пока ее рука продолжает дергать мой член. А мне хочется заржать во все горло, да вот гортань сжало спазмом.

- Так уж бесит? - спрашиваю, едва совладав с голосом. - А так можно подумать, что он тебе очень нравится.

- Мне с ним некомфортно, от слова совсем.

- Так некомфортно, что ты сжимаешь его член уже минуты три?

Резко садится за спиной, хватает руками меня за плечи и переворачивает на спину.

- Ты какого хрена опять здесь?! Где Матвей?! – взвизгивает эта стерва, пылая, как факел.

- Ебу я, где Матвей. Это мой номер, - я зол и не собираюсь сдерживать себя и быть джентльменом. Да заебала в конце концов!

- Ты…ты…трахал меня всю ночь?! Опять знал, что я перед тобой и не остановил?! – она хватает подушку и пытается ею меня ударить.

Вырываю у нее подушку, швыряю ее через комнату, хватаю девку за плечи и встряхиваю.

- Я ждал Катю. Какого хера ты здесь? Ты в глаза долбишься? Мот меньше меня и ниже. Не пизди, что спутала, не поверю!

- Я думала это его номер, я видела его входящим сюда, пришла попросить извинения, а тут на меня набросились с поцелуями. И еще, Волчара, - пред носом маячит пальчик, - я с рулеткой не бегаю и габариты не меряю, когда возбуждена до предела, без секса в две недели! Я хотела трахаться! И похрен с кем, но только не с тобой!

- О, а я-то, блядь, изнемогал от желания потрахаться с тобой, и вместо воды утром, после попойки, выслушивать истерику!

Сбрасываю с себя девку, встаю с кровати, отхожу к комоду и жадно пью.

Срать я хотел на ее оправдания про линейки и прочее. Потрахаться она хотела, и похрен с кем. Как мило. Не девка, а исчадие ада. Я перед судьбой в чем-то провинился по ходу? За что мне эта напасть? Какого хрена член до сих пор стоит и не опадает, я не хочу ее, ни видеть, ни слышать, ни уж тем более хотеть.

Поворачиваюсь, сидит на кровати.

- Ты еще здесь? - цежу сквозь зубы.

- Я не уйду отсюда до тех пор, пока ты не скажешь одно: какого хрена? Не хотел, но трахал?

Встает с кровати и подлетает ко мне, вырывает бутылочку и тоже жадно пьёт воду.

- Как и ты, сладкая попка, я принял тебя за другого человека. И тоже хотел потрахаться, - жму плечами. - Если бы я не был пьян и понял, что это ты - вытолкал бы взашей.

Склоняюсь к ее возмущенному личику, всматриваюсь в горящие глаза и намеренно провожу пальцем по её щеке, бросив презрительный взгляд на ее припухшие губки, зудящие после обилия поцелуев.

Дышит часто, сбивчиво, но взгляд не отводит. Зажмуривается, прижимает ладони к лицу и отчаянно рычит.

- Волков, ты меня бесишь! – толкает меня в грудь. – Почему именно ты?! За что мне это!

Как же знакомо.

- Ты не поверишь, малышка, я задаюсь тем же блядским вопросом.

Наши полные ярости гляделки прерывает звонок мобильного. Семи утра нет. Какому дебилу не спится?

Нехотя отрываю взгляд от личика бесящей девчонки и отхожу, чтобы ответить.

- Да, - гаркаю в трубку раздраженно, намереваясь высказать все что думаю по поводу столь ранних звонков.

Слышу голос звонящего и бледнею. Голова гудит. Мозг после попойки и горячей ночки соображает туго.

- Что? Какой контракт? Что не так сделала моя секретарь... ЧТО?!

Опешил. Поворачиваюсь и во все глаза смотрю на Миру. Последующая минута разговора кажется мне вечностью. Я киваю и соглашаюсь севшим голосом.

Отсоединяюсь и молчу. Горло вновь вжал спазм. А ладонь сжимает телефон так, словно хочет стереть его в пыль.

- Валерьянку? - ехидно смотрит мне в глаза и ищет платье.

- Яду. Нам обоим. Ты только что попала на восемьсот тысяч долларов, - произношу вслух и не верю.

- Что?! Ты с дубу рухнул? Я каким боком?!

- Пакет документов, который я передал в четверг. Ты должна была собрать и отправить, и ты отправила. Но блядь, если бы ты интересовалась не только членами коллектива, но и работой, ты бы посмотрела хоть что и кому отправила. Ты перепутала двух поставщиков. И напортачила с цифрами в контракте. Теперь, милая моя, нам с тобой или как Ромео и Джульетте выпить яду и умереть, или выйти к ребятам и объяснить, что мы теперь банкроты. Выбирай.

Отхожу к окну и вдыхаю полную грудь воздуха. Голова кипит. Нужно звонить Серому, срочно. Мира допустила ошибку в его контракте, сначала нужно умаслить его и придумать, как мы можем исправить и загладить косяк, а потом будем разбираться со второй пострадавшей стороной.

- Я не могла перепутать цифры, после тебя я правки никогда не вношу, нечего сбрасывать на меня эти провалы. Я не вчерашняя, и не с такой акулой, как ты, работала. Голову включи, проверь изначально все бумаги, а потом разбрасывайся обвинениями. А что я делаю в законные перерывы на работе, тебя не касается, Волков. Зависть – плохое качество, особенно для мужика.

Уверенно надевает платье и смотрит на меня.

- Что стоишь, одевайся, будем проверять контракты, может там не всё так страшно, как ты рисуешь. Если нужно, лично пересплю с клиентом ради твоего контракта.

- Ноутбук на столе, открывай и проверяй, - бросаю, даже не глядя на неё. Последнее даже комментировать не собираюсь, одни хуи на уме, и ей я доверял серьезную работу. Это уму не постижимо. Я идиот. И то, что происходит со мной, я заслужил. Нехер думать членом и выбирать смазливую помощницу. Нехер слушать брата и выручать "даму в беде", которая сама тебя в такую беду затянет, что не рад будешь.

Подхожу к портфелю, достаю пакет документов. Достаю нужный контракт, листаю до цифер и подхожу к ноутбуку.

- Здесь триста тысяч, - смотрю на бумагу, поднимаю взгляд в документ с почты, который открыла она. - У тебя восемьсот. Как удобно. Я у тебя превращаюсь в Матвея, когда тебе надо, тройка в восьмерку. Не проверяешь за мной? А на кой хер тебя наняли, чтоб две кнопки "прикрепить файл и отправить письмо" нажимать? Так я и сам могу. И без косяков, за которые головы в семь утра субботы летят.

Я сжимаю листы в руке так, что режу бумагой кожу, но мне абсолютно похрен. Я пытаюсь сдержать