Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мою престарелую больную мать в голодный 1920-й год мне пришлось поместить в богадельню, находившуюся еще тогда в ведении нашего приходского собора в С. Петербурге. Я был единственным, кто мог ее опекать, а мне пришлось уехать в другой город. Все же мать мою могли навестить родственники и жившая в окрестном городе сестра. Я знал, что матери моей долго не прожить. В канун Великого Четверга я исповедывался. Тогда еще открытого гонения на Церковь не было, но оно подготовлялось. Ночью вижу сон: еду с матерью, как это бывало, в Швейцарию. На какой-то станции спешу в буфет. Увлекаюсь едой, но думаю достать что-либо и для матери. Аппетит задерживает меня в буфете. В последние годы кулинарные мотивы нередко преобладали во сне. Слышу 1-й, 2-й звонок, бегу на платформу, но прозвенел и третий звонок, и я вижу, как поезд проходит мимо меня. Бросаюсь к нему, хватаюсь за одну, за другую дверь… Напрасно! Поезд ускоряет ход. Смотрю на бегущие вагоны в отчаянии. Я разлучен с матерью. Вдруг окно одного вагона отворяется, и я вижу мать в светлом праздничном наряде, просветленную, радостную. Она меня отчетливо благословляет и говорит, улыбаясь: «Не волнуйся, поездов много, будет время — ко мне приедешь!»
Мгновенно проснувшись, смотрю на часы:
6.30 утра. Знаю определенно: мама умерла.
После причастия чувствую в сердце присутствие матери. Она здесь со мною, живая, в этом храме и во мне. Дома нахожу на столе телеграмму от сестры: «Мама скончалась сегодня в 6.30 утра».
Это событие уже на грани земного, и в нем уже луч победы над смертью. Но окончательная победа только там, на страницах Евангелия. Можно только сказать: раскройте книгу, читайте. Цитаты ни к чему. Умеющие слышать, да слышат!.. И трудно сказать, у кого лучше сказано: у Матфея, у Марка, или у Луки, или Иоанна.
Одной цитаты все же не миновать. Это слова Господа Фоме: «Ты поверил, потому что увидел Меня, блаженны не видевшие и уверовавшие». Да, другого настоящего блаженства и быть не может, в нем завершение всякой радости и блаженства: «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша»… «и если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков. Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших» (1 Kop. 15, 14, 19–20).
Да, Христос воскрес, и поэтому мы блаженны, по крайней мере, можем быть блаженными как в великом, так и в малом. Предчувствие, а иногда и подлинное блаженство дается ощутить многим православным в Пасхальную ночь, ибо: «Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя: да празднует убо вся тварь восстание Христово, в Нем же утверждается».
епископ Александр Семенов (Тян-Шанский)
Таинство смерти
Смерть — великое таинство. Она — рождение человека из земной временной жизни в вечность. При совершении смертного таинства мы слагаем с себя нашу грубую оболочку — тело и душевным существом, тонким, эфирным, переходим в другой мир, в обитель существ, однородных душе. Мир этот недоступен для грубых органов тела, чрез которые, во время пребывания нашего на земле, действуют чувства, принадлежащие, впрочем, собственно душе. Душа, исшедшая из тела, невидима и недоступна для нас, подобно прочим предметам невидимого мира. Видим только при совершении смертного тайнодействия бездыханность, внезапную безжизненность тела; потом оно начинает разлагаться, и мы спешим скрыть его в земле; там оно делается жертвой тления, червей, забвения. Так вымерли и забыты бесчисленные поколения человеков. Что совершилось и совершается с душой, покинувшей тело? Это остается для нас, при собственных наших средствах к познанию, неизвестным.
Сокровенное таинство — смерть! До озарения человеков светом христианства, большей частью они имели о бессмертии души самые грубые и ложные понятия; величайшие мудрецы язычества только умозаключали и догадывались о нем. Однако сердце и падшего человека, как ни было мрачно и тупо, постоянно осязало, так сказать, свою вечность. Все идолопоклоннические верования служат тому доказательством: все они обещают человеку загробную жизнь — жизнь или счастливую или несчастную, соответственно земным заслугам.
Необходимо нам, кратковременным странникам на земле, узнать нашу участь в вечности. Если во время краткого здешнего странствования наши заботы сосредоточены на том, чтобы устранить от себя все печальное и окружить себя всем приятным, тем более должны мы озаботиться об участи нашей в вечности. Что совершает с нами смерть? Что предстоит душе за пределом вещественности? Неужели там нет воздаяния за добро и зло, совершаемые человеками на земле произвольно и невольно? Неужели нет этого воздаяния, тогда как зло на земле по большей части преуспевает и торжествует, а добро гонимо и страдает? Необходимо, необходимо нам раскрыть таинство смерти и увидеть невидимую телесными очами загробную будущность человека.
Таинство смерти объясняется нам Словом Божиим, а посредством действия Святого Духа соделывается даже доступным и открытым для чувств, очищенных и утонченных благодатию: Святый Дух, сказал апостол Павел, «все проницает, и глубины Божии», не только человеческие (1 Кор. 2, 10).
Смерть — разлучение души с телом, соединенных волею Божией и волею Божией опять разделяемых. Смерть — разлучение души с телом вследствие нашего падения, от которого тело престало быть нетленным, каким первоначально создано Создателем. Смерть — казнь бессмертного человека, которою он поражен за преслушание Бога. Смертию болезненно рассекается и раздирается человек на две части, его составляющие, и по смерти уже нет человека: отдельно существует душа его, и отдельно существует тело его.
И тело продолжает существовать, хотя видим, что оно разрушается и обращается в землю, из которой взято: оно продолжает существовать в самом тлении своем; оно продолжает существовать в тлении, как семя в земле, в ожидании вторичного соединения с душою, после которого оно соделается уже неприкосновенным для этой видимой смерти. Тела особенных избранников Божиих противостоят тлению, будучи проникнуты обильно благодатью Божией, и в самой сени смертной являют начала своего славного воскресения. Вместо зловония они
