володю передал Савелию пару новых песен всё той же подростковой группы из будущего и три тысячи рублей для покупки электрооргана. Хотя, и для себя у меня была подготовлена пара инструментальных шедевров.

Только вот встреча с друзьями в ресторане у нас так и не состоялась. То у меня времени не было, то у них. Пока отложили.

В воскресенье я опять зарылся в читальном зале, но зато смог добавить к прежнему тексту приличный объём.

На следующей неделе я на работе постарался, раз и свободно было, больше внимания уделить микроволновке, а вот вечером — репетициям и повести о роботах. В конце недели я её и добил! На мой взгляд, интересно вышло. А дома я только ночевал.

Меня, конечно, волновало, как там Инга, но, честно говоря, стал уже и привыкать. Наше общение практически свелось к минимуму. Нет, она без дела не сидела — потихонечку занималась переводами, ещё и испанский старательно учила. Ну, конечно, порой и отдыхала. Как я слышал на работе, как раз в эти дни по телевизору показали фестиваль советской песни в Зелена Гуре. А вот на прошлой — IX фестиваль эстрадной песни «Золотой Орфей». Сам я телевизор не смотрел, но Ингу, бывало, видел… И уже больше недели в Москве шёл 8-й Международный кинофестиваль. Так-то, интересная тусовка, но я к кино никакого отношения не имел. А ещё нашему дорогому Ильичу, оказывается, вручили Ленинскую премию «За укрепление мира между народами». И больше всего меня привлекли тревожные новости о военном перевороте в Афганистане, где свергли короля и провозгласили эту страну республикой. Похоже, бардак там начался, и далее будет только усугубляться? И, конечно, не обойдётся без внимания властей нашей страны. Но как сделать так, чтобы СССР не влез туда? Ведь любая помощь Афганистану окажется напрасной тратой сил и средств, и, главное, жизней наших советских людей. Пусть эта