– Агентство Энди Метцлер, – произнес женский голос, и я тотчас же положила трубку.

– Это всего лишь «охотник за головами», – сказала я Грэму. – Питер безупречен. Дай мне пять!

Он подал мне правую лапу, и я пожала ее, затем снова заглянула в журнал. Большинство измен выявляется с помощью незнакомых номеров в телефонных счетах или подозрительных записей в счетах кредитных карточек. Но я даже не знала, где находится счет нашей кредитной карточки, и не потому, что Питер скрывал его от меня, но потому, что счета всегда приходят в коричневом конверте, а я никогда, никогда не вскрываю коричневых конвертов. Наверное, это своего рода фобия. Я охотно открою любое количество белых, но избегаю коричневые. Так что Питер всегда сам имеет дело с нашими кредитными карточками, а я никогда не просматриваю счета. В любом случае я почти не пользуюсь своей карточкой – ведь так легко перерасходовать. Я порылась в бюро в гостиной и нашла небольшую черную папку с пометкой «Кредитная карта».

– Итак, Питер с блеском прошел испытание на верность, – сказал я Грэму. – А теперь, мой дорогой песик, последний этап. – Я просмотрела верхнюю часть счета, который датировался четвертым января. Как я и ожидала, здесь было всего несколько записей. Мы воспользовались карточкой, чтобы заказать билеты в театр на Рождество, купили кое-какие книги для Кейти в «Бордерс», а также новую компьютерную игру для Мэтта, четвертая запись касалась цветов, несомненно, присланных мне цветов. Они стоили 40 фунтов и были куплены в магазинчике, который назывался «Флорибунда». Я знаю, где это находится, – в Ковент-Гарден, неподалеку от офиса Питера. Так что все было в порядке. Никаких таких ресторанных счетов, никаких загородных отелей. Никаких магазинов дамского белья. Мои расследования подошли к концу. Но когда я захлопнула папку и собиралась поставить ее обратно, то вдруг почувствовала, как мое сердце сжалось, словно его обхватила чья-то враждебная рука. Эти цветы – не мои. Да и как они могли быть моими? Мой букет был послан только вчера. Счет за него войдет в февральский список недели через три. Тяжело дыша, я опустилась на ближайший стул, потом пошла в холл, отыскала в телефонной книге «Флорибунду» и дрожащей рукой набрала номер. Что мне сказать, когда снимут трубку? Что же мне сказать? Не могли бы вы сообщить мне, кому мой муж заказал доставить цветы восемнадцатого декабря, – я подозреваю, что у него роман. Может, сделать вид, будто я получатель, которому не доставили цветы? Извините, но, видите ли, мой муж, Питер Смит, заказал восемнадцатого декабря цветы. Да, правильно. К сожалению, их так и не доставили. По-видимому, произошла какая-то путаница. Не могли бы вы уточнить, по какому адресу их послали?

– Алло, «Флорибунда». Чем могу помочь? – произнес приятный женский голос.

– Я… я… – Я положила трубку и почувствовала, что она вся мокрая от пота. Я не могла сделать этого. Просто ничего не хотела знать. Сидя у подножия лестницы, я ощущала, как бешено бьется сердце. У Питера роман. Прощай, покой, – вспомнила я, закрывая лицо руками. – Прощай, душевный мир… Так я и сидела, тупо глядя на золотое зеркало в виде солнца с лучами, которое Лили подарила нам на свадьбу. Я сидела так минуту или две, слишком потрясенная, чтобы что-нибудь делать. Внезапно я с облегчением вздохнула, хлопнула себя ладонью по лбу и улыбнулась.

– Ты ИДИОТКА, Фейт! – закричала я. – ГЛУПАЯ ИДИОТКА! – Я внезапно вспомнила, что восемнадцатого декабря день рождения у его матери. Я купила и подписала открытку, и мы подарили серебряную рамку для фотографии. А теперь стало понятно, что Питер решил послать ей еще и цветы. Ну конечно. Все именно так! Я заключила в объятия свою удивленную собаку.

