— Вы имеете в виду, — спросил он, — что кто-то украл наши серебряные приборы для рыбы?

Хозяин повторно развел руки в стороны, но вложил в жест еще большую беспомощность, и в одно мгновение все, кто сидел за столом, вскочили на ноги.

— Все ваши официанты здесь? — потребовал ответа полковник своим низким и сиплым тоном.

— Да, все здесь. Я сам это заметил, — воскликнул молодой герцог, высовывая свое мальчишеское лицо сквозь кольцо столпившихся людей. — Я всегда пересчитываю их, когда вхожу сюда. Так забавно видеть их строй вдоль стены!

— Но едва ли кто-то из нас может знать это точно, — сказал мистер Одли с оттенком глубокого сомнения в голосе.

— Говорю же вам, я знаю точно! — возбужденно воскликнул герцог. — Здесь никогда не было больше пятнадцати официантов, и сегодня их было тоже пятнадцать — ни больше ни меньше.

Хозяин повернулся к нему, трепеща от ощутимого удивления.

— Вы говорите… Вы говорите, — начал заикаться он, — что вы видеть все мои пятнадцать официант?

— Да, как обычно, — подтвердил герцог. — А что здесь не так?

— Все не так, — Левер говорил со все более заметным иностранным акцентом. — Вы не мог видеть пятнадцать. Потому что один совсем мертвый. Лежать наверху.

На мгновение в комнате воцарилась полнейшая тишина. Быть может (таков уж сверхъестественный эффект самого по себе слова «смерть»), каждый из этих привыкших к праздности людей заглянул на секунду к себе в душу и увидел, что это всего лишь крохотная высохшая горошина. Один из них — полагаю, это был герцог, — даже сказал с идиотской добротой, свойственной порой богачам:

— Мы можем чем-то вам помочь?

— У него побывать священник, — заметил хозяин, ничуть не растроганный предложением помощи.

Затем, словно грянул гром Судного дня, каждый осознал ситуацию, в которой они оказались. На какое-то короткое время они могли бы даже поверить, что пятнадцатый официант мог быть призраком мертвеца, лежавшего наверху. И тяжкий груз подобной мысли заставил их застыть в онемении, потому что привидения вызывали у них такое же чувство неловкости, как вид нищего на улице. Однако воспоминание о вполне реальном серебре разрушило заклятие воображаемого чуда, разрушило резко и грубо. Полковник перепрыгнул через кресло и направился к двери.

— Если здесь присутствовал пятнадцатый официант, друзья мои, — сказал он, — то именно он и был вором. Скорее вниз. Нужно запереть парадную и заднюю двери. А потом поговорим. Двадцать четыре клубных жемчужины стоят того, чтобы попытаться их вернуть.

Поначалу мистер Одли колебался, достойно ли джентльмена суетиться подобным образом по любому, даже самому важному поводу. Но увидев, как вниз по лестнице сбегает полный молодого задора герцог, он двинулся вслед, хотя и более солидной походкой.

В тот же момент показался шестой официант, сообщивший, что обнаружил груду рыбных тарелок на стойке в кухне, но серебро исчезло бесследно.

Толпа, состоявшая из гостей и обслуживающего персонала, беспорядочно сгрудившаяся в коридоре, теперь разделилась на две группы. Большинство рыболовов отправились вместе с хозяином в сторону вестибюля, чтобы выяснить, не покидал ли кто-нибудь здание отеля. Полковник Паунд, председатель, вице-президент и еще несколько человек бросились по коридору в сторону служебных помещений, представлявшихся более вероятным маршрутом бегства грабителя. По пути они миновали затемненный и похожий на пещеру альков гардеробной, внутри которого заметили низкорослую, одетую в черное фигуру, стоявшую глубже в тени — вероятно, это был гардеробщик.

— Эй, вы там! — окликнул его герцог. — Не видели случайно, чтобы кто-то прошел мимо вас?

Приземистая фигура не ответила на вопрос прямо, а просто сказала:

— Возможно, то, что вы ищете, находится у меня, джентльмены.

Они остановились, покачиваясь и приходя в себя от изумления, а человек тихо отправился в глубь гардеробной и вернулся, держа в обеих руках груду сверкавшего серебра, которую выложил на стойку со спокойствием приказчика в магазине. Это были две дюжины причудливой формы вилок и ножей.

— Вы… Вы… — начал полковник, окончательно выведенный из равновесия.

Но затем он внимательнее вгляделся в сумрак маленькой комнатки и обратил внимание на две детали: во-первых, на низкорослом человеке в черном была сутана священника, а во-вторых, окно у него за спиной оказалось выбито, словно кто-то силой проложил себе через него путь наружу.

— Слишком ценные вещи, чтобы сдавать в гардеробную, верно? — заметил священник с дружелюбной улыбкой.

— Вы… Это вы украли наши приборы? — заикаясь и вытаращив глаза, спросил мистер Одли.

— Даже если я, — ответил святой отец тем же приятным тоном, — то я же вам их и возвращаю.

— Но ведь вы их не крали, — сказал полковник Паунд, все еще не сводя глаз с разбитого окна.

— Чтобы внести полную ясность: я этого не делал, — отозвался его собеседник, словно видел в ситуации забавную сторону, и с важным видом уселся на высокий стул.

— Но вы знаете вора? — спросил полковник.

— Не могу назвать вам его подлинное имя, — спокойно сказал священник, — но мне довелось понять, насколько он силен в драке, хотя еще больше я успел узнать о его духовных проблемах. Первое я сумел оценить, когда он попытался задушить меня, а моральную сторону постиг после того, как он раскаялся.

— Раскаялся? Ну, ничего себе! — воскликнул молодой герцог Честерский и рассмеялся каркающим смехом.

Отец Браун поднялся со стула и заложил руки за спину.

— Странно, не правда ли, — заметил он, — что вор и бродяга может раскаяться, в то время как столь многие, живущие в богатстве и комфорте, остаются черствыми душой и ведут себе фривольно, не принося пользы ни Богу, ни людям? Впрочем, извините меня, но здесь вы невольно вторгаетесь в мою сферу деятельности. И если вы сомневаетесь в покаянии как в свершившемся факте, то перед вами, по крайней мере, ваши ножи и вилки. Вы — двенадцать лучших рыболовов, и вот они — ваши серебряные рыбки. Меня же Он сделал рыбаком, чей улов — человеческие души.

— Так вы поймали этого человека? — поинтересовался полковник, нахмурившись.

Отец Браун посмотрел прямо в его мрачное лицо.

— Да, — ответил он. — Я поймал его на невидимый крючок с помощью невидимой лески, которая достаточно длинна, чтобы позволить ему отправиться в самый отдаленный уголок мира, но в любой момент его можно вернуть, стоит лишь подтянуть леску.

Наступило продолжительное молчание. Постепенно все разошлись, чтобы показать найденное серебро своим товарищам или обсудить с хозяином все это странное дело. Но угрюмый полковник остался, присев боком на стойку гардеробной, покачивая своими длинными худощавыми ногами и покусывая кончики темных усов.

Потом он негромко обратился к священнику: