Тревису и в голову не приходило, какой странной может показаться Америка обитателям средневекового мира. Он попытался придумать простое объяснение.

– Ну, у нас есть президент. Я точно не помню, как его зовут.Гровер Кливленд. Нет, он был позднее – его политика привела к тому, что все серебряные рудники разорились. – Тревис пожал плечами. – В любом случае люди здесь каждые четыре года выбирают президента и определенное число представителей закона. В каждом штате имеется губернатор. Кроме того, для управления и поддержания порядка в городах есть мэр и шериф.

– Диковинная система, – с заметным отвращением заявил Дарж. – И кто голосует за представителей закона? Крестьяне?

– Все, кому исполнилось восемнадцать лет. – Тут Тревис задумался. – В мое время стало именно так. Но сейчас здесь у женщин нет права голоса.

– Я вижу, некоторые вещи остаются неизменными всюду, – вздохнув, сказала Лирит.

– Мне кажется, твоя страна похожа на наши Свободные Города, – заметил Сарет. – Здесь важна не королевская кровь, а золото и серебро.

С этим Тревис спорить не мог. В его время Касл-Сити был спокойным тихим городком, в особенности когда заканчивался туристический сезон. Однако сто лет назад в городе кипела жизнь.

Прохожие спешили по широким тротуарам, некоторые были одеты как старатели и ковбои, другие щеголяли в черных пиджаках и белых рубашках с жесткими воротничками – последние часто поглядывали на золотые часы, которые с важным видом доставали из карманов. Многие женщины разгуливали в тяжелых пышных туалетах, другие – прачки или жены рабочих, в платьях попроще – бежали куда-то по своим делам.

Стайка школьников в потрепанных башмаках следовала за чопорной учительницей, мальчишки в кепках носились по улицам, предлагая прохожим свежие выпуски газет. По проезжей части катились запряженные мулами тележки, тут и там попадались лошади, грохотали дилижансы. В дождливую погоду улицы превращались в настоящую трясину, но сегодня было сухо, и все вокруг покрывал тонкий слой пыли.

Здания, как и шагавшие по тротуарам люди, также отличались друг от друга. Некоторые хвалились фасадами из кирпича и камня, но большинство было построено из досок. Тревис разглядывал банки, рестораны, парикмахерские, бакалейные, книжные магазины и лавки, где торговали тканями и одеждой. В каждом третьем доме располагался либо салун, либо питейное заведение. Серебро рекой текло с рудников, все вокруг кричало о богатстве.

Впрочем, Тревис знал, что процветанию скоро придет конец. К 1883 году многие рудники уже не приносили прежнего дохода. В 1893 разразился финансовый кризис, когда президент Кливленд наконец отменилзакон Блэнда-Эллисона, создававший искусственный рынок для серебра. В одну ночь цена на серебро упала в несколько раз, и почти все рудники разорились. Люди мгновенно теряли огромные состояния. Генри Табору, самому богатому человеку в Колорадо, пришлось провести последний год своей жизни на посту почтмейстера Денвера. Его жена, легендарная Бейби Доу, сошла с ума и умерла много лет спустя. Ее тело так сильно примерзло к полу в лачуге в Лидвилле, что пришлось ждать оттепели, чтобы ее похоронить.

– Ну и где мы будем жить? – спросила Лирит, разглядывая дома по обеим сторонам улицы.

Тревис понимал, что «Серебряный дворец» им не по карману.

– Пока не знаю. Давайте пройдемся по Лосиной улице и посмотрим, нет ли чего-нибудь подходящего…

Он не стал говорить «дешевого».

Они шли по широкому тротуару, пробираясь между рабочими, женами старателей и спешащими по делам клерками. Несколько раз им попадались заведения, где сдавались комнаты. Однако цены поразили Тревиса. В некоторых местах предлагалось платить по пять долларов в день. Так им долго не протянуть. Четверка продолжала идти дальше.

Тревис предполагал, что сейчас около девяти утра, но все салуны уже открылись. В большинстве из них были вращающиеся двери, как в вестернах, но деревянная панель мешала разглядеть, что происходило внутри. Тем не менее наружу доносился смех, Тревис даже несколько раз уловил стук костей. Изредка из салуна выходил посетитель и удивленно щурил глаза – оказывается, уже взошло солнце.

Вскоре Тревис увидел знакомую вывеску. Она выглядела почти такой же, как в тот раз, когда Тревис подкрашивал ее. Надпись была настолько знакомой, что Тревис прочитал ее без обычного напряжения. «ШАХТНЫЙ СТВОЛ». Салун. Его салун – во всяком случае, так будет через много лет. Интересно, как он выглядит сейчас?

Громкий смех прервал его размышления. Трое молодых мужчин стояли, опираясь на перила мостка. Все в белых рубашках и темных костюмах с жилетами, из карманов которых свисали серебряные цепочки часов. Головы украшали черные«стетсоны», на ногах поблескивали черные сапоги.

Один был чисто выбрит, у второго имелась пушистая рыжая борода, третий щеголял черными усиками.

Чистовыбритый сплюнул табачный сок, сделал непристойный жест и показал пальцем. При этом его пиджак распахнулся, и Тревис увидел на бедре кобуру с револьвером. Однако кровь застыла в жилах Тревиса совсем не из-за револьвера.

Мужчина показывал на Лирит.

Тревис ощутил, как напряглась шагавшая рядом с ним колдунья. Наверное, она тоже заметила жест. Трое мужчин снова рассмеялись, на сей раз громче. Самый красивый из них – с пышной рыжей бородкой – покраснел и опустил голову. Однако усатый продолжал похотливо смотреть на Лирит, чисто выбритый ухмылялся, в голубых глазах загорелся холодный свет.

– Пусть вечно голодные призраки морндари проглотят их мужское естество, – прошипел Сарет.

Тревис поморщился. Он не сомневался, что это еще одно проклятье морнишей, перевод которого лучше не знать. Сарет сделал шаг вперед, но Тревис схватил его за руку.

– Успокойся, Сарет. У них револьверы.

Однако морниш не знал, что такое револьвер. Он вновь рванулся вперед. Дарж опередил его. На лице рыцаря появилось суровое выражение.

– Тревис прав. Мы здесь чужаки – и нам не следует нарываться на неприятности. А я кое-что знаю о револьверах. Они убивают человека с большого расстояния.

Глаза Сарета сверкали.

– Но ублюдки…

– Мне на них наплевать, – вмешалась Лирит, вставая между Саретом и Даржем. – Глупые мальчишки, ничего больше. Пожалуйста, бешала.

Сарет посмотрел на Лирит, и гнев у него в глазах начал затухать. Он кивнул.

Четверка продолжала спокойно идти дальше по тротуару. Тревис и Дарж переместились так, чтобы Лирит и Сарет оказались между ними. Когда они проходили мимо троицы мужчин, им вслед раздался свист, но они неспешно шагали дальше, и скоро свист и крики смолкли.