– Какая глупая у вас мама, – сказала я, когда Грэм нервно облизал мне ухо. – И как я была неправа. – Мне было так стыдно, что я заподозрила Питера, особенно теперь, когда на него свалилось столько проблем. Я чувствовала себя низкой, подлой, почти порочной. Отныне, приняла я решение, всегда буду доверять Питеру. Затем я отправилась на кухню и сварила себе чашку кофе, настоящего кофе, чтобы отметить. Крепкий аромат «Арабики» наполнил воздух, я расслабилась и принялась дальше листать журнал Лили, когда услышала телефонный звонок.

– Привет, Фейт, – сказала Сара. – Я просто хотела поблагодарить тебя за тот прелестный вечер на прошлой неделе. Я получила огромное удовольствие, – сердечно добавила она. – Замечательно, что удалось повидать детей – они так выросли.

– Да, выросли, – согласилась я с грустной улыбкой.

– И мне понравилось, что ты устроила вечер как сюрприз для Питера.

– Я хотела немного его порадовать, – объяснила я. – Наверное, он рассказал вам, сколько у него проблем на работе.

– Да, – ответила она. – Он позвонил мне вчера вечером. Я уверена, что все в итоге сложится благополучно, но сейчас он немного расстроен.

– Да, расстроен, – согласилась я и продолжала чрезвычайно оживленно, о чем позже пожалела, – он даже забыл, что у нас годовщина свадьбы, чего прежде с ним никогда не бывало.

– Ну! – со смехом воскликнула Сара. – Он забыл и о моем дне рождения!

– Что? – Мне показалось, будто я лечу в шахту. – Извините, Сара, что вы сказали?

– Он забыл о моем дне рождения, – повторила она. – А обычно он такой внимательный. Я, конечно, получила вашу открытку и эту прелестную рамку, но Питер обычно присылает что-нибудь еще, от себя лично, но в этот раз впервые он этого не сделал. Ни одной вещицы. Но, пожалуйста, не говори ему об этом, – поспешно добавила она. – Сейчас у него достаточно своих забот.

– Значит, вы не получили? – чуть слышно начала я.

– Не получила чего?

– Вы не получили никаких?.

Внезапно я услышала в трубке резкий звук ее дверного звонка.

– О, я должна идти, – сказала Сара. – Пришли мои партнеры для игры в бридж. Поболтаем в другой раз, Фейт. Пока.

Очень медленно я опустила трубку.

– Боже мой, – сказала я, обращаясь к Грэму, и повторила, тяжело дыша, – боже мой. Кому, черт побери, послал он эти цветы и что же мне теперь делать? – Я снова взяла журнал. Там под заголовком в рамке «Ваши действия» давался следующий совет: Ни в коем случае не давайте мужу понять, что у вас возникли сомнения в его верности. Как бы вам ни было тяжело, вы ДОЛЖНЫ продолжать вести себя так, словно ничего не случилось.

– Как прошел день, дорогой? – с деланной веселостью спросила я, когда Питер пришел домой после работы.

– Ужасно, – устало ответил он. – Знаешь, что затевает теперь эта старая летучая мышь?

– Что?

– Она пытается навязать мне Эмбер Дейн. Мне казалось, Эмбер Дейн бросила писать свои ужасные романы.

– Мы все на это надеялись, – заметил он с мрачной усмешкой. – Но она написала еще один, который объявила «сатирой», представьте себе! Сатира? Из того, что я уже прочел, могу заключить, что в нем столько же сатиры, сколько в коробке шоколада «Милк трей». Нам не следует его публиковать – я так и заявил. Но Чармиан всучила мне рукопись и требует, чтобы я предоставил полный отчет. Обсуждать то, что яйца выеденного не стоит… – добавил он, развязывая галстук.