— Зачем нам полиция, — валяясь у моих ног, мычит, корчась от боли, бывший охранник, — я же не слепой, всё было обоюдно. Она это сделала нарочно.

Меня передёрнуло, когда смотрел на поверженного врага. И этот человек был в моей команде. Неплохо же я подставился, не проверив охрану от А до Я. Из Артура вышла бы неплохая машина для убийств, но парень решил не только выбрать путь всесильной мрази. Меня копирует или такой по жизни был? Только между нами огромная разница: до Алины я ни одну женщину не брал силой. А с ней свихнулся. И теперь презираю себя за слабость, за грязное, порочное влечение. Это как одержимость. И от неё я не знаю спасения. Я был примерным семьянином, не думал о других бабах. Я верный по своей сути мужчина, как не странно это звучит. И вот меня спустя столько лет накрыло с головой. Накрыло так, что в пору бить кулаком в стену, чтобы было больно физически, а не там, внутри.

— Твоя карьера охранника закончилась, — сплевываю наземь.

Неторопливо извлекаю пачку сигарет из кармана и прикуриваю. Пагубная привычка. Нужно завязывать. Только как это сделать? Каждый сраный раз из-за этой девки мой мозг кипит. А кровь просто бурлит по венам.

Нужно что-то решать. Рубить с плеча не нужно. Но меня всего разрывает на части.

Разворачиваюсь и неторопливо иду к Алине, которую любезно поддерживает Евгений. Парень, видя мое серое лицо, отходит от девушки на несколько шагов. И правильно делает. Я же вижу сострадание в его глазах. Это похвально, но меня это бесит.

— Свободен. Встреть копов. Разберись, а меня пока не трогайте.

Я нарушаю тишину только тогда, когда понимаю, что остались одни. Я бы ещё долго на неё смотрел. Впитывал нежный образ, рассматривал красивые глаза, но мой язык говорит противоположное моим мыслям. Это как удар грома для меня.

— Ты сейчас же возвращаешься домой. Ты позволила ему прикасаться к тебе и смолчала.

Меня выворачивает наизнанку от того, что она посмела смолчать о таком. И зачем в принципе это сделала?

— Как скажешь, — девушка даже не смотрит мне в лицо, смиренно соглашаясь.

Гордая. Без сомнений. И меня это бесит. Её ладонь любовно гладит морду Джоя, который тычется ей в руку носом.

— Предатель, — сплевываю под ноги и смотрю на пса, сидит весь красуется пред бабой, — ко мне, живо.

Эта тварь склоняет голову набок и громко лает. Это что за нахрен?

— Отлично, можешь катиться с ней в город. Забирай эту псину себе. У тебя появился верный дракон, Кхалиси. Дрого останется в пещере.

Вижу, как девчонка резко подняла на меня взгляд, после последних слов. Не ожидала, что я смотрел её дурацкий сериал.

Она растерянно опустила взгляд на собаку. Сама нарвалась. Теперь пусть утешается.

— Похоже, мы с тобой теперь оба бездомные, парень. Держать такого огромного дракона в съемной квартире кощунство. Да и нельзя по договору аренды.

Она присела рядом с псом, улыбнулась, когда тот лизнул её щёку, и оптимистично заявила:

— Ну, да ничего, прорвёмся.

Джой смотрит на нас, как на двух дебилов. Это решение вырвалось спонтанно. Я безумно люблю этого умного и верного пса. И что только что со мной было? Поздно. Не место и не время брать свои слова обратно. Мой пёс, похоже, влюблён в Алину безоговорочно. Теперь же иронично смотрю Джою в глаза и развожу руками.

— Прости, мужик, твой выбор сделан. Сказал бы тебе сумки паковать, но у тебя только миска и ошейник с намордником. Удачи вам вместе проживать на одной территории.

Я разворачиваюсь, чтобы уйти от этой милой пары, но вспоминаю важный момент.

— Я свяжусь с гинекологом в ближайшие дни, Евгений отвезет тебя к нему.

Алина вскидывает брови удивлённо, но снова смиренно отвечает:

— Ладно. Спасибо.

Я больше не хочу видеть то, что происходит на улице. В доме ищу телефон и связываюсь со следователем, договариваюсь о встрече.

По дому бегает Алина и собирает свои вещи. Я не мешаю. И вообще в какой-то тупой заморозке. Не хотел её отпускать минимум неделю из кровати. Хотел вытрахать боль из себя, хотел, чтобы она стала моей отдушиной. Но эта запись снесла мои мозги напрочь. Я едва не убил человека в состоянии аффекта. Евгений получит премию за то, что проявил сноровку и не позволил мне случиться кровавой драме. Связь с Алиной стала страшить меня. Я перестал быть собой, она с каждым разом подтверждала моё утверждение — шлюха. И эти её наивные игры в соблазнении. Дичь. Я уже не в том возрасте, чтобы плясать под придурь нимфоманки.

Понимаю, что уже собралась. Отодвигаю чашку с кофе и иду провожать. Хотя не было желания этого делать. Прощаться непросто. Не люблю это.

Надеюсь, уезжает из этой крепости с радостью, её больше ни к чему не принуждают и ничего не требуют. А Артур… Мне даже противна сама мысль, из-за чего парень решился на такой рискованный шаг. Не удивлюсь, что она его спровоцировала, а потом выкрутила всё в свою пользу. Она умеет. Я в этом теперь уверен.

— Что же, удачи, Аля.

Стою на крыльце дома и кутаюсь в пальто. Ина до же? Додумался выйти в одних шлепках, как пацан малолетний.

Девушка поднимает на меня неопределённый взгляд, затем опускает его на мои ноги, и бросает:

— Замёрзнешь, Кхал. Ноги в тепле держать надо. Это очень важно.

За ее спиной появляется Евгений, который рапортует, что все готово к отъезду. А я только этого и жду. Пусть катится. Я должен включить трезвый мозг и действовать как уверенный, собранный бизнесмен. Достаточно того, что было до сегодняшнего дня. Евгений берёт вещи Алины и несёт в машину. Не знаю, что именно чувствую внутри. Не хочу зацикливаться на этом.

— Пока, — бросает сдержанно, сразу резко разворачивается и спешит к машине, скрываясь в ней.

Не провожаю автомобиль взглядом. Просто иду в дом, где впервые за столько дней пытаюсь заняться важными делами. Мне это важно. Чтобы не думать о том, что мы ещё могли бы столько времени быть в постели.

В машине уже сидел Джой. Камаев не шутил. Реально всучил мне собаку. Уму непостижимо просто.

— Прости, парень. Мне жаль, что твой хозяин так с тобой поступил. И тебе придется довольствоваться моей скудной компанией теперь, а не резвиться на природе с братьями.

— На самом деле ты его спасла, — сказал вдруг с переднего сидения Евгений, который садился в машину под мой трёп, — бойцовскую собаку, которая предала хозяина, обычно усыпляют. Если бы ты не забрала его, это была бы его участь.

Во все глаза смотрю на затылок Жени, потом на погрустневшего пса. Он лёг на сидение и понурил морду на лапы. Ладонь сама тянется почесать его за ушком.

Мне самой странно, ведь я боюсь собак. Тем более таких огромных. Но в очередной раз не имею выбора. Своего Дрогона в обиду не дам.