Влад молча утвердительно кивнул ей головой. Юноша вдруг с отчётливой ясностью понял, судьба распорядилась так, что и он вдруг стал кому — то очень нужен. Что от того, как он сейчас поступит, зависит не просто чья — то судьба, а, возможно, и сама жизнь!

Они втроём молча прошли к входным дверям магазина.

Влад осторожно взял мальчугана за руку.

— Я готов, Софья Константиновна, всё будет хорошо.

— С этой минуты, Владислав, давай перейдём на «ты». И меня можешь звать просто Софьей, — благодарно взглянув на юношу, проговорила молодая женщина. — Сейчас вы выйдете из арки, не спеша повернёте направо и пройдёте по улице к дому номер одиннадцать. Я выйду вслед за вами через три минуты, чтобы не привлекать внимание тех людей, которые дежурят сейчас у машин. Если замечу, что у вас возникли с ними проблемы, нейтрализую их. Но знайте, что бы потом ни случилось, вы должны следовать к нашей машине! Даже если меня схватят, вы должны будете добраться до машины и уехать!

Давая Владу последние инструкции, женщина привычно помогла надеть сыну его небольшой ранец и заботливо застегнула на ветровке замок.

— Ещё раз повторяю. Если вдруг по какой — либо причине меня задержат, не подавайте виду, что знаете меня. Находите машину, садитесь в неё и включите навигатор. Выберете маршрут номер три, который забит в памяти. Это садоводческое товарищество Водник‑1. Следуя этим маршрутом, вы попадёте в наш загородный дом. Там будете оставаться, если я не приеду раньше, два дня, не меньше. Дальше, Владислав, ты можешь покинуть наш дом, а за сыном приедет моя знакомая. — Глубоко вздохнув, она с благодарностью взглянула в глаза молодому человеку. Затем, с любовью посмотрев на сына, проговорила, обращаясь уже к нему: Я очень тебя прошу помочь мне! Всего два дня! Сейчас без твоей помощи мне не справиться.

Влад, понимающе пожав плечами, молча кивнул соглашаясь.

— Не волнуйтесь, — проговорил он Софье, не смея пока переходить в разговоре с ней на «ты». — Я всё сделаю, как вы сказали.

Она ещё раз с благодарностью взглянула в глаза молодому человеку, вздохнула и, с любовью посмотрев на сына, проговорила, обращаясь уже к нему:

— Сынок. Твой папа всегда учил тебя быть мужественным перед лицом опасности. И проявлять при этом не только ум, но и хитрость. Ты всё знаешь в том доме на берегу озера. Отец не раз говорил тебе, как поступить, если вдруг что — нибудь неприятное случится с нами. Похоже, этот день настал. Слушайся во всем Владислава. Он хороший человек и позаботится о тебе первое время, пока я не приеду…

Софья Константиновна подняла своё взволнованное лицо, и Влад заметил тот же решительный блеск в её глазах.

— Главное, — проговорила она юноше, — действовать без лишней суеты. И никакой паники. Всё, выходите. Через три минуты — я.

Стараясь подавить всё возрастающее волнение, Владислав глубоко вздохнул и, открыв замок входной двери, осторожно вышел на улицу, держа за руку мальчика.

Господин Мозолевский, угрюмо нахмурив брови, внимательно просматривал сводки новостей информационных агентств. Он всегда проверял всё сам, так как больше всего на свете полагался на своё профессиональное чутьё. Но в новостных СМИ ничего тревожного по их делу не просматривалось. В глобальной паутине тоже не наблюдалось никаких намёков на сенсацию, основанную на потерянных компанией компрометирующих документах.

«Вполне возможно, я правильно поступил, не вводя в курс дел наших заокеанских партнёров, — в который уже раз про себя подумал Лев Рудольфович. — Время ещё терпит. Немного терпит»…

На его столе мелодично зазвонил телефон.

Посмотрев на аппарат, генерал несколько быстрее обычного снял трубку и приложил к уху.

— Мозолевский, — властно отозвался он.

Начальник управления регламентацией доступа компании доложил, что к нему на приём просится генеральный архитектор строительной фирмы «Гиамант», господин Лендарт.

— Впустите, — так же властно скомандовал он в телефон и положил трубку обратно. — Наверное, опять будет пугать меня возможными последствиями, словно я сам этого не знаю, — недовольно пробурчал он себе под нос. И, стараясь придать лицу более — менее дружественный вид, поднялся со своего шикарного кресла навстречу гостю.

Дверь кабинета распахнулась, и в проёме показалась секретарша Мозолевского, эффектная Александра.

— Лев Рудольфович, к вам господин Лендарт.

Шеф, улыбнувшись, дружелюбно махнул выглядывающему из — за стройной спины секретарши Артёму Гершевичу, приглашая того пройти.

— Артём Гершевич! — протяжно пророкотал Мозолевский на весь кабинет. — Входите. — И, взглянув на секретаршу, ждущую дальнейших указаний, бросил ей: — Саша, принесите нам хорошего кофе.

— Сию минуту будет сделано, Лев Рудольфович! — был её ответ, и Александра прикрыла за собой дверь.

— Хорошенькая у тебя Сашенька, — процедил сквозь зубы Лендарт. — Наверное, отменный кофе по утрам тебе варит? — И на его лице с острой бородкой нарисовалось что — то похожее на язвительную улыбку.

— Да не плохой, дорогой Артём Гершевич, — в тон ему проговорил Мозолевский. — Так вы по делу ко мне, или просто обсудить мою секретаршу?

Архитектор, сделав в воздухе жест рукой, показывающий, что всё то, что он сейчас произнёс, не имеет никакого отношения к его раннему визиту, и, садясь в одно из кресел рядом с креслом Мозолевского, внимательно окинул помещение взглядом.

Лев Рудольфович заметил этот взгляд.

— Не беспокойтесь. Прослушки здесь нет. Мои люди досконально проверяют помещение каждое утро. Так что можешь говорить свободно, — словно отвечая на немой вопрос главного архитектора, сказал Мозолевский, умышленно переходя в общении на «ты», показывая этим, что у него всё чисто.

— Не сомневаюсь, дорогой Лев Рудольфович, абсолютно не сомневаюсь. Но сам понимаешь, времена такие! Приходится быть осторожным.

Дверь в приёмную распахнулась, и в кабинет заглянула Александра, аккуратно держа в одной руке красивый поднос с вкусно дымящимися чашками кофе, маленькой вазочкой с сахаром и такой же со сливками.

— Разрешите? — раздался её мелодичный голос.

— Давай — давай, Сашенька! — дружелюбно махнул ей шеф. — А то Артём Гершевич мне все уши уже прожужжал о том, какой вкусное кофе ты всегда готовишь.

И, наверное, первый раз за два последних дня рассмеялся над своей шуткой.

Секретарша грациозно продефилировала через весь кабинет к столу, улыбаясь своей ослепительной улыбкой. Затем, слегка наклонившись, аккуратно переставила с принесённого подноса все приборы на стол, чуть в стороне от мужчин. И не менее эффектно выпрямившись, застыла с той же улыбкой.

— Пожалуйста, — снова послышался её голосок. — Что — нибудь ещё нужно, Лев Рудольфович?