настолько страшный?

Его голос звучал хрипловато. Будто Орлов волновался. Но я не больше не поддавалась этому тону. Мой новый начальник отлично умел манипулировать людьми, я даже не сомневалась.

– Нет, ты вовсе не страшный. Просто… я не рассчитывала на близкое общение. Ты очень помог сегодня, и за это я тебе благодарна. Но не хочу давать повод…

Я замолчала, пытаясь отстраниться.

Близость этого мужчины пьянила, кружила голову, стирала десяток лет одним махом. Будто я по-прежнему все та же невинная девушка, что писала признания на стене, витая в облаках.

– Ульяна, ну какой еще повод, – мягко произнес он, окончательно выбивая почву у меня из-под ног. – Я ведь просто сказал, что хочу узнать тебя лучше. А ты почему-то увидела в этом какой-то другой подтекст.

– Но… зачем? – Я промолчала про подтекст, он ловко оперировал моими же словами.

Он поймал и вторую мою руку, окончательно отсекая возможность ретироваться.

– У меня такое чувство, словно мы давно знакомы. Сама ты не признаешься, избегаешь общения. И теперь мне хочется разгадать твою тайну.

Ах ты ж, черт! Хочет от меня признания? А потом начнутся и другие вопросы: кто отец моего сына, где мой муж, которого нет…

Кстати о «муже»…

– Я не одинокая женщина, чтобы нарушать некоторые рамки общения.

Я хотела вырвать руки, но Орлов держал меня словно в тисках. Я попала в лапы опасного хищника, и он не отпускал свою добычу. А я ведь сама пришла к нему сегодня. Сама! Хотя иного выхода я не видела и сейчас.

– Тогда почему твой супруг не приехал вместе с тобой и твоим сыном? Почему ты вышла на работу, если собираешься прожить тут лишь пару месяцев?

Откуда он все это узнал? Я ведь не говорила! А может, на работе наводил обо мне справки? Я как-то упоминала подобное при коллеге.

– Мы немного поругались и временно не общались. Я хотела решить свои вопросы самостоятельно. Но я не собираюсь разрушать семью! И не позволю тебе вмешиваться в мою жизнь! Тем более, ты пока мой начальник! – рассерженно ответила я. – Отпусти же, наконец!

– Отпущу, когда ответишь на мой вопрос, а пока ты специально уходишь от темы. Мы встречались раньше? Мы были знакомы? – прозвучало как выстрел в лоб.

– Не знаю, я много с кем в жизни встречалась. И не раз заводила шапошные знакомства. – Я нарочно подчеркнула предпоследнее слово, чтобы показать незначительность всего, что между нами могло случиться. – Если для тебя это так важно, то вспомни сам.

Наши взгляды встретились. Орлов чуть прищурился, уголок его губы едва заметно дернулся, словно мужчина хотел спросить что-то еще, но сдерживался.

И тут Орлов снова сделал то, чего я никак от него не ожидала.

Взял меня за подбородок пальцами, не позволяя отвернуться. И склонился, коснувшись губами моих губ. Одновременно с этим вторая рука Александра переместилась на мою талию.

Атака вышла столь стремительной, что я не сразу поняла намерения Орлова. 

У меня в голове перещелкнуло, будто зазвучал сигнал опасности.

Я стиснула зубы, не позволяя проникнуть в мой рот языком, и принялась молотить кулаками в грудь Орлова, возмущенно мыча и дергаясь.

Он отпустил меня внезапно, прекратив попытки поцеловать. Шагнул назад, взъерошив рукой волосы, и посмотрел как-то странно.

– Не делай так больше! – разъяренно прошипела я, кусая губы там, где только что их касались его губы. Лишь бы избавиться от непрошеного чувства.

Я все еще ощущала губы Александра. Такие же мягкие, горячие и настойчивые, как помнила... И все внутри всколыхнулось, перевернулось.

– Черт! Прости, не хотел тебя обидеть. Не знаю даже, что нашло.

Конечно, не знает он! Думает, я тут же растаю и растекусь лужицей от того, что он вдруг решил за мной приударить. Или же просто соблазнить. Провести ночь, а потом бросить, как это однажды случилось.

Фирменный стиль Орлова. Задурил голову, очаровал, поимел – и… пошла на выход. Следующая!

– Я отвезу вас с сыном утром, пока машина в ремонте. И не спорь. Ты ко мне обратилась, и я взял на себя ответственность. Твоя комната рядом со спальней сына. Я встану в полседьмого. Тебя разбудить?

– Не нужно. В моем телефоне есть будильник, сама поднимусь, – поежилась я. Почему-то теперь мне не хватало его объятий, прикосновений. После жара, который окутал и обжигал в кольце рук Орлова, теплый воздух комнаты лип к телу неприятной холодцой.

Я встряхнулась, сбрасывая непрошеное чувство, а потом стремглав бросилась вверх по лестнице. Ворвалась в комнату, где сладко спал Митюшка. Смотрела на него, но вспоминала несостоявшийся поцелуй Орлова.

Только сейчас до меня дошло, сколько проблем я создала своим неуместным бегством.

Почти все мои вещи в машине. Те, что успела забросить в чемодан.

С нами собака, которую придется утром отвезти домой, к Зинаиде Ивановне. Там же остались учебники сына, их я как раз с собой не забирала. И вообще нужно объясниться с доброй женщиной. Она, наверняка, распереживалась.

А еще и Орлов со своими притязаниями и неуместным интересом…

Хоть бы ничего не вспомнил! Так будет лучше для всех.

Очень надеюсь, что теперь я совсем не похожа на ту наивную девочку, которая радостно отвечала на каждую ласку Орлова.

Я даже сама не понимала, что себе же противоречу. Еще недавно я была уверена, что Орлов все вспомнил и знает про Митюшку. А теперь думала, что он меня не узнал.

Кажется, я совсем слетела с катушек. И всему виной – Александр Орлов!

Жаль, что я не укусила этого гадкого соблазнителя!

Тоже мне! Казанова городского разлива. Приехал из Франции – и опять за свое!

Нет! Некоторых жизнь не меняет.

5

Александр

Я находился в полнейшем замешательстве.

Впервые с момента смерти Элен у меня появился интерес к другой женщине, впервые я почувствовал, что все еще полон сил. Тридцать четыре года – не время хоронить себя заживо, становиться затворником.

Впервые захотелось кого-то поцеловать. Цель выбрана. Осталось лишь ее уговорить отдаться по-хорошему.

Во мне включился забытый инстинкт охотника, и это неожиданное открытие просто вскружило голову, я снова почувствовал себя мужчиной.

Сладкие губы Ульяны, чуть дрожащие после разговора на повышенных тонах. Тонкая талия, которую я сжимал ладонями. И неожиданное сопротивление… Она была готова отбиваться от меня так, будто я олицетворял собой мировое зло. 

Кажется, я не на ту нарвался.

Она ведь