Машков внимательно наблюдал за быстрой сменой выражений на лице собеседника, словно читая по ним его мысли.

– Не беспокойтесь, Петр, никто не собирается вас тащить на Лубянку за дела давно минувших дней. И у кого из наших бизнесменов нет сейчас счета за рубежом? Не дураки же, чтоб все здесь хранить. Так что живите спокойно и не отказывайтесь от моего плана. А деньги, если нужно, мы достанем. Хватит на все. Тот же Рифат Зелимханов вложится. Помните такого?

– А, это борец какой-то, – неуклюже сыграл безразличие Петр.

– Вот именно – борец, – передразнил его интонацию Павел Павлович. – За свободу независимой Чечни. Так он сказал, что инвестирует под определенный процент. Это будет лучше, чем брать кредит в банке. Да и не дадут его там на казино под гарантию ваших брякалок, половина которых, кстати, не зарегистрирована.

– А, так это он вас послал!

– Еще неизвестно, кто кого из нас может послать, – криво усмехнулся Машков. – Рифат теперь мой партнер и… даже друг. Надеюсь, что и вы станете таковым.

– А где он сейчас? Что-то давно о нем ничего не слышно.

– Где? В данный момент – в гостях у Заура, в Амстердаме. А так живет, то в Чечне, то в Мытищах. У них большой бизнес в новой сфере. Они из спортсменов стали спиртсменами. Членами партии «роялистов» – поставляют из Голландии спирт «Роял». Заур у нас теперь гражданин Нидерландов после женитьбы на какой-то тамошней журналистке – в Чечне своей подцепил, где она о Дудаеве делала фильм, а Рифат при Госкомспорте подвизался, в Фонде поддержки ветеранов – они главные поставщики этой гадости. Вот страна непуганых идиотов, а? Где еще додумаются дать льготы спортсменам на поставку алкоголя, а святошам – на табак?! Хотя, если подумать, правильно действует наш президент: алкоголизация нации – лучшая школа демократии, ведь на карачках все равны. Но что бы там ни было, братья смотрят в будущее и хотят вложиться в стабильный и прибыльный бизнес. А казино в новой России – тот самый случай.

– Вы в этом уверены? – с сомнением спросил Петр. – Я, признаюсь, мечтал о создании казино. И очень далеко залетал в своих мечтах, даже планы расстановки столов рисовал, но всегда остужал себя тем, что, во-первых, это запрещено, а во-вторых, не приживется у нас. Ведь для организации большой игры нужно большое количество богатых людей в стране. А если собрать в кучку наших богатеев, по крайней мере московских, то они уместятся в одном зале и наскучат друг другу через неделю, если не перегрызутся вплоть до стрельбы в первый же день. Вам налить еще? – кивнул он на опустевшие стаканчики.

– Нет, спасибо. Я почти не пью во время переговоров, поэтому позволю себе третью порцию, только когда мы ударим по рукам. Надеюсь, что мне недолго придется терпеть, – ответил Машков. – Попробую вам возразить. В отличие от вас, закончившего цирковое училище, где наверняка не изучали психологию, я штудировал этот предмет в заведении, где учился, – там он был одним из профилирующих. Так вот, кое-что нам рассказывали об игровых мотивациях. Напрасно вы думаете, что в казино играют только богатые люди или желающие стать ими за одну ночь. Деньги там не главное. Небось ведь сами в детстве играли на щелбаны, и не менее азартно, чем игроки в Монте-Карло каком-нибудь. Прежде всего играют от скуки, чтоб занять свободное время. Как в «дурака» в поезде или в «козла» во дворе. Потом, игра утоляет голод личности в острых ощущениях. Гоняет человек дурацкие шары по зеленому сукну с помощью палки, а на этом сукне разыгрываются целые трагедии, в которых он участвует, – с неизвестным финалом, заметьте. Чем не приключения, хоть и не опасные, если ставки невелики.

– Ну и переиграть соперника очень приятно, словно в дуэли победить, – заметил Петр. – Сам видел, как один пацан снял «джек-пот» на автомате внизу и орал: «Ну что, сука, получил по роже?» – не считая при этом жетоны…

– Верно мыслите, Петр Ильич, хоть академиев и не кончали, – похвалил Машков. – Еще замечено, что почти все игроки отрицают свою материальную заинтересованность в игре. Ее они заменяют желанием проявить свои интеллектуальные способности: мол, дуракам везет только в пословице, а в игре побеждает умнейший.

– Нет, бывает, что везет именно дуракам. Случай, знаете ли. Взять те же мои автоматы, – заметил Петр.

– Эт точно. На мой взгляд, на них можно играть и с помощью своей собаки – привязал ее за поводок к ручке, и пусть себе дергает. Но тут проявляется еще одна мотивация – желание человека доказать свое превосходство над силами случая или рока. Это как в «русской рулетке» с револьвером. Кстати, вот бы в казино такое организовать! – рассмеялся Машков. – Еще один момент, побуждающий человека играть, – социально-карьерный. Если высшее общество играет во что-то, то, чтоб вписаться в него, нужно и тебе играть в это. Вот сменил наш президент рюмку на теннисную ракетку, и смотрите, сколько вдруг теннисистов в верхах появилось и как возвысился Шамиль номер один страны. Был при Людовике Четырнадцатом почти его тезка, профессиональный игрок Шамильяр. Он время от времени специально проигрывал своему королю и получил титул. А наш – лицензию на спиртное. Кстати, наши братья-«роялисты» именно через него вышли на легальный бизнес впервые в своей жизни.

– А как вы-то на них вышли? – спросил вдруг Козырев.

– Когда-то нас свели мои служебные дела, да так и не развели… Но мы отвлекаемся. Есть еще один момент в игре, который привлекает многих, особенно в последнее время. По папаше Фрейду – слыхали такого? – игра может быть особой формой сексуального удовлетворения. Считается, что она позволяет заместить, или сублимировать, выражаясь по науке, сексуальные инстинкты. Мало кто из игроков, просидев ночь за преферансом, способен порадовать свою супругу поутру не только своим появлением, но и чем-то большим. А еще замечено, что многие наши бизнесмены, чья деятельность, – по сути, та же игра, как правило, не радуют своих подруг, а стараются провести время за игрой в карты или на бильярде. И последнее: игра привлекает как другая реальность. Человек уходит из надоевшего прагматичного мира в мир игры, где правят не законы, а случай, не разум, а голая страсть. Но все это справедливо для тех стран, где уровень жизни дает основания для подобных выводов. А у нас, если мы затеем свое дело, в первую очередь пойдут косяком желающие поставить на кон рубль, а получить миллион. И в этом мы будем где-то на уровне Буркина Фасо.

– Да-а, – вздохнул увлекшийся лекцией Козырев. – Очень все это интересно, но боюсь, что ничего не получится. Я не могу рисковать всем, что у меня есть, ради какой-то сомнительной затеи. Вы же шли договориться о намерениях, как сейчас говорят, так что я вправе отказаться.

– Боюсь, что нет, – жестко сказал Машков. – На вас сделана ставка. Да вам и самому хочется заняться этим, признайтесь.

– Ставка? – подхватился Козырев. – Это что же, меня, как принято на зоне, разыграли в карты? Неплохо для сотрудников Госкомспорта и бывших сотрудников «почтенного ведомства», – съязвил он.

– В карты? Пожалуй, – ласково улыбнулся гость. – И вот – козырная, – сказал он, доставая из нагрудного кармана половинку сторублевой банкноты еще советского образца.