Кто-то конечно фыркнул бы, мол о каком плюсе речь? Ведь уже до всего этого мои финансы пели романсы, а теперь так и вовсе — волком выли. И теперь Итану требовалось лечение, а это стоило денег. Но я был в плюсе и это неоспоримый факт.

У нас появился крот в стане врага. Хуббу отпустили и вручили ему все жетоны погибших копов. Так что вопрос вступления в ряды дехантов для него был закрыт. А контракт с Фином, делал его по сути послушной марионеткой.

Немного подозрительным казалось, что странные братья приняли меня за своего. Но я ничего не мог с этим поделать. И смотреть даренному коню в зубы попросту глупо в моей ситуации. Мы условились встретиться завтра и все обсудить за чашечкой кофе. Так что все хорошо, просто отлично ведь я в плюсе.

Дехант скоро скрылся из поля зрения. Ведь я ковылял в разы медленнее него. Круто конечно, но надо было все же спросить где вообще выход. Какого лешего поперся за этим нытиком, если понимал, что не успею за ним. Интересно, это у меня хроническая тупость или врожденный идиотизм?

Я на безоружном, безобидном, а теперь еще и раненном ханте. Я опять сам-один, а вокруг по-прежнему серая зона. В принципе, до границы зоны не так уж и далеко. Но не в моем нынешнем состоянии так рассуждать.

И почему я на радостях умчал от ребят. Ну странные они немного, хотя скорее много. Ну так тут каждый второй игрок с прибабахом. И главное, что мы ведь вроде как сумели поладить. Так какого я сбежал из-под защиты?

— Говорил же, когда до него наконец дойдет, то начнет волосы рвать, — голос Фина за спиной чуть не заставил завизжать от… Назовем это не испуг, а неожиданная радость. Я чуть в голосину не завопил от «неожиданной радости».

— Пацан, из-за тебя спор проигран. Ты должен мне десятку, — жутковатая ручища Пики протянула в сторону Фина целую горсть серебряных монет. — И откуда ты такой взялся. Мы поспорили что ты не сможешь сам отыскать выход.

— Вообще-то ты сам сказал мне уходить. — по правде я радовался, что вновь не один, но показывать этого не собирался. Так что старался держаться невозмутимым.

— Ага. А если скажу тебе пойти и с крыши…

— Да хватит уже, — Фин поднял руку над головой, прервав нравоучения брата. — Пойдешь к нам в отряд?

Я лишь переводил взгляд с одного брата к другому. Он меня в отряд позвал только что?

Нет, наверное, я все еще сижу там у стены, с пробитой ногой и истекаю кровью. А у меня начались галлюцинации, и я все-таки умру. Ну если сейчас предложат еще ключи от квартиры, где деньги лежат, то…

— Хьюстон, у нас проблемы. С пацаном утеряна всякая связь. Какие будут… — Пика заткнулся, лишь встретившись взглядом с Фином. — Пацан, ты реально не понял кому адресован был вопрос?

— Почему, зачем я вам? И хант у меня только один — этот.

— Есть три причины, но я назову тебе их завтра. Как договаривались, встретимся в твоем кафе. Как там… Прувкок… Точно, Пруфрок, а сейчас советую держаться рядом и не отходить от меня. Или точно сдохнешь, и вот это уже не шутка.

Я смотрел на Фина и понимал, что он действительно говорил серьезно. Насчет смерти уж точно.

И еще понял, что я чуть ли не впервые смотрел на этого человека. Правда, будто впервые увидел его секунду назад. Я ведь с самого начала так и не разглядел его. Все больше на ханта Пики косился. А когда говорил с Фином, то боялся отвести взгляд и все время смотрел прямо в глаза. Так что сейчас произошел фундаментальный сдвиг. Я наконец осмотрел его с ног до головы.

Чего? Тоже не человек? Гном? Дворф? Лепрекон? Карлик обыкновенный? Он же на голову ниже меня. Это сколько получается… метр шестьдесят… пятьдесят? А вот в плечах в разы шире моего ханта.

С виду довольно крепкий малый с опрятной рыжей бородой. Никаких косичек или вплетенных костей, аккуратная борода средней длинны. И как я умудрился не разглядеть такое сразу же? Он ведь столько времени просидел на расстоянии вытянутой руки. Хотя мне сложно с уверенностью сказать, чем я сильнее всего сейчас был изумлен. Потому что оказалось существуют вещи более удивительные чем дворф?

Например, какой-нибудь элемент его одежды. Взять хотя бы механическую шляпу. Клянусь, только что на голове Фина был классический цилиндр. С одетыми поверх него очками ремесленника, с затемненными стеклами и темно красной оправой. Разве что оттенок у шляпы странный — металлический.

Как только дворф убрал с левого глаза монокль и спрятал в карман полушубка, шляпа ожила. Сперва она пошла рябью, словно водная гладь на ветру. А после начала стремительно разрушаться, нет, складываться. По крайней мере мне так казалось. Небольшая верхняя часть осыпалась темным песком на узкие поля. А потом, так же внезапно, песчинки начали выстраиваться, принимая чудаковатые формы.

Казалось, что металлическую стружку поместили в мощное регулируемое магнитное поле. И кто-то по полной отжигал, дергая за все рычаги. Но большая часть шляпы вела словно оживший кубик-рубика.

Части шляпы независимо друг от друга перемещались по вертикальной и горизонтальной осям. Из-за чего цилиндр то разрастался, то уменьшался в объеме. Некоторые части шляпы накладывались друг на друга. Все сопровождалось тихим сыпучим щелкающим звуком. Я как будто прислонил к уху старые отцовские часы.

Одно слово — механика. Постепенно на смену резким движениям хаоса пришли плавные, изящные колебания. Шляпа эволюционировала, и я с отвисшей челюстью стал свидетелем столь необычного процесса.

Еще несколько мгновений чудесных преобразований и голова Фина была надежно защищена. Сквозь щель в массивном шлеме, с диковинными рогами, виднелись только глаза.

Я услышал, как позади меня упало что-то железное. И судя по звуку не большое. Я обернулся и увидел, как по полу постоянно виляя ко мне катился небольшой кругляш. Я подобрал его и внимательно осмотрел находку. Обычный потертый металлический шарик с заусеницами и шероховатостями.

Только теперь заметил, что Пика стоял с целой горстью таких в своей огромной ладони. Но я даже не успел спросить, что же это такое.

Пика рванул в мою сторону. А подлый дворф в это же время напал со спины.

— Поберегись, — проревел Пика и занёс руку за спину, будто приготовился к броску.

Промелькнула догадка, что громадина использует металлические шарики в качестве картечи. Он в меня целится?

Но ведь Фин тоже пострадает, если бросит. Поэтому я по-прежнему не мог понять, что эти имповы сыны задумали. Почему сразу не напали, зачем им было устраивать весь этот спектакль.

— Отпусти, Фин, какого лешего? — подлый карлик сбил меня с ног, завалился сверху и даже не думал отвечать на мой вопрос.

Хотя если бы и ответил, то я вряд ли смог бы хоть что-то прочесть по его губам. Вообще без всякого шанса расслышать какие-нибудь слова, потому что всё вдруг утонуло в грохоте.