Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нормально. Теперь нам и рыпаться не надо.
– Смотри, парень вылез…
– Голубятник, наверно.
– Что, там голуби у него?
– Голуби.
– Вы видите?
– А вон полетели. Много…
– Ага…
– Я так тоже когда-то умел свистеть.
– А почему они не улетают? Никогда не понимал.
– Приручены.
– Так вот кругами летают и летают…
– Я б улетел, мам, сразу.
– Куда б ты улетел?
– Куда-нибудь.
– Куда?
– В лес или еще куда-то… В Горький, к дяде Пете…
– До дяди Пети ты бы не долетел. Устал бы и обессилел.
– Ну, в лес улетел бы.
– А питался бы чем?
– Чем-нибудь.
– Вот именно! Чем-нибудь. А тут у него в кормушке и пшено, и водичка. Поклевал и полетал. Снова поклевал и снова полетал…
– Скушно…
– А голодным в лесу сидеть не скушно?
– Не знаю…
– Говорят, эти голубятни щас особенно не разрешают строить.
– Почему?
– Разносят заразу всякую. Голубями спекулируют.
– А что, они стоят прилично?
– Иногда. От породы зависит.
– Двигайся ближе.
– А интересно, в столовой много народу?
– Не думаю. Только что открылась.
– Там жрать-то нечего, наверно…
– Ну, чего-нибудь есть.
– Посмотрим.
– Сейчас вот так лучше.
– Ага…
– Господи, успеть бы до двенадцати…
– Успеем, успеем.
– Успеем, конечно.
– Успеем, это точно…
– До одиннадцати успеем.
– До одиннадцати вряд ли, а до двенадцати успеем.
– Еще часа полтора, и все.
– Успеем, куда они денутся…
– Сейчас лавочками – раз, два и там.
– Лавочками хорошо двигаться – редко, но метко.
– Какое там – редко. Вон как часто пошло.
– Лишь бы эти опять не подъехали.
– Сегодня не подъедут, я узнавал.
– Точно?
– Точно.
– Хорошо бы.
– Да уж…
– Ууаааххха… разморило на солнышке…
– Скоро в тень переходить.
– Ага. Там тенечек.
– Тут тоже не особенно жарко…
– Володя, не сиди на земле!
– Я не сижу, я на корточках.
– И на корточках не надо.
– И площадка огорожена.
– Культурный дворик.
– Ага.
– А то у нас выйти некуда.
– Точно. Или асфальт везде, или машины стоят.
– Выйти туда, что ли…
– Да зачем, зайди за забор да отлей…
– И то верно.
– Он тоже стоять не будет?
– Нет, он щас придет.
– Говорят, у них подкладка хорошая.
– Стеганая?
– И мягкая такая, шелковая.
– Это хорошо. А то есть совсем без подкладки – один форс. А с подкладкой теплей.
– Теплей, конечно.
– Да и без подкладки они теплые тоже.
– Вообще-то бывают ничего и без подкладки.
– Но все равно с подкладкой лучше.
– Лучше. С подкладкой получше…
– А она отстегивается?
– Вот это не знаю.
– Должна бы.
– Наверно, отстегивается.
– А может, и нет.
– Если югославские, то должна.
– Должна?
– Ага.
– Тогда совсем хорошо.
– Вон, они двигаются уже.
– Ладушки. Встаем, дядь Сереж…
– Погоди, погоди, дай людям встать.
– Двигаемся?
– Двигаемся.
– Оп-ля…
– Володя, иди место занимай.
– Таких дворов щас не делают.
– Так это ж довоенные дома…
– Тогда строили хорошо.
– Хорошо, конечно. Вон кирпичи какие…
– А щас нашлепают плит этих, а толку никакого.
– Правда, строят быстро.
– Быстро, да плохо.
– Да, плоховато.
– Ну что, нам до столовой одна лавочка осталась?
– Ага.
– А она с улицы, да?
– Да.
– А балкончики ничего.
– Хорошие балконы. Широкие.
– И потолки, наверно, большие, высокие.
– Да. Тогда на потолках не экономили.
– Точно. А щас на всем экономят.
– Ага.
– Тогда, я помню, как первое апреля – удешевления, понижения, понимаешь, цен.
– А щас наоборот – дороже и дороже.
– Да. А все Сталина ругали.
– А у нас только могут – ругать.
– А он войну выиграл, страну укрепил. И дешевле все было. Мясо дешевле. Водка три рубля. Даже меньше.
– И порядок был.
– Конечно, был. На двадцать минут опоздаешь – судят.
– Кажется, на пятнадцать.
– На двадцать. Моя жена покойная однажды через Урал бежала, по льдинам, чтоб на завод успеть. Автобус сломался, она побежала. Вот! А кто теперешний побежит?
– Да, смешно сказать.
– Вон мастер знакомый говорил, я, говорит, захожу в раздевалку, а там в домино вся бригада зашибает. Я им – а ну идите работать! А они – матюгом.
– Работнички. Только пьянствовать и умеют.
– А вот посадили бы всю бригаду, и другие почесались бы.
– Почесались бы, а как же.
– А то – пьянствуют да прогуливают.
– И воруют. Все продавцы воруют.
– Еще как! У них все есть, все! А на прилавках – пусто.
– Конечно, у них клиентура своя. Ты мне, я тебе.
– А нам – фигу с маслом.
– Я однажды пошел жаловаться на продавщицу, нахамила мне, зашел к директору, а там своя очередь – колбасу копченую берут!