— Вечно одна и та же история, — улыбнулся мистер Уизли. — Не можем не пофорсить во время массовых сборищ. Ну, наконец пришли. Вот и наше место.

Участок был на самой опушке леса. На воткнутом в землю шесте красовалась табличка: «Уизли».

— Лучшего места не найти! — довольно потер руки мистер Уизли. — Спортивное поле как раз за лесом. Ближе уже некуда. — И, сбросив на землю рюкзак, прибавил, слегка волнуясь: — Запомните, всякая магия запрещена. Говорю серьезно — ничего волшебного, пока мы на магловской территории в таком количестве. Палатки ставим своими руками! Это, полагаю, совсем нетрудно… Любимое занятие маглов. Ну-ка, Гарри, как, по-твоему, с чего надо начинать?

Гарри никогда в жизни не приходилось ставить палатку. Дурсли ни разу не брали его с собой на отдых, оставляли в компании с древней соседкой миссис Фигг. Но с помощью Гермионы определили, куда вбить колья и ставить шесты; и хотя мистер Уизли не столько помогал, сколько мешал — его потряс молоток, — две видавшие виды двухместные палатки были в конце концов установлены.

Все отступили назад, любуясь творением рук своих. Глядя на эти палатки, никому бы в голову не пришло, что их ставили волшебники. Гарри, однако, задумался: с появлением Билла, Чарли и Перси их будет десять. Гермиона, судя по всему, тоже была озабочена — она вопрошающе взглянула на Гарри, когда мистер Уизли на четвереньках заполз в одну из палаток.

— Немного тесновато, — возвестил он из глубины, — но, думаю, поместимся. Идите сюда, взгляните.

Гарри нагнулся, нырнул под входное полотнище, и у него рот открылся: это же старомодная трехкомнатная квартира с ванной и кухней. Но что совсем странно, обставлена в том же стиле, что и квартира миссис Фигг — разномастные кресла, на них вязаные чехлы и вдобавок сильный запах кошек.

— Мы здесь на одну ночь, — заметил мистер Уизли, протирая платком лысину и разглядывая четыре двухъярусные кровати. — Я одолжил это у Перкинса, он работает у нас в отделе. Ему, бедняге, больше на пикники не ездить, у него люмбаго.

Он взял запылившийся чайник и заглянул в него.

— Для чая нужна вода…

— На карте магла указана колонка, — сказал Рон, забравшись в палатку вслед за Гарри. Его нисколько не удивила ее вместительность. — Это на другом конце поля.

— Почему бы вам троим, тебе, Гарри и Гермионе, не сходить за водой? — Мистер Уизли указал на чайник и пару небольших ведер. — Остальные соберут хворост и разожгут костер.

— Но ведь у нас есть печь, — возразил Рон. — Почему бы просто…

— Антимагловская безопасность! — Лицо мистера Уизли засветилось предвкушаемым удовольствием. — Когда маглы разбивают лагерь, они готовят на открытом воздухе. Я сам видел, как это делается.

После краткого визита в палатку к девушкам — она оказалась немного меньше и без кошачьей вони — Гарри и Рон с Гермионой отправились через весь лагерь с чайником и ведерками.

Только что взошедшее солнце разогнало туман, и друзьям открылся целый палаточный город. Они медленно шли между рядов, с любопытством разглядывая палатки и их обитателей. Лишь теперь Гарри начал осознавать, как много в мире колдуний и волшебников; он никогда всерьез не задумывался, кто и как живет в других странах.

Лагерь постепенно пробуждался. Первыми зашевелились семьи с маленькими детьми. Гарри никогда раньше не видел таких юных магов и колдуний. Крошечный мальчуган не старше двух лет, присев возле палатки, похожей на пирамиду, увлеченно тыкал волшебной палочкой в слизняка на траве, который уже раздулся до размеров сосиски. Когда они подошли к нему, из палатки выскочила мама.

— Что ты делаешь, Кевин? Сколько раз тебе говорить: нельзя брать папину волшебную палочку!

Она наступила на слизня, хлопок, и тот лопнул. Еще долго звуки устроенного ею нагоняя долетали до приятелей вперемешку с криками малыша:

— Ты взорвала слизняка! Ты взорвала слизняка!

Чуть подальше две девочки немного постарше Кевина катались на игрушечной метле, которая летала совсем низко — их ножки задевали унизанную росой траву. Волшебник из Министерства уже заметил нарушение — пробегая мимо Гарри, Рона и Гермионы, он встревожено восклицал:

— Среди бела дня! Родители, верно, еще дрыхнут…

Там и тут из палаток появлялись взрослые волшебники, пора было готовить завтрак. Одни, украдкой оглянувшись, зажигали огонь волшебной палочкой, другие неумело и с опаской чиркали спичками, уверенные, что эта штука не сработает. Трое волшебников из Африки, одетые в длинные белые мантии, сидели, углубившись в беседу, и одновременно жарили что-то вроде кролика на ярком лиловатом огне. Неподалеку американские колдуньи зрелого возраста весело болтали, усевшись под расшитым блестками знаменем с надписью «Салемские ведьмы», растянутом между палатками.

Дальше начинались палатки, из которых долетали слова совершенно незнакомого языка.

— У меня что-то с глазами или и правда все вокруг позеленело? — воскликнул Рон.

Но глаза Рона были тут ни при чем. Все палатки на этом участке были густо увиты трилистником, как будто земля здесь вздыбилась странными зелеными холмиками. За откинутыми полотнищами входов можно было различить улыбающиеся лица.

— Гарри! Рон! Гермиона! — услыхали друзья собственные имена.

Это был Симус Финниган, четверокурсник из Гриффиндора. Он сидел возле палатки, тоже увитой клевером. Рядом — рыжеволосая женщина, должно быть, мать, и его лучший друг Дин Томас, тоже гриффиндорский студент.

— Как вам наше убранство? — улыбнулся Симус приятелям, когда те подошли поздороваться. — Ребята из Министерства не очень довольны.

— Почему бы нам не демонстрировать наш цвет? — пожала плечами миссис Финниган. — Видели бы вы, что болгары повесили на свои палатки. Вы, разумеется, болеете за Ирландию? — сверкнув глазами, спросила женщина.

Уверив ее, что они, конечно же, болеют за Ирландию, друзья пошли дальше. Хотя, как сказал Рон минуту спустя: «Что еще можно ответить в таком окружении?»

— Интересно, что такое повесили болгары? — сказала Гермиона.

— Давайте посмотрим. — Гарри указал на россыпь палаток выше по склону, над которыми на ветру развевался красно-зелено-белый болгарский флаг.

На этих палатках ни зелени, ни украшений, зато на каждой один и тот же плакат — суровое лицо с густыми черными бровями. Портрет был живой, но ограничился лишь тем, что хмурился и моргал.

— Крам, — тихо произнес Рон.

— Что? — спросила Гермиона.

— Крам! — повторил Рон. — Виктор Крам. Ловец болгарской команды!

— Уж очень сердитый, — заметила Гермиона, оглядывая множество Крамов, угрюмо уставившихся на них.

— «Очень сердитый»? — Рон возвел глаза к небу. — Кого заботит, как он выглядит? Он потрясающий. Совсем еще молодой — лет восемнадцать, а может, меньше. Он гений, вечером сама увидишь.