— Не дёргайся лучше. А то у меня иногда нервный тик в ладони начинается, могу поранить ненароком.

— Ты что делаешь, Лерой? — возмутился Влад. — Он же на нашей стороне!

— Готов на это жизнь поставить? Он же всё время за инквизиторов воевал. Мне не хочется стрелу в спину получать.

С площади доносилось завывание ветра, а волны палящего воздуха прорывались даже внутрь храма. Битва шла полным ходом. Комольцеву хотелось самому посмотреть, что там происходит, но сперва надо разобраться с внутренним конфликтом.

— Лерой, отпусти его. Нам сейчас каждый боец нужен, независимо от того, кем он был раньше.

Наёмник глянул на Чезаре, потом на Влада, затем на улицу и снова на Влада.

— Я его не убью, но и оружие отдавать — самоубийство. Ты, Комольцев, вроде умеешь из этого архаизма стрелять, — кивок в сторону лука. — Вот и вперёд, а то наш призрак, по-моему, выдыхается уже.

Француз отпустил юношу, подмигнул и сказал:

— Не серчай. Так правда будет лучше.

Влад тем временем искал наилучшее положение для стрельбы. Чтобы видеть как можно больший сектор площади, но при этом особо не высовываться самому. Присев за левой створкой ворот, он окинул взглядом творящееся снаружи. Тёмная фигура призрака висела посреди открытого пространства, с рукавов срывались сероватые вихри. Жара приближалась, наверное, градусам к сорока. Напротив стража стоял, очень прямо и твёрдо на одном месте, молодой священник. Лицо у инквизитора раскраснелось от зноя, глаза слезились, но он не отступал ни на шаг. Когда очередной ветерок бросался в атаку, санктификатор вскидывал руку, отводя заряд в сторону либо вообще рассеивая его. Как ни удивительно, но у Влада первым впечатлением было сочувствие… священнику. Всё-таки человек, в отличие от непонятного пугающего создания в чёрном балахоне. Однако долго предаваться жалости Комольцев не стал. Санктификатора нужно было убить, как можно быстрее. Призрак уже заметно слабел: бледнел и спускался всё ниже к земле, а вихри появлялись всё реже.

Увлёкшись наблюдением за магическим противостоянием, Влад не сразу обратил внимание на обычных воинов-арбалетчиков, засевших по периметру площади. Отвлечься от главных действующих лиц битвы заставили болты, в количестве четырёх штук, вписавшиеся в створки по обе стороны от открытой щёлочки. Влад залёг, громко матерясь. Страшно было даже голову поднять, не говоря о том, чтобы встать на колено и выстрелить в ответ. Но и сидеть в бездействии было нельзя.

— Что ты там копаешься?! — грянул голос Армана. — Или мне на них в ножи идти, если ты трусишь?!

И где-то в мозгах переключился невидимый рубильник, как бывало всегда в бою, время словно застыло, а возможность смерти стала неважной, ненастоящей подробностью, о которой можно подумать после. Влад выпустил стрелу почти не целясь, навскидку, и естественно, промазал. Однако концентрацию санктификатора сбил. Очередной призрачный смерчик достиг противника, и священник, сбитый с ног, закопошился в пыли, пропустив и следущую магическую атаку. Стрелять в лежащего было неудобно, и Комольцев переключился на арбалетчиков. «Далеко, мать вашу!» — подумал он, но всё же попытался. Дальнобойности лука хватало, но вот точность на таком расстоянии у лучника-дилетанта хромала на обе ноги.

Арман бесился от собственной бесполезности. Дальнобойного оружия не было, возможности выйти из храма незаметно и подобраться к врагам с тыла — тоже. Оставалось положиться на умения Комольцева (как выяснилось, не такие уж впечатляющие) и удачу. Или на то, что призрак справится сам. А французу оставалось только присматривать, чтобы мальчишка не натворил чего.

«Почему же они раньше сюда сами не пришли, если так просто охранника заломать? Только из-за того, что дороги не знали? Или мы это привидение отвлекли, а они воспользовались? И почему страж всего один?» Вопросы возникали в голове со сверхсветовой скоростью, и ни на один не было ответа, даже предположительного.

Влад в который раз прижался спиной к закрытой створке ворот, убираясь с прицела арбалетчиков. Но гвардейцы инквизиции были не новичками и не дураками. Теперь они не стреляли одновременно, а ждали каждый своей очереди, не давая парню возможности высунуться. Комольцев краешком глаза умудрялся следить за разворачивающимися событиями, молясь всем богам, чтобы победу одержал призрак.

Санктификатор держался на одном упрямстве. Он так и не смог подняться в полный рост, стоял на коленях, в растрёпанной сутане, с искажённым лицом. «Почему он один? — удивлялся Влад. — Неужели инквизиторы настолько самоуверенны, что послали в неизвестность единственного своего… экстрасенса? А тут мог быть и не один призрак…» Только успел подумать, как тёмная фигура резко развернулась в другую сторону, боком к обессилевшему священнику. Вновь сотворённые вихри не пролетели и пары метров, как неведомая сила развернула их обратно к призраку. Смерч закружился посреди площади, разрастаясь и полностью заслоняя стража. Маленькое пылающее торнадо. Действительно пылающее, потому что температура всё росла, и сквозь круговые потоки воздуха прорывались язычки пламени. Из центра вихря раздался нечеловеческий крик, от которого заложило уши, а тело в прямом смысле парализовало ужасом. Пыль, поднятая взбесившимся ветром, мешала смотреть, зато Влад высунулся без боязни получить болтом в грудь. Сквозь такую дымовую завесу и вражеские стрелки хрен чего увидят. Призрака больше не было, его полностью заслонил непроглядно чёрный смерч.

— Комольцев! Комольцев! — заворожено смотревший на гибель нечеловеческого стража, Влад не сразу понял, что его трясут за плечо и орут в ухо. Над ним склонился Арман. — Комольцев, пойдём!

— Куда? — переспросил парень, в голове звенело, а общее состояние было такое, словно его разбудили среди ночи.

— Приказы не обсуждаются! Вперёд! — Весомая оплеуха заставила Влада подняться на ноги и направится туда, куда толкнул его наёмник. Не понимая, почему не спорит, а подчиняется, он шагнул ко второму выходу из прихожей храма.

Арман сунул по факелу Владу и Чезаре, подхватил третий сам.

— Внутрь! Иначе мы уже покойники!

Мальчишка, видимо, не был так уверен, где ему лучше, и воспротивился:

— Не пойду! Свои меня не тронут, а там непонятно, какая защита стоит магическая! Город же проклятый! Не хочу!

— Молчать, щенок! — Лерой тоже не был настроен сантименты разводить и всех уговаривать. Он съездил Чезаре по роже, выбив кровавые брызги из носа. — Я сказал, все уходим!

И уже когда они вошли в тёмную комнату, добавил:

— Сам подумай, погладят ли по голове после того, как ты в нашем обществе был? Не докажешь, что против своих не пошёл. Тем более подозрения на твой счёт уже были, а следы от когтей у тебя по всему телу вряд ли доверие увеличат.

Они сделали всего три-четыре шага и остановились. Факелы не разгоняли тьму, мужчины видели