Мари недоуменно взглянула на Джанни.

— Тереза решила стать не воровкой, а шеф-поваром. И надо признать, повар из нее вышел замечательный.

Тереза оторвалась от блокнота и несколько секунд пристально смотрела на Джанни, а потом взглянула на Мари.

— Значит, вы в курсе того, что представляет собой наша семья?

— Да. — Мари почувствовала облегчение оттого, что в этот раз можно не лгать.

Тереза моргнула, но Джанни хмыкнул:

— Ты думала, что я ей не расскажу?

— Наверное, ты должен был, — призналась она. — И я рада, что Мари знает. Нельзя начинать серьезные отношения со лжи, это я знаю точно.

— Забудь об этом, Тереза, — мягко сказал Рико. — Пусть все останется в прошлом.

— Хорошо, что вы знаете. Лгать долгое время просто невыносимо.

— Тут я с вами полностью согласна. — Мари поежилась.

— Так, а теперь вернемся к свадьбе, — продолжила Тереза. — Мари, Рико может доставить на остров вашу семью, а вы с Джанни можете остаться здесь на медовый месяц. Для нас это ведь не станет проблемой, верно, Рико?

— Тереза, — предупреждающим тоном сказал Рико.

Не обращая на это внимания, Тереза воодушевленно продолжала:

— Свадьба на Тезоро — незабываемое мероприятие. В деревне есть чудный свадебный салон — уверена, у его хозяйки обязательно найдется какое-нибудь платье, которое тебе понравится, но в случае необходимости мы можем на денек смотаться на Сент-Томас. По-моему, замечательная идея! А свадебный торт я сделаю сама лично — не хочу доверять это никому другому.

Мари растерянно молчала, хотя вставить хоть слово в тираду Терезы и так не представлялось возможным. Сестра Джанни мчалась во весь опор, а Мари чувствовала, как ею начинает овладевать паника.

— Тереза, — вновь мягко вмешался ее муж.

— Что? — вскинулась Тереза. — По-моему, это замечательная мысль. Лучшего места для свадьбы, чем Тезоро, не найти. Все цветет, благоухает…

— Довольно, — негромко, но решительно сказал Джанни, прерывая свою сестру. — Хватит, Тереза. Мы не собираемся жениться на этой неделе.

Мари выдохнула от облегчения. Она уже начала бояться, что Джанни не вмешается, оставив ее объясняться с Терезой, почему они не могут пожениться.

В номер тихо вошла горничная с детской бутылочкой. Улыбнувшись, она передала ее Терезе и так же бесшумно вышла.

— Дай мне его, Рико, я его покормлю, — сказала Тереза.

— Отдай ей сына, Рико, — сказал Джанни. — Если она будет занята кормлением вашего ребенка, может, тогда она оставит в покое своего брата?

— Одно другому не мешает, — жизнерадостно заверила его Тереза и, взяв малютку на руки, нежно улыбнулась ему.

Мари смотрела, как ребенок жадно прильнул к бутылочке, и почувствовала укол ревности. Она поразилась сама себе. Неужели она хочет ребенка? Она ведь толком даже на свидания никогда не ходила… Мари быстро отбросила эту мысль. Думать об этом не время и не место. Ее взгляд снова остановился на младенце: он был темноволос и голубоглаз и походил на своего отца.

Семья Кинг была счастливой семьей, и с каждой секундой Мари все сильнее чувствовала себя здесь лишней. Ей было неловко лгать таким прекрасным людям, но Мари заставляла себя думать только о том, что ей нужно вернуть ожерелье. А потом она вернется к прежней жизни.

И Джанни вернется к прежнему образу жизни: снова начнет менять женщин каждую неделю, а его сестра, возможно, продолжит тайно надеяться, что однажды ее брат встретит настоящую любовь и создаст семью. А этот малыш, который продолжает приковывать ее взгляд, повзрослеет и никогда не вспомнит о ней.

Да, так оно и будет. Она снова вернется в Нью-Йорк и, скорее всего, окажется безработной: даже если она вернет ожерелье, вряд ли ее примут на прежнюю должность. Так что придется ей заняться поисками новой работы, и, наверное, с долей ностальгии она будет вспоминать дизайнерскую одежду, тропические острова и… холостяка в стерильно-белой квартире.

— Объясни мне, почему ты не хочешь жениться на этой неделе, — потребовала Тереза и, поцеловав сынишку в лоб, хмуро взглянула на Джанни. — Вы с Мари обручились, едва узнав друг друга. Что же мешает вам сразу же пожениться?

— Ты забыла? Я работаю на этой неделе, — напомнил сестре Джанни. — Я здесь для того, чтобы выполнить работу для Интерпола. К тому же мы должны крестить моего племянника, по-моему, для одной недели событий и так достаточно.

Мари не могла с ним не согласиться.

— Может быть, — неохотно призналась Тереза. — Но…

— Никаких но, Тереза, — не дал ей закончить Джанни. — У тебя сейчас есть муж и сын, вот на них и трать свою неуемную энергию.

Рико рассмеялся. Тереза возмущенно взглянула на него, а он усмехнулся, наклонил голову и крепко поцеловал ее в губы.

— Боюсь, в этом он прав, милая. Оставь его в покое.

Все еще хмурясь, Тереза взглянула на Мари:

— Желаю вам удачи с моим братом. Он такой… упрямый.

— Вот спасибо, сестра. — Джанни чокнулся с воздухом и выпил виски. Поставив бокал на столик, он взял Мари за руку и обратился к Рико: — Сколько людей будет присутствовать на выставке?

— Этого сказать никто не может, — пожал плечами Рико.

— Но одно несомненно: такое мероприятие обязательно привлечет к себе внимание воров самого разного калибра. — Джанни многозначительно взглянул на Мари, и сердце у нее забилось быстрее.

Он говорил о Жан-Люке. Что, если он объявится на выставке? Конечно, ему ни к чему так рисковать, но… «Он ведь может узнать меня, а увидев рядом со мной Джанни Коретти, он тут же заподозрит что-то неладное», — вдруг подумала Мари. Вполне возможно, он даст деру до того, как она сможет прижать его в угол и узнать об ожерелье.

— Есть кто-нибудь, о ком я в особенности должен предупредить свою службу безопасности? — проницательно спросил Рико.

— Жан-Люк Баптиста, — сказал Джанни. При этом имени Тереза вскинула голову и взглянула на брата.

— Жан-Люк? — Она презрительно сморщила нос. — Он не осмелится объявиться на Тезоро. Он для этого недостаточно искусен.

Мари едва заметно улыбнулась. Возможно, Тереза и не украла ничего в своей жизни, но, судя по всему, она была неплохо осведомлена. Она, кажется, даже оскорбилась при мысли, что Жан-Люк сможет увести что-нибудь из-под носа ее мужа.

— Да, Жан-Люк недостаточно искусен, — мягко согласился со своей сестрой Джанни, — но у него невероятное эго. Он настолько самоуверен, что может возомнить, что ему все по силам.

— Кто он такой? — вмешался Рико.

Джанни взглянул на него:

— Да так, один выскочка, считающий себя лучше, чем он есть на самом деле.