— Конечно, — Изморин пожал плечами и снова взял чашечку. — Иначе и быть не может. А то, что в городе сейчас собралось столько талантливых детишек, очень вдохновляет. Я знаю, что среди них наверняка есть немало тех, кто в будущем — или, как знать? — в самом ближайшем будущем станут моими помощниками.

Лиза впилась глазами в экран. Ей начинало казаться, что от участия в пресловутом мероприятии она сегодня в школе отбрыкивалась зря.

— Знаете, мне ведь уже случалось прибегать к поддержке ребятишек, — по-прежнему спокойно сказал Изморин. — И мы вместе сыграли ту самую, как метко сформулировал господин Хрустицкий, энергетически умиротворяющую музыку. И как сыграли! Вы не поверите, какой это был эффект! — Изморин взмахнул руками, будто невидимым оркестром дирижировал. — Ведь именно дети обладают поистине волшебной способностью чувствовать и понимать музыку. Дети и есть подлинные волшебники — вы ведь согласны со мной? — Он чуть повернул голову и сквозь тёмные очки взглянул в камеру. Прямо Лизе в глаза. — Когда я думаю о детях, когда представляю себе эти талантливые юные лица, то понимаю, что вместе мы одолеем любое стихийное бедствие. Так и вижу, к примеру, маленькую рыжую девочку со скрипкой, которая способна творить настоящие чудеса!

Лиза чуть с табуретки не упала. Жалко, Филину не позвонишь!

А впрочем, зачем вообще звонить Филину?

Лиза вскочила. Ну конечно, все яснее ясного! Всё сходится, как по нотам: Инго говорил, что кого-то пришлют, — так вот, наверно, уже и прислали. Этого кого-то зовут Изморин, и ему нужны дети-музыканты. Он даже очень прозрачно намекнул на неё, Лизу! Тут, правда, вмешался Лизин внутренний голос: он ехидно спросил, откуда этот человек знает Лизу и не подозрительно ли это.

— Ну мало ли, — растерялась поначалу Лиза. — Может, ему Филин про меня говорил! Да и вообще, — вспомнила она, — я же принцесса, а принцессы — люди известные!

Все вопросы благополучно разрешились, и Лиза принялась лихорадочно собираться: натянула джинсы — холодно всё-таки — и Лёвушкин свитер — на счастье, потуже затянула хвостик и открыла окно. Инго, правда, внятно велел окон не открывать, но ситуация чрезвычайная. И вообще, я ему потом всё объясню. Открыть окно удалось, но не сразу: злющий холодный ветер, метавшийся снаружи, швырялся дождём и снегом, норовил разбить стекло и отпихнуть Лизу, но в конце концов она высунулась наружу, в непроглядную темень двора-колодца, и заверещала, перекрывая ненастье:

— Леонардо! Леандро! Вы где?

Львы объявились тут же, как будто ждали под окнами.

— Скорррей! Быстррее! — зарокотало внизу, гулко отскакивая от стен двора. Удивительно, но из окон на этот рык ни одна живая душа не выглянула.

Лиза облегчённо выдохнула. Ещё повезло, что полнолуние, а то неизвестно, как до этого Изморина пешком добираться в такую непогоду. И, кстати, как его искать — тоже непонятно, спохватилась Лиза.

Она кубарем скатилась по лестнице, не успев испугаться темноты и невидимых крыс. Выскочила из подъезда, на ходу застегивая куртку. Что-то колючее жалило лицо — не то мокрый снег, не то мелкий град. На улице не было ни души и вовсе не горели ни окна, ни фонари, ни вывески. Из-за несущихся рваных облаков показалась полная луна, и стало видно, как львы хлещут себя хвостами по бокам и подгарцовывают, словно кони в упряжке. А ещё стало видно, что по мостовой ровным потоком течет тёмная вода и выплёскивается на тротуар.

— Мне надо к этому… к Изморину, — прокричала Лиза сквозь вой ветра и грохот дождя, тщетно пытаясь удержать на голове капюшон. — Ой! Только я не знаю, куда! — И вдруг она сообразила: откуда львам вообще знать, кто такой Изморин?

— Он говоррил! Он ждёт с нетерррпением! — восторженно отозвались бронзовые звери.

Вот это да! — удивилась Лиза. Знают! Неужели принцессы и вправду такие известные? Или Изморин уже успел с Филином связаться?

Леонардо придвинулся к самому краю тротуара и чуть присел:

— Мы знаем! Мы отвезем! Дерржитесь, Лиллибет! — проурчал он. — В «Пальмиррру»!

Только на углу Лиза сообразила, что впопыхах забыла футляр с Виви. Это же надо — так разволноваться… Может, это и ничего, подумала она, сначала ведь надо договориться, всё обсудить, а скрипку в такую непогоду лучше по улицам не таскать… или в самом деле он мне настоящего Страдивари привез? Да ну, быть такого не может! Интересно, а где у нас «Пальмира»? Где-то около Исаакия, кажется. Или нет?

— Эй, а откуда он про меня знает? — спросила Лиза, одновременно подумав, что надо бы ещё спросить, откуда они его знают.

— Знает! Знает! — хором откликнулись звери.

— Чего? Не поняла! — крикнула Лиза сквозь шум ветра, решив, что львы её не расслышали.

— Он знает всё! — опять хором сказали львы.

— И кто это натворил, тоже знает? — она надеялась, что львы скажут про Паулину, и тогда хоть что-нибудь станет понятно.

Но львы почему-то не ответили и побежали быстрее, точнее, понеслись по лужам Большого проспекта длинными плавными прыжками. От них валил пар, и Лиза, отплевываясь от мокрого снега, вдруг поняла, что спина у Леонардо не просто теплая, но на ощупь вполне живая и шерстяная, и грива, за которую она держится, тоже. А на вид львы по-прежнему бронзовые — странно! Но подумать об этом не получалось — слишком жутко оказалось вокруг.

Лизе уже один раз случалось кататься на львах в полнолуние, но тогда всё было иначе. Грифоны, птицы, драконы, кошки резвились по всему городу, и постукивали по асфальту когти, и таинственно шуршали крылья, и мелькали в лунном свете диковинные силуэты, но от всего этого было весело, а не страшно. И вообще Лиза тогда ужасно пожалела, что не получилось с ними со всеми познакомиться, только со львами и с верблюдом Арнольдом из Александровского сада. А теперь то и дело что-то глухо просвистывало над головой у Лизы — то ли сильный порыв ветра, то ли каменные крылья, и в переулках эхом отзывался глухой топот, рокот, гул, но сами звери почему-то не показывались. Лизе померещилось, будто все они, как один, спешат в ту же сторону, что и львы, — к Неве.

И ещё ей все время казалось, что за ней пристально следит множество настороженных враждебных глаз. Она покрепче ухватилась за гриву Леонардо, задрала голову и ахнула — фасады домов опустели. С них исчезли не только звери, но и люди! Лиза столько раз гуляла цо Петроградской, что точно помнила, на каких домах есть кариатиды, а на каких — просто маски. Куда же они подевались? Может, ей показалось? Ничего, вот сейчас луна опять из туч выползет, и увижу.

Но всмотреться не получалось — ветер со снегом бил в лицо, так что глаза слезились. Лиза поспешно натянула слетевший капюшон и теперь видела только, что мимо мелькают тёмные дома и жмущиеся к тротуару, подобравшиеся машины. Вода поднялась так, что до половины закрывала им колеса. Было темно, как в лесу, — Лизе ещё никогда не приходилось видеть в городе такой темноты.

Львы то и дело погружались в воду по самое брюхо; Лиза только успевала поджимать ноги. «Вот пошла бы я пешком, и что?» — она изо всех сил старалась не думать о том, что под водой полно вскрывшихся люков. Вот ужас-то! Наверно, все подвалы затопило. А в подвалах…