родов было немало очень древних, передававшихся из поколения в поколение. Самые типичные из них, составленные по всем канонам геральдики, можно проследить на примере родовых гербов прославленных русских полководцев М. И. Кутузова (табл. XXI, 4) и А. В. Суворова, графов Платовых, гетманов Богдана Хмельницкого и Петра Сагайдачного (табл. XXI, 5 - 7), прославленных мастеров слова Пушкина и Вяземского, Карамзина.

Возьмем, к примеру, родовой герб Пушкиных (табл. XXI, 8), включенный в «Общий гербовник» и позволяющий проследить любопытные детали из родословной великого поэта [13].

Широкому кругу почитателей поэзии Пушкина хорошо известно, что поэт с материнской стороны - потомок арапа Петра Великого, Абрама Петровича Ганнибала. Абиссинский негр был еще мальчиком привезен из Константинополя в подарок Петру I. Он прижился в России, прошел путь от денщика при царе до генерал-аншефа. О своем прадеде поэт рассказывает в повести «Арап Петра Великого».

О своем предке со стороны отца А. С. Пушкин писал так: «Мы ведем свой род от… Радши, или Рачи (мужа честна, говорит летописец, т. е. знатного, благородного), выехавшего в Россию во время княжества св. Александра Ярославича Невского…» «Знатный» и «благородный» Рад-ша оставил в своем потомстве множество родов: Поводо-вых, Каменских. Бобрищевых-Пушкиных, Бутурлиных, Мятлевых, Кологривовых и др.

Среди представителей этих родов бытовало предание об общности их происхождения от Радши или Рачи. Сам А. С. Пушкин по этому поводу говорил:

Мой предок Рача мышцей бранной

Святому Невскому служил;

Его потомство гнев венчанный,

Иван IV, пощадил…

То, что предок Пушкина Радша действительно был исторической личностью в упомянутые поэтом времена царствования Ивана IV показывает «Государев родословец», составленный в 1555 г. для Ивана Грозного. Еще дореволюционных исследователей интересовало, как, когда и откуда появился при дворе великих князей Радша, действительно ли он был лицом историческим или это просто результат «украшения древних родословий».

Оказалось, что слова «мужа честна,» в самом деле означают, что А. С. Пушкин - потомок знатного рода. Так, в год рождения Пушкина их родовой герб был занесен в «Общий гербовник дворянских родов». Вот как он выглядел: щит горизонтально разделен на части; в верхней половине в горностаевом поле, на пурпуровой подушке с золотыми кистями лежит алая бархатная княжеская шапка - символ того, что «муж честный» Радша, проживавший в славянских землях, в России, воевал в те времена под знаменем великого князя Александра Невского; в нижней половине щита, с правой стороны, на голубом поле - рука в серебряных доспехах, держащая обращенный вверх меч. Этот символ был древним славянским геральдическим символом и доказывал, что потомки Радши - выходцы из славян; в левой нижней части щита, на золотом поле - орел с распростертыми крыльями, держащий в когтях меч и державу - родовой герб предков самого Радши. Щит венчают шлем с золотой дворянской короной, голубой намет с золотым подбоем с тремя страусовыми перьями. Герб находился и на личной печати А. С. Пушкина (табл. XXI, 9), которой особо дорожил поэт. В автобиографическом стихотворении «Моя родословная» А. С. Пушкин в присущей ему лаконичной и образной форме так выразил свое отношение к этому родовому символу:

Под гербовой моей печатью

Я кипу грамот схоронил,

И не якшаюсь с новой знатью,

И крови спесь угомонил,

Я грамотей и стихотворец.

Я Пушкин просто, не Мусин,

Я не богач, не царедворец…

Изображение герба с небольшими изменениями было принято всеми потомками Радши. Гербы дворянских родов этой ветви обязательно сочетают в щите три фигуры - руку с мечом, одноглавого орла и княжескую шапку или корону, зафиксированные в «Общем гербовнике».

В роду Пушкиных были известны разные варианты герба, но обязательно с этими тремя эмблемами. Из этих вариантов наиболее близким к утвержденному гербу был герб, которым пользовался поэт. Он хорошо сохранился на оттиске печати А. С. Пушкина на его письме к Е. М. Хитрово, опубликованном в 1927 г. в книге «Письма Пушкина к Е. М. Хитрово». Как полагает основоположник советской геральдики и гербовой экспертизы В. К. Лукомский, эту печать поэт получил в 1830 г. от своего дяди Василия Львовича Пушкина, а тот, в свою очередь, видимо, унаследовал ее от своего отца Льва Александровича Пушкина - деда поэта.

Достаточно взглянуть на эту печать, чтобы убедиться: среди изображений геральдического характера выделяется княжеская шапка - прямое указание на то, что Радша нес военную службу при Александре Невском. Однако исследования архивных материалов показали, что знаменитый Радша не был современником Александра Невского, а в Невской битве в 1240 г. принимал участие уже правнук Радши, Гаврила Олексеич, подвиги которого описываются в Новгородской летописи. По подсчетам, Радша жил на столетие раньше князя Александра Невского и мог быть отождествлен с Ратшею - тиуном киевского князя Всеволода II Ольгевича, данные о котором есть в Киевской летописи.

Судя по архивным, летописным и геральдическим материалам, очевидно, что Радша был лицом историческим, действительно жившим в Древней Руси в середине XII в. Вероятно, он был одним из участников событий, описанных в летописи 1146 г. и имевших определенное значение в жизни Древнерусского государства. Каким-то образом он становится тиуном великого князя в Киеве, а затем перебирается в Новгород после народной смуты против князя. При Александре Невском положение его потомков упрочивается.

А. С. Пушкин не знал всех этих подробностей о своем знаменитом предке. Ведь дело о внесении герба Пушкиных в гербовник возникло только в год рождения А. С. Пушкина; пятая же часть гербовника, где было описано его славянское происхождение, вышла уже после смерти поэта в 1840 г.

Кто писал декабристу?

На этот раз перед исследователем лежали всего четыре письма. Они адресовались человеку, добровольно посвятившему себя борьбе с самодержавием, сознательно отдававшему свою жизнь во имя улучшения жизни народа. Этим человеком был декабрист И. Д. Якушкин. Но кто его корреспондент? Ведь так важно установить любой, даже самый незначительный факт из жизни людей, участвовавших в движении декабристов.

Но этот вопрос ученый искал, но не мог найти ответа. Лежали перед ним пожелтевшие бесценные листки, шли часы раздумий, поисков, а разгадки все не было. И кто знает, была бы она найдена или нет, если бы исследователь вдруг не обратил внимание на одно из писем, датированное 8 августа 1825 г. На нем были следы гербовой печати. Едва заметной, потрескавшейся, но это уже был ключ к разгадке.

Снова тщательное изучение печати, попытки восстановить ее первоначальный облик. Затем на помощь пришел «Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи». И вот наконец найдено. Изображение на остатках печати