Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не стоит так корить себя, тебе только двадцать два, — сказал Бретт.
— Мне исполнилось двадцать три четвертого июля.
Невероятно, но он даже не знает, когда она родилась. Впрочем, скорее всего, ей тоже не известен день его рождения. И при этом у них будет общий ребенок!
— В любом случае, у тебя вся жизнь впереди. Со временем ты научишься прекрасно разбираться в таких делах.
— Со временем, когда-нибудь, — передразнила его Лорел. — Я устала от неопределенности. Я хочу спокойной, устроенной жизни.
Если бы это было так просто. Несмотря на то, что между ними было только десять лет разницы, Бретт чувствовал себя рядом с Лорел глубоким стариком. Она казалась такой неопытной, такой беззащитной.
Я ничем не лучше ее отца, вдруг подумал Бретт. Вместо того, чтобы помочь ей адаптироваться в этой жизни, стать более самостоятельной, я, наоборот, стараюсь убедить ее в том, что она не способна позаботиться о себе и поэтому ей лучше стать моей женой. Но что еще остается делать? Для них брак — единственное приемлемое решение. Другие варианты Бретт даже не рассматривал: его ребенку нужен нормальный дом, семья.
— Знаешь, порой я очень жалею о том, что нельзя оказаться в прошлом и все исправить, — пробормотала Лорел.
— Ты не единственная, кто этого хочет.
— Как? Ты тоже?
— Да, я тоже.
Интересно, когда их беседа успела принять такой откровенный характер? Бретт не был любителем разговоров по душам. Даже со своим давним другом Генри Давенпортом он предпочитал не откровенничать.
— К сожалению, нам не дано изменить прошлое.
— Я знаю, прошлое — есть прошлое, — Лорел нежно погладила живот, — к тому же настоящее для меня сейчас гораздо важнее.
— И для меня.
И почему она не осталась сегодня дома! Можно было сослаться на усталость, на плохое самочувствие. Бретт бы не стал возражать. А она не оказалась бы в такой неприятной ситуации. Не сидела бы сейчас напротив разгневанной начальницы, выслушивая упреки в свой адрес. Но, несмотря на усталость, Лорел все-таки вышла на работу. Теперь у нее нет выбора, ведь приходится заботиться не только о себе, но и о будущем ребенке.
— О чем вы думали? Неужели так трудно отличить цветной картридж от простого? Если вы не способны на такую малость, что вообще вам здесь делать? — бушевала Дебби.
Не обращая внимания на то, что пальцы выпачканы в краске, Лорел теребила руками прядь выбившихся из прически волос.
— Я старалась…
— Объясните это Бретту, а заодно уведомите его о том, что нам нужен новый принтер. Страшно подумать, какой будет его реакция, когда он узнает, что таблицы для отчетов до сих пор не готовы.
Лорел тоже было страшно. Впрочем, она и так знала, как отреагирует Бретт — уволит ее сразу же, и будет прав.
Чтобы не встречаться с ледяным взглядом своего босса, Лорел уставилась на поверхность стола. Рядом с подставкой для ручек стояла миниатюрная копия игрового автомата. Обыкновенный сувенир, игрушка, но она напомнила Лорел о Рено. Такие автоматы стояли в том казино, куда после свадебной церемонии ее водил Бретт. Слезы тут же навернулись на глаза.
Пожалуйста, только не сейчас. Господи, только не сейчас.
Но было поздно: слезы ручьями побежали по щекам. Лорел торопливо выбралась из-за стола:
— Бога ради, извините.
Добежав до туалетной комнаты, она открыла кран и наклонилась над раковиной. Через минуту за ее спиной хлопнула дверь, и рядом оказалась Дебби с упаковкой бумажных салфеток.
— Лорел, ты в порядке?
В порядке? Теперь, когда всем ясно, что она не способна выполнить даже той малости, которую ей поручают?
— Эй, выше нос. Никто не застрахован от ошибок. — Голос Дебби звучал успокаивающе. — Извини, если я была чересчур резкой с тобой.
— Ты ни в чем не виновата, — пробормотала Лорел между всхлипываниями. Она же поклялась, что больше никогда не станет плакать, а вместо этого разревелась прямо на работе.
— Тогда в чем дело?
— Это… это сложно объяснить.
Вновь хлопнула дверь, и в комнату вошли две молодые женщины. Лорел поспешила отвернуться, чтобы они не заметили ее заплаканного лица. Но одна из вошедших — судя по всему, азиатка, с длинными, до талии, распущенными волосами — уже обратила на нее внимание.
— Это что еще за потоп?
Другая женщина, высокая стройная брюнетка, подошла к Лорел и взяла ее за руку:
— Меня зовут Сара, а это Селия.
— Друзья зовут меня Се-Се, — с улыбкой заметила Селия.
— Мы можем чем-нибудь помочь?
— Не знаю, — заикаясь, проговорила Лорел. — Обычно я не такая слезливая.
— Ничего, нам тоже случалось всплакнуть. Может быть, ты все-таки расскажешь, в чем дело?
Лорел бросила вопросительный взгляд в сторону Дебби.
— Сама решай, — отозвалась та.
Этих женщин действительно беспокоило ее состояние, особенно Дебби, но они были ей совсем чужими. А Лорел даже близкой подруге не смогла рассказать о том, что с ней стряслось. Впрочем, вряд ли у нее когда-нибудь были близкие подруги. Иначе они не отвернулись бы от нее в трудную минуту.
— Так в чем все-таки дело? — требовательно спросила Сара.
— Даже не знаю, стоит ли говорить об этом, — неуверенно начала Лорел, — Бретт, скорее всего, не будет в восторге от моих откровений…
— Обещаю, Бретт ничего от нас не узнает, не так ли, дамы? — торжественно заверила Сара. Дамы согласно закивали головами.
— Расскажи, из-за чего ты плакала, — предложила Се-Се.
— Боюсь, что из-за меня, — призналась Дебби.
— Не из-за тебя, а из-за того сувенира в виде игрового автомата, который стоит на твоем рабочем столе, — поправила ее Лорел.
— При чем тут сувенир?
— Он напомнил мне о Рено.
— О Рено?
— Там я познакомилась с Бреттом. Мы поженились и… В общем, я жду ребенка. — Дамы, как по команде, уставились на нее. Лорел вовсе не собиралась шокировать их, но после того, как произнесла эти слова, она испытала невероятное облегчение. — Наверное, поэтому я стала такой чувствительной. Ко всему прочему добавились еще и гормоны.
— Что значит “ко всему прочему”?
— Кроме того, что я беременна, у меня нет ни гроша за душой. Бретт уверен, что я забеременела специально, чтобы женить его на себе. Мой отец потерял все наше состояние и не нашел ничего лучше, чем сбежать из страны с тем, что еще оставалось от моего наследства. Теперь он где-то на Карибах, развлекается со своей несовершеннолетней подружкой. А моя мать укатила на юг Франции, где живет на содержании у богатых друзей. Но из этого вовсе не следует, что я решила заполучить деньги Бретта любой ценой